Все было намного хуже, чем я предполагала. Немного посидели молча.

- Мне действительно жаль, - сказала я. - Если бы я знала раньше, то, что знаю сейчас...Но увы. Тогда это было просто невозможно. У меня не остается выбора. Прости меня, Адам. Прости... И прощай.

Я вскочила, порывисто поцеловала его и тут же выбежала из дома. Я ринулась бежать прочь, через лес, петляя. Он бежал за мной. Я видела.

Несколько дней он преследовал меня, но я была неуловима. Потом был перерыв. Потом преследователей стало трое. И я поняла, что это кто-то с базы. Я надеялась, что среди этих троих Гэбриэл. Что ж, пора было заканчивать эту эпопею. Несколько дней я еще пыталась оторваться от преследователей, но какой смысл? Нельзя бегать по Эдему вечно, как по кругу. Не лучше ли встретиться лицом к лицу с неизбежным? Найти в себе мужество принять его. И где найти лучшее место для этого, как не на берегу моря?

Я стояла лицом к его водам, когда они настигли меня. Дул свежий бриз, мой плащ развевался под его порывами. Это были три незнакомых мне ангела, одетые в темные плащи. А его самого, к моему разочарованию, не было. И это единственное, о чем я жалела в тот момент.

Лиц ангелов не удалось разглядеть, они были скрыты капюшонами.

- Остановись! - воскликнул один из них.

Я медленно обернулась. Видимо ко мне обратился тот ангел, что стоял теперь посередине, на шаг впереди остальных. Он протягивал ко мне руку в жесте, который должен был на меня как-то воздействовать. Но похоже я воздействовала на них, потому что вся троица дружно в ужасе отпрянула назад.

- Что, хороша? - спросила я, сбрасывая капюшон. - Полюбуйтесь на творение рук человеческих.

За дни беготни по лесу, мое лицо совершенно превратилось в какую-то демоническую маску. Если раньше ушибы и царапины заживали быстро, то след от этого удара, нанесенного с ненавистью, становился наоборот ярче и болезненнее. Троица осенила себя крестным знамением, переглянулась между собой. Среднего подпихнули, и он опять вышел на шаг вперед, и стал вещать:

- Мы, посланники Господа нашего, Великого Отца, Сеной, - он указал на стоящего справа от него, - Сансеной, - кивнул слегка головой, подразумевая себя, - и Саменгелоф, - указал слева, - взываем к тебе, неверная! Обратись на путь праведный, вернись к мужу, данному тебе Отцом твоим, Адаму, по настоянию его!

Я возвела глаза к небу.

- Вы что, издеваетесь?

- Да нет, - примирительно ответил Сансеной, и достал из-за пазухи свиток с висящей печатью.

- Вот, пожалуйста, есть официальное заявление, постановление и ордер. Можете ознакомиться.

И он протянул мне документы. Я взяла свиток, внутри оказалось еще два. Все составлено по форме, вот заявление Адама. Жалоба на сношения с демоном и неповиновение. Тут значит акт на основе наблюдений, и заключение... Как? Подтверждающее этот факт?

- Эй! Это же неправда?

Троица дружно пожала плечами.

- Мы здесь только для оглашения ультиматума, - сказал Сансеной.

- Понятно.

Значит протестовать бессмысленно.

- И что же вы предлагаете?

- Мы не предлагаем. Согласно постановлению тебе предписывается вернуться в Адамов чертог. Иначе смерть.

- А ничего, что там заправляет Ева?

- Об этом мне ничего неизвестно, - сказал ангел. Но что-то в его голосе подсказало мне, что он говорит неправду.

Лучше уж смерть, чем улыбка Евы.

- Я уже сказала, что не вернусь туда. Еще в первый раз.

- Какой первый? - не понял посланник. - Решение вынесено только сейчас.

Я была в замешательстве.

- Погодите...

Развернув заявление с жалобой, я увидела, что документ составлен тогда, когда я ушла в первый раз, после ночи "кровавого поцелуя". Акт указывал период наблюдения со дня, когда я вернулась, и заканчивая днем побега. Заключение составлено в день, когда мне на хвост села святая троица.

- Что-то тут не сходится. Ведь было предупреждение, и мне дали время подумать.

- Не понимаю, о чем ты, - ответил Сансеной. Он действительно не понимал. Оглянулся на братьев - те тоже были не в курсе.

- Мы только сейчас получили решение, предписывающее тебе покаяться в грехах, и вернуться к Адаму...

- ...Который готов принять меня и простить, - закончила я за него. - Где-то я это уже слышала.

- Так каков будет твой ответ? - спросил посланник.

Все это очень странно, подумалось мне.

- А где Гэбриэл? Почему не послали его, чтобы огласить Волю Отче?

Капюшоны переглянулись.

- Он занят, - ответил Сансеной. - У него другое задание.

- Другое задание? Странно. Почему наблюдателю Эдема дали другое задание, а вместо него сюда послали каких-то ангелов низшего ранга. Тем более извещать Волю Отче. Это ведь он вестник, это его работа.

Лицо ангела вытянулось под капюшоном. Он смущенно прокашлялся и сказал:

- Ситуация несколько внештатная. И было решено послать нас.

- И кто это решил? А, наверное Михаил.

Я вспомнила, что Гэб говорил про него. Если решение поручат ему, то мне конец.

- Да, именно он, - ответил Сансеной, и покосился на стоящего позади Сеноя.

- Так что ты скажешь - да или нет? - вновь обратился он ко мне с вопросом.

Я переводила взгляд с одного ангела на другого. Что-то в них было не так. Они были одинаковые. Рост, телосложение, одинаковые складки на одежде. Капюшоны сидят одинаково, приоткрывая нижнюю половину лица, оставляя на виду подбородок и губы. И они у всех одинаковые.

- Не знаю, кто вы, ребята. И откуда у вас подлинные документы. Но сдается мне, что-то тут не чисто. Какой-то демон орудует в Эдеме, это верно. И в этом надо сначала разобраться, а потом выносить ультиматумы и приговоры. Мой ответ - нет.

- Ты уверена? - переспросил Сансеной.

- Уверена. В любом случае, я не могу жить с Адамом. Видит Отче, все, что могла, все сделала. Да простит Он меня.

- В таком случае ты не оставляешь нам выбора.

И все три ангела выхватили из-под плащей мечи, и двинулись на меня.

- Эй-эй-эй! Постойте! Предлагаю замену смертной казни на изгнание. Я уйду сама. Только дайте время найти разгадку.

- Хорошо, - быстро сказал Сансеной. Он даже не посмотрел на собратьев, хотя Сеной хотел что-то возразить. - Даем тебе неделю.

- Три дня, - наконец удалось подать голос Сеною.

Сансеной обернулся на него, но сказал:

- Даем тебе три дня. После ты покинешь Эдем.

- Я думаю, что этого будет достаточно.

- И тебе запрещено приближаться к Адамову чