Мать наблюдала за своими отпрысками. Шло время кормления, и один из драконов, треща языком, злобно кричал на другого, выхватывая из пасти брата тучную коровью тушу. Королеву их игрища нисколько не пугали, но, увидев, как Дрогон раскрыл пасть, чтобы укусить Рейгаля, та прокричала что-то на неизвестном Сансе языке, и голос ее зычно отозвался эхом.

Удовлетворившись воцарившимся спокойствием, она повернулась к своей гостье.

— Ваше величество… — оторвала рыжеволосая леди взгляд от драконьей преисподней. Она была смятена увиденным, и произведенным эффектом леди Таргариен осталась довольна. — Вы хотели меня видеть?

— Да. — Бурерожденная сошла со своего помоста, и из башни вновь послышались проказные стрекот и шипение.

Пройдя мимо своих стражников, королева повела леди Болтон за собой. Перекинувшись незамысловатыми фразами и замечаниями, девушки преодолели несколько пролетов и разрушенных коридоров, оказавшись на балконе, открывавшим чудесный вид на море.

— Как странно… — начала леди Таргариен, укладывая руки на ограждение балкона, но оглушенная драконами Санса не сразу ее услышала. — Мы ведь даже с вами родственницы благодаря Джону, а ведь так и не познакомились.

— Д-да… — леди Дредфорта едва выдохнула. Королева казалась очень дружелюбной, и она даже ей улыбнулась, посетовав, что их знакомство не произошло раньше.

— Лорд Тирион сказал мне, что вы хорошо знакомы с этим замком.

— Д-да. Относительно, — покраснела леди Болтон, понимая, что ей явно интересовались. — Я не знаю, сказал ли вам лорд Тирион, что здесь я была пленницей, и свободно ходить по замку мне позволялось только в сопровождении… И туда, куда мне позволялось ходить.

— Я тоже была пленницей, — вдруг сказала королева.

— Неужели?

— Да, — опустила белокурая красавица голову, вглядываясь в море. — Я долго жила в изгнании, а потом меня выдали замуж против моей воли. Правда всего один раз, — намекнула она на историю самой Сансы, — но… становится женой Кхала Дрого мне не хотелось. — Леди Болтон, сжав в ладони кулон черного обсидиана, вгляделась в безмятежный профиль Белой королевы.

Остроконечная корона ей шла, заостряя мягкие черты лица. Кажется, она была старше ее самой, но детская свежесть, подчеркнутая светлыми оттенками платья, умело скрывала возраст леди Таргариен, превращая ее в сказочную королеву. Белый плащ легкой шерсти, висевший через левое плечо, удерживал маленький дракон, прикрывавший открытое плечо крылом наподобие рыцарского доспеха. Широкая юбка белого платья, серебрившегося росшивом драгоценных нитей, доходила королеве до середины голени, открывая светлые сапоги тончайшей оленьей кожи. Из того же материала были сделаны и королевские наручи, зашнурованные до локтя. Все же полеты на драконах накладывали свой отпечаток на этикет костюма, и Санса, привыкшая к пышным юбкам и тугим корсетам, отчасти восхищалась женской красотой, на ее красоту не похожей.

— И все же я его полюбила, — сказала вдруг Дейнерис, и леди Болтон вспомнила о том, что слышала на суде.

Воображение рисовало ей сильного неизвестного Кхала, лишь отдаленно напоминавшего настоящего дотракийца. Вымышленный Дрого выливал огромный котел золота на голову утонченного белокурого принца Таргариена, и Санса невольно задумалась о своем особом случае.

Рамси мог сотворить с Риконом вещи ужасные, но так этого и не сделал. Кроме раны от стрелы да каких-то незначительных синяков, Санса Старк на теле младшего брата, перед тем, как омытого отправить в крипту Винтерфелла, ничего не обнаружила. Может… Бастард и вправду хотел вернуть ее и поменять на него? Тогда бы она никогда не согласилась с мыслью столь глупой, но сейчас подобная идея казалась ей вполне вероятной, ведь иначе Рамси не упустил бы возможности поиграть в свои игрища с несчастным лордом Старком. Уж отрезать палец или что-то другое он точно мог, но ведь не сделал…

Леди Болтон дернулась. Вновь неистово закричал дракон. Взлетев, он сел на край башни и, расставив солнцу кожаные крылья, по-орлиному посмотрел вдаль.

