Поздно. Она сделала все, что могла… Ведь так?

Каратель взмахнул рукой.

Тишина взорвалась от криков.

Санса ничего не увидела. Не увидела, как щелкнул витиеватый хвост кнута, лишь услышала еле уловимый свист, от которого ее муж дернулся, словно его ужалила змея. Миледи вздрогнула, словно удар пришелся по ней, и едва сдержалась, чтобы не закрыть рот ладонью от накатившей паники.

Рамси до скрипа сжал челюсти, понимая, что нужно перетерпеть хотя бы первую пятерню ударов, а на бастардской спине появилась первая алая полоса, вызвавшая всеобщий экстаз людей.

— Так его! — закричал мужчина, ударив кулаком по основанию помоста.

Вновь засвистел кнут.

Санса смотрела ему в глаза, и Черный лорд так же не сводил взгляда с жены, пытаясь отвлечься, но палач не торопился, со знанием дела вытягивая конец да замахиваясь с плеча, словно кнут был продолжением его руки… Уж бастард-то знал. Рыбак рыбака…

Третий удар пришелся в аккурат по первому, и он едва не закряхтел от наложившейся боли, почувствовав влагу на спине. Четвертый прошелся от плеча до бедра, а пятый перечеркнул его ровно по пояснице, но он, едва не подтягиваясь на своих цепях на столб от боли, терпел, пытаясь отдышаться в интервалах между замахами.

Санса дрожала, вздрагивая от каждого щелчка.

Однажды ее так же подвязали и выпороли, но не так. Не так неистово. И не кнутом… Рамси порол ее с наслаждением, говоря о том, что ее язык уж слишком остер, периодически подходя к жертве, чтобы откинуть волосы со спины да провести рукой по белым бедрам и аккуратной груди, и она, отдыхая от боли, тихо плакала от унижения, обжигавших кожу ударов и прикосновений ненавистного бастарда.

Теон ведь все видел… Ему ничего не мешало поразить увлеченного истязателя кочергой или головешкой, лежавшей у камина, но он стоял, покорно опустив голову. Он даже не ушел, хотя был вовсе не нужен своему хозяину, продолжая наблюдать за ее позором. О… Как же она сейчас ненавидела слабого безвольного Вонючку, ненавидела каждого железнорожденного, Невила Пайка, мастера над кораблями. Их всех, порушивших жизнь Сансы Болтон, а не Рамси Болтона, что порушил жизнь Сансы Старк не меньше их.

Она сбилась со счету, нервно вытерев мешавшие ей слезы, которые она очень старалась сдерживать, но стерла кровь с лица. Лишь сейчас Санса заметила капли на своем плаще и близстоящих людях, и, сотрясаясь, посмотрела на мужа. С щелкавшего его кнута от ударов слетала пыльца рубиновых капель, орошая желтый помост и все что находилось поблизости.

Кажется, это был десятый или двенадцатый удар. Спины мужа она не видела, только лицо, искаженное страдальческой, но улыбкой. Оголяя клыки, он хрипел от скопившейся слюны во рту, и помимо свиста до девушки стал доноситься странный хлюпающий звук.

Какой страшный неприятный звук, едва уловимый в тишине…

Тишине…

Тишина…

Леди Болтон обернулась. Люди стихали, в ужасе смотря на Черного лорда. Не было проклятий, не было насмешек. Злые гримасы удивленно тухли. Открыв рты, дергаясь от свистящих ударов, все смотрели на него, не издававшего ни звука, и ужасались его улыбке, словно Черный лорд Дредфорта не чувствовал боли. Он едва хрипел, пытаясь будто бы засмеяться, и люди, замечая его кровь на себе, теснились от него подальше, опасаясь того, чего не понимали.

Тишина надавила на уши еще больше…

Свист прекратился.

Кажется, все закончилось.

Девушка подняла покрасневшие глаза, пытаясь увидеть лицо мужа, но он не смотрел на нее более.

Палач отошел в сторону. Гордо взмахнул он кнутом, ожидая похвалы своему труду, но люди были немы. Самые храбрые о чем-то шептались, не сводя глаз с Черного лорда, и недовольный экзекутор остался ни с чем. Влажный от крови кнут вновь складывался кольцами, пока на помост позора взбирались королевские стражники. Погремев кандалами, они провозгласили долгожданную свободу пленника и отошли.

