Он запнулся о полу плаща и упал. Хрипя от боли, Петир пополз. Вскочил на ноги, и вдруг остановился. Из-за дерева мелькнул рыжий огонь. В светло-сером плаще из-за дуба показалась леди Болтон, и, взяв коня под уздцы, посмотрела на него сверху вниз. Она была спокойна и красива. Еще красивей, чем Кет в ее годы, и Петир жмурился, надеясь, что этот призрак привиделся ему от отравленного свежим воздухом рассудка.

Нет. Его окружали. Окружали кони, люди. Он не сразу увидел лорда Болтона, подлетевшего к нему на темном коне, словно демон из древних легенд.

– Как скоро вы решили нас оставить, лорд Бейлиш. Невежливо уезжать, не попрощавшись. – Петир пытался отбиваться от мужчин, бравших его кольцо. Его брали под руки, не обращая внимания на вялое сопротивление, и тащили к какому-то пню.

– Пустите. Хватит!

Он кричал. Пытался драться, царапаться, но изувеченное тело лишь отдавалось фантомными болями, не слушаясь более своего хозяина. Он увидел Сандора Клигана. Опять эту проклятую улыбку лорда Болтона, а еще Сансу.

Он звал проклятую им ведьму, сгубившую всю его жизнь, его мечты, его будущее, протягивая к ней руки, и не понимал кого видел. Ее? Кет? Какая же молодая. Красивая как и тогда, перед тем как ее отняли у него, отдав проклятому Старку. Проклятые волки. Проклятая рыжая дева. Сплошное проклятье, обступившее его плотным кольцом.

Как же он устал.

С него содрали плащ, грубо кинув на пень. Сверкнул на свету длинный меч.

Тишина...

Отсеченная от тела седая голова гулко стукнулась о землю, и цепляя волосами снег, катилась к ногам леди Болтон. Обрубок остановился, а темные всезнающие глаза устремились высоко в небо, словно познали неведомую тайну жизни. Девушка еще раз посмотрела в пустое и безжизненное лицо убийцы ее отца, матери, брата.

Око за око – думала она. Око за око.

Тишина. Тихо гулял ветер, скрипя голыми стволами деревьев. Не было ни суеты, ни криков. Лишь спокойный топот лошадей и стоявшее легкой дымкой дыхание всадников, думавших каждый о своем. И у каждого из них голова болела по-своему.

Кто-то не до конца был уверен в правильности своего выбора, понимая, что вечно будет метаться между Старками и Болтонами. Кто-то понимал, что хоть пташка и выросла, ее все равно нужно оберегать, чтобы не разбилась ненароком. Кто-то был собой доволен, и от этого широко улыбался, облизываясь на покачивавшуюся в седле женскую фигуру. Кто-то думал о том, что хоть и малой, но указания лорда все ж исполнил. Кто-то думал о тяжелой службе в Дредфорте. Кто-то мечтал о горячем супе, обещанном толстушкой Бетси. Каждый по-своему страдал и радовался, беспокоился и наслаждался жизнью…

Лишь мертвая голова, на которую слетались черные как запекшаяся кровь вороны, ни о чем не думала.

И уж точно… более не болела.

====== Послание (эпилог) ======

Человек стоял на коленях. Человек очень просил пощадить его, но как выяснилось Болтоны были очень жестоки с предателями.

– Он ведь платил тебе… Гарри, так ведь тебя зовут?

– Я боялся, что он что-нибудь со мной сделает. Миледи, я прошу…

Окруженная собаками Санса смотрела на отчаявшегося было мужчину, бывшего прежде осведомителем Петира Бейлиша. В болезненном бреду Мизинец выдал его, и хотя в замке обнаружилось целых десять обладателей незамысловатого имени, полуграмотным из них был лишь сын некогда служившего в замке книжного переплетчика.

– Ты знаешь, что он мог сделать со мной?

– Н-нет.

– Знаешь, что бы тогда с тобой сделал лорд Болтон? – мужчина долго молчал прежде чем ответить, но утвердительно кивнул головой, сокрушенно закрыв глаза.

Знай бы Гарри о готовящемся плане, Санса не была бы сейчас в Дредфорте. Лорд Бейлиш приготовился бы к бойне в Овражьей деревне, и даже если бы вышел из нее победителем бастард, леди Старк была бы уже на полпути ко встрече с королевой Серсеей. Им удалось оказаться победителями по воле случая, и надобности в лишней крови больше не было. У бедного раскаивавшегося в содеянном Гарри отныне не было хозяина. Петира Бейлиша не было в живых, а Болтонам без надобности был человек, не оправдавший их доверия.