— Не бойтесь, — даже не оглянувшись, сказала королева.

— Когда-то у меня была лютоволчица, и я, зная ее нрав, тоже просила ее не бояться.

— Вас слушали?

— Как правило нет. — Дейнерис улыбнулась.

— С драконами так же, хотя признаться, между лютоволком и драконом большая разница.

— Очевидная, ваше величество.

Девушки переглянулись. Королева с любопытством разглядывала Сансу и задумывалась о том, что они были очень похожи. Обе были красивы. Обе были пленницами в свое время. Обе оказались женами нелюбимых мужчин, в последствии ставших желанными, ведь ответу Черной леди, данному на суде, Бурерожденной хотелось верить. Но были у них и различия, и это чувствовали обе: и лютоволчица, и дракон.

— Сколько у вас детей, леди Болтон?

— Трое.

— Я видела только двоих.

— Младшего я оставила у дяди, миледи.

— В Винтерфелле?

— Нет. У своего дяди. В Риверране. — Подтверждала она слова десницы о многочисленных связях леди Болтон.

— Хм. Когда-то моих драконов было тоже трое, — вновь задумалась о сходстве Дейнерис. — Они были достаточно большими, и я надеялась, что в мире не существует угрозы, способной им навредить. Я ошиблась.

— Мне жаль.

— Мне тоже. Но у меня есть еще двое, которых я стараюсь оберегать, и они оберегают меня.

— Вас поэтому называют матерью драконов?

— Хм, — печально улыбнулась королева. — Когда-то я ждала ребенка, леди Болтон. — Дейнерис пошла вперед, и Санса последовала за ней. — Повитухи предсказывали мальчика, но… в один день я потеряла и мужа, и сына. Меня называют неопалимой, и, поверьте, я не горю в огне. Я узнала об этом в ту ночь. Я вошла в погребальный костер мужа, а вышла из него с ними.

Замедлив шаг, Санса приоткрыла рот. Она прекрасна знала, что народная молва порой неимоверно глупа и одновременно талантлива в создании легенд, но, видимо, некоторые из них были правдой. Она вновь разглядывала наряд королевы. Вновь она смотрела на эту аккуратненькую головку, увенчанную короной, представляя наездницу драконов в деле. Арью всегда трогали рассказы о летающих воительницах из дома Таргариенов, но не ее, а сейчас, глядя на живую легенду, она опять поддалась восхищению ею и ее спокойствием.

— Я хотела поговорить с вами не об этом, — прервала ее мечтательное созерцание леди Таргариен.

— Я вас слушаю, миледи.

— Я не очень довольна тем, как обстоит дело с Севером, леди Болтон. Я прочитала письма, переданные вами, и должна сказать, это не единственное письмо, в котором Северяне выражают свое недовольство нынешним хозяином Винтерфелла.

— Простите… — стыдливо склонила голову Санса. Некогда в аресте Рамси она винила брата, но оказавшийся невиновным Брандон вдруг даже обрел прощение сестры за содеянное, и она по-сестрински за него вступилась. — Я дала вашей милости письмо не для того, чтобы показать нелюбовь некоторых лордов к моему брату, а для разоблачения железнорожденных… Он еще молодой Хранитель Севера, и в глазах многих он очень неопытен и юн, — пыталась она оправдать его. — Вам должно быть известно, что наши земли очень пострадали от войн. Неудивительно, что ему тяжело, восстанавливать…

— Я знаю… — перебила ее Матерь драконов. — Но недовольны им не только Северяне, но и я…

— Мой отец, ваше величество, пользовался большой любовью среди Северян. Король Роберт…

— Который сверг моего отца?

— Именно… Избрал его своим десницей, но ни на его жену, ни на его детей ни эта любовь, ни преданность, увы, не распространилась. Моего старшего брата предали. Недавно я узнала, что нагое тело моей матери бросили в реку, а что сделали предатели с ним мне… Мне страшно об этом думать, — выдохнула Черная леди. — Моего младшего брата другие предатели выдали мужу, — осеклась она на полуслове. — И он убил его. Не подумайте, что Север полон бесчестными людьми, но… Северяне преданы тому, кого любят, и… Видимо, — пришла она вдруг к странному выбору, о котором никогда не задумывалась, — эту любовь моему брату еще предстоит завоевать.