Тишина…

Бледные, окрапленные кровью руки северного лорда повисли плетьми. Недвижный бастард упирался лбом в свой позорный столб, и солдаты Дредфорта уже были готовы подхватить своего Черного лорда, чтобы унести отсюда подальше, но иссеченное тело шевельнулось.

Рамси оперся рукой на бревно, и, не спеша, отлип от него. Спины он почти не чувствовал, будто был рожден без нее. Взмокший от боли и крови он тяжело дышал, но… улыбался. Улыбался тишине вокруг, ощущая себя чуть ли не победителем. Качаясь из стороны в сторону, Черный лорд медленно сошел с помоста, непроизвольно отсчитав проклятые ступени, убегавшие из-под дрожавших ног, и перевел дух.

Его окружали его же люди. Теперь он был на свободе, и лорд Дредфорта, подняв голову, уверенно пошел в сторону распахнутых ворот, понимая, что должен пройти эту подгаженную Вонючкой дорожку до конца.

Тишина…

Увидев спину супруга, Санса побелела и едва не вскрикнула. Голова стала тяжелой, ее затошнило, и с рыжей головы слетел капюшон. Крестами зияли раскрытые кнутом раны разной длины, и в крестах этих краснело мясо, человеческое мясо, порезанное словно ножом. Струйками стекала кровь по орошенной алой краской спине, но миледи быстро взяла себя в руки. Леди Старк много чего боялась, но леди Болтон видала и не такое. После того, как его порвали собаки, ей тоже было не по себе, однако… Раз уж он еще на ногах, то и она должна быть.

Тишина…

Люди молчали. Они в ужасе смотрели на не издавшего и писка лорда, теперь шагавшего назад, и девушка, шествуя за мужем, гордо оглядывала их, поверженных и напуганных.

Тишина…

Они жаждали зрелища, жаждали криков страдальца, но он, вопреки ожиданиям, не доставил им подобной радости. Испуганные, суеверные, они расступались перед ним.

— Он — дьявол.

— Дьявол… — пролетел шепот над площадью.

— Дьявол! — Повторяла толпа, но тихо, боясь, что этот демон вдруг вспомнит и об их душах, и голоса вновь прятались в звеневшей ветром тишине.

Тишина…

В ушах стучала кровь. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Скрипя зубами, Рамси дошел до стен, из которых вышел. Услышал, как наконец-то закрылись трехклятые ворота. Он тяжело дышал. Он ничего не видел перед собой и даже слышал не очень хорошо.

Чертов кнут… Чертовы железнорожденные… Чертова королева… Но он еще жив…

Санса смотрела на него, боясь подойти к хрипевшему мужу, и как только за спиной грохнул засов, почувствовала странную легкость.

Закатив глаза, освобожденный дьявол пал в свою преисподнюю, и Черная леди последовала в небытие за супругом, упав в руки Сандору Клигану. Теперь все было кончено.

Оглядев подчиненных, Дрю, поймавший милорда, отдал приказы, чувствуя неприятный ком, ставший поперек горла. Кузнец Билл взвалил лорда себе на спину. Теперь забота о господах временно легла на их плечи, и Кирш, видя, что сталось с его божествами, тихо остервенело проклинал островитян, шепча под нос заговоренную молитву, что ножи у Болтонов остры.

Рамси долго был без сознания.

Снов он не видел, хотя порой перед глазами возникал отец, насиловавший его жену, и он горел от злости, понимая, что убил своего родителя слишком просто.

Бастард не мог ничего сделать.

Он пытался, но, кажется, был связан по рукам и ногам, и кто-то медленно сдирал с его спины кожу. Чья-то пухлая рука причиняла ему неимоверные страдания. Пухлая, влажная, вонючая, горячая. Он очень хотел отрезать ее. Разделить по кусочкам за все свои мучения, вбить в каждую фалангу пальца по гвоздю, отплатив кровью за кровь, но вдруг что-то изменилось.

Рядом появился знакомый травянистый едва сладковатый аромат, несший за собой долгожданное спокойствие. Кто-то возвращал его кожу на место мягкими, еле ощутимыми прикосновениями. Рука эта была тонкой и приятно холодной.

Он ведь уже знал эти прикосновения, и, путаясь между прошлым и настоящим, на мгновение очутился в одной из заброшенных башен Винтерфелла, куда его поместили как пленника, залечивая раны от зубов собак. И ведь тогда он с нетерпением ждал ее…