– Ты не можешь оставаться в замке, – подумав, сказала Санса. – Мне с трудом удалось уговорить лорда Болтона доверить разговор с тобой мне. Ты же понимаешь. Мой муж любит особенную манеру беседы. – говорила она тихо и спокойно, запугивая собеседника своим самым страшным оружием.

– Миледи, благодарю вас. Я уйду. Я обещаю. Если я только смогу быть вам полезен…

– Ты уйдешь, если скажешь мне, – погладила девушка большого лохматого пса, прикормленного ею и теперь громко дышавшего подле нее, – кто убил мою служанку. Маленькую Таю, которой мне очень не хватает.

Мужчина молчал. Он низко опустил голову, и принимавший присягу у солдат-перебежчиков из лагеря врага Рамси услышал заливистый свист, рычание собак и крик сжираемого ими человека.

– Моя женушка веселится, – недовольно поморщил лорд Болтон нос, вспоминая каково это, когда в тебя вонзаются острые клыки. Алые шрамы вновь заболели. – Страсть как любит кормить собак человечиной. Гобер, – обратился он к Натвуду. – Принимай к себе на службу новичков, да покажи им псарню после. Занимательное зрелище...

– Да, милорд.

С колен вставали тридцать рослых мужчин. Как волки, почувствовав более сильного вожака, они перешли в новую стаю. Кресты их напугали, но еще больше устрашил некогда могучий и грозный Том, оскопленный и запуганный, тащивший из последних сил за собой длиннющую веревку с отрубленными головами, подпрыгивающими на каждой кочке словно капустные кочаны. Кто сильнее, тот и прав – принцип Амберов, сыгравший с ними злу шутку. Сильным был лорд Болтон, он же теперь был и правым. Теперь перед дезертирами лежала гора сорванных с груди цепей, и первые перелетные амберовские птички уже готовы были нашить на себя болтоновские шевроны, присягнув на верность Рамси Болтону. Уж лучше служба у зверя, чем участь быть этим зверем сожранным.

Бастард, чистенький и прилизанный, как самый настоящий лорд шел в сторону псарни навстречу своей милой женушке. Песцовый воротник ее светло-серого плаща, отливавший местами серебром, очень шел ее бледной коже, и лорд Болтон окликнул ее.

– Моя милая жена. – начал он. – Вижу, ты все забавляешься.

– Ты тоже. – смотрела она в сторону прибывших чужаков. – Думаешь, им можно доверять?

– Страх творит удивительные вещи, и… В отличие от любви не покупается и не продается, – оглянулся Рамси, увидев конюха, выводившего лошадей. – Попросил запрячь лошадей. Думал взять с собой Уилли-Билли, но он очень некстати занят.

– Ты попросил запрячь ему мою лошадь? – спрашивала девушка, ехидно поднимая бровь.

– Какая досада. Конюхи. Ничего нельзя доверить. – отшучивался бастард, изнывая нетерпением. Он очень хотел услышать заветное согласие на простое предложение проехаться верхом, однако девушка, как назло, медлила.

– Почему бы и нет. – улыбнулся Рамси прогнозируемому ответу. – Только не быстро. – торговалась она. Ей стало значительно лучше, но от резких движений порой начинало мутить.

За стенами Дредфорта было очень тихо и спокойно. Мороз в последние дни отступил, уступив место простому холоду, и прогулка по мокрому снегу, разлетавшемуся из под копыт крупными кусками, была довольно приятной. Привыкшие к своим ездокам лошади вскидывали головами друг на друга, довольно фыркали, да жевали удила, хлопая бархатными губами. Лорды вели неторопливую беседу, ради которой, пожалуй, и поехали, и их голоса изредка перебивало воронье, прятавшееся в лесу.

– Неужели у твоего старичка не осталось наследников? Его мизинчику так и не удалось обрюхатить никакую бабенку? – веселился бастард, издеваясь над своей жертвой даже после смерти.

– О его бастардах мне ничего не известно. Поженившись с моей тетей, он стал мне дядей, а маленькому зяблику отчимом. Я не очень сильна в знании законов, но полагаю наследниками является Робин Аррен и все выжившие дети Кейтлин Старк.