Невольно бастард поморщил нос — одинаковы-то одинаковы, но он со знанием дела мог сказать, что кожа у Сансы, не знавшей тяжелой работы, была белее и нежнее. Он заметил это еще в ту ночь, когда высвободил ее тело из толстой ткани свадебного платья, да и выпорол в тот единственный раз очень осторожно, бережливо относясь к своей любимой игрушке.
Теперь для игрушки она была слишком ему дорога, слишком самостоятельна. Санса оказалась очень ценным союзником, умным и пугливым порой, а еще красивым. Возможностью раздвинуть перед ним ноги, усердно делая вид агнца, несущего себя на заклание, мог похвастаться не каждый. А ведь после, как ни в чем не бывало, Санса Болтон облачалась в личину холодной неприступной леди, словно он ничего не видел. Подобная двуличность его иногда раздражала, а порой восхищала и, глядя на то, как ловко она дурит лордов и леди, выцеживая высокопарные слова, взгляд бастард на жену становился все более осоловевшим. Что и говорить, папочка сделал ему хороший подарок, решив поженить своего отпрыска однажды.
Довольно качавший головой Черный лорд свернул в какой-то коридор. В конце переговаривались две фигуры, и, присмотревшись, бастард узнал наследного ублюдка, с которым все носились как с писаной торбой. Разговаривал Джон с каким-то толстяком, но, заметив краем глаза приближающегося человека, Таргариен-Старк повернул голову и нахмурился. Хищно поежившись, Рамси уверенно повел за собой Кирша, и, выпрямившись, Джон пошел к нему навстречу.
— Мой дорогой шурин! — проплыли слова бастарда, расставляющего руки в стороны. — А я-то думал, в какой дыре ты запропастился.
— Надеюсь, вам и вашей жене уже лучше! — влез в разговор добродушный толстяк, улыбаясь, и Рамси Болтон недовольно посмотрел на него из-за плеча не менее недовольного принца.
— Это тот мейстер, который осмотрел вас и миледи, милорд, — тут же шепнул Черному лорду Кирш, и лорд-бастард вновь вспомнил ту толстую руку, что елозила по нему прежде, чем за свои обязанности принялась Санса.
— Ну… Вообще-то я еще не мейстер, я еще… — «в подмастерьях у мейстера Квиберна» — хотел договорить Сэмвел Тарли, но им и его статусом совершенно никто не интересовался.
— Вижу, теперь ты под каблуком у другой своей родственницы, — вернулся Рамси к выбранной жертве. — Из огня да в полымя…
— Я — наследник престола, — напомнил о себе и об определенной субординации принц. Джон пытался держать себя в руках, но перед глазами то и дело возникали падающий на бранное поле Рикон, пронзенный Болтоновской стрелой, да ледяная Санса, жмущаяся к нему под сенью Черного замка.
— Ну, после Короля Севера это звучит не так впечатляюще, а я… признаться так и вовсе рад, что ты… — хотел Рамси сказать «бастард», но все же не решился, — внял моим увещеваниям и держишься как можно дальше от моей жены. — Хмыкнув, лорд Дредфорта презрительно оглядел стены Красного замка. — Что за душная клетка! Тебе под стать. Хорошее место, чтобы прятаться за чьей-то юбкой.
— Хм. В виду последних событий еще вопрос, кто прячется за юбкой. — Джон Сноу дернул головой, делая шаг вперед. — Ты выжил только благодаря ей, — навис Белый волк над Черным лордом.
— Можешь за нее не беспокоиться, — буравил его взглядом Рамси. Он пытался улыбаться, но вместо этого на лице опять возникал недовольный ревностный треугольник, сложенный из морщин под носом. — Она до глубины души рада нашему воссоединению! Я всегда говорил тебе, — прикрыл он глаза, оголяя хищный клык. — Она чудесная женщина… Теперь знающая свое место, как бы ты не хотел этого изменить.
— Ее место со своей семьей, и она это прекрасно понимает. — Говорил Джон про себя, Арью и Брандона, но Рамси не преминул добавить.
— Ее семья — я и наши дети. Уж точно не ты, бастард. — Рычал бешеный пес на белого волка, позабыв, кто перед ним стоит.
Джон злился. Наглость ублюдка, отлучившего сестру от всей семьи, его выводила из себя, и, плотно сжав челюсти, он вновь попытался играть с противником на равных.
— Может, она и с тобой, но в отличие от тебя, меня она любит, — выпалил лорд Таргариен, и Черный лорд на мгновение побелел. Глаза его стали холоднее льда, но он тут же улыбнулся.
— Я ничего об этом не слышал, а вот… О том, что она любит меня, слышали все.
— Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить в то, что это была правда.
— Да… Врать она умеет. Вопрос только вот кому… — скалился бастард, пытаясь повернуть все вверх дном, и цели он своей достиг. На мгновение в темных глазах принца проскользнула тень сомнения. Оборона его пала, и бастард, вонзая невидимый нож в противника, стал медленно проворачивать свое злоязычное орудие. — Кстати… Можешь поздравить меня. Я в очередной раз стану отцом. Видел бы ты ее глаза! Вся светится от счастья.
— Видел бы ты, как она была рада, когда сбежала от тебя… — попытался сбить спесь с бастарда Джон, но болтоновский ублюдок, как и тогда на переговорах перед битвой за Винтерфелл, уже чувствовал себя победителем. Тот сделал еще шаг, едва не толкая принца, но Джон не отступил, угрюмо пасмурнев, и бастард, глядя глаза в глаза, опять улыбнулся, впрыскивая очередную порцию яда.
— Исходи слюной по своей женщине… Ах, да… У тебя ее просто нет. Может поэтому ты смотришь по сторонам?
В глазах у Джона потемнело. Он чувствовал, как приливает кровь к щекам, сковывая челюсти от злобы. Продолжать разговор с сумасшедшим, не знавшим ничего святого, Джон Таргариен не собирался, проклиная странную особенность Красного замка — встречать людей, встречаться отнюдь не хотевших. Выдохнув, принц ненавистно посмотрел на причину смерти младшего брата да разлуки с сестрой. Он ведь никогда не понимал и не поймет, почему она осталась с «ним», и наследный принц безысходно нахмурил брови.
— Если я только узнаю, — сказал он медленно, сощурив глаза, — что она вновь страдает по твоей вине, — положил он руку на белую костяную рукоять меча, подаренного главнокомандующим Ночным дозором своему преданному стюарду. — Я убью тебя… И королевский суд мне для этого не понадобится.
Теперь уже Белый принц глядел на Черного лорда победителем. Рамси бесился. Джон был взбешен не меньше, но его печальное лицо не выдавало истинных чувств. Сейчас его положение было куда выше, и он в силу статуса свысока смотрел на никчемного безумца, которого мог приговорить к смерти лишь по королевской прихоти. Познавший власть, он вновь об этом напомнил.
— Не попадайся мне на глаза, чтобы я не сделал этого раньше.
Толкнув бастарда плечом, Джон шел вперед. Сэмвел Тарли, не зная, что говорить и делать, виновато склонил голову и пошел за ним, едва обогнув цокнувшего на него Эндрю Кирша. Остервенело бегали по сторонам голубые глаза Черного лорда. Рамси Болтон пылал от ярости, но последнее слово определенно должно было остаться за ним, и он вновь непринужденно улыбнулся.
— Я весь дрожу от страха! — развернувшись, крикнул Рамси. — Держись от нее и от моих детей подальше. Мои сыновья достаточно большие, чтобы держать нож в руке.
Белый волк на его угрозы не обернулся. Джон лишь сжал кулаки. Однажды он избил мелкого ублюдка и мог сделать это и сейчас. Он мог переложить всю ответственность на кого-то другого, подговорив стражников, мейстеров, чтобы они отравили Рамси Болтона, но он думал о сестре.
Чернота, пущенная Дьяволом-искусителем проникала ему в душу. Наверное, этот сумасшедший был прав, но поверить в то, что Санса и вправду любит своего мучителя, он не мог.
Джорах вышел на просвет полуразрушенной арки. Прищурился и, пожевав губами, жестом пригласил леди Болтон войти в опаленную башню. Неуверенная Санса прошла мимо него. Сандор Клиган, переглянувшись с Мормонтом, подобно ему остался ждать свою госпожу. К друг другу мужчины приглядывались, оценивая покоившееся на поясах оружие и возможную силу, скрытую плащами и доспехами, и они знать не знали о том, что похожи, и объединяли их не только верная преданная служба, но и преданные женщинам чувства.
Преодолевая подобие зала, украшенного мраморной плиткой, леди Болтон шла к фигурке, облаченной в белоснежный плащ. От некогда потолка остались лишь своды, тянувшиеся к друг другу, но так и не соединявшиеся. Между ними гулял ветер, трепавший ее распущенные волосы. Неподалеку от разрушенных колонн лежали барановидные шапки. Оглядываясь по сторонам, Санса пыталась припомнить то, что было на месте опаленных развалин, но из пропасти башни полыхнул столп пламени, заставив Черную леди вновь обратить внимание на Дейнерис, возвышавшуюся на руинах осыпавшейся местами лестницы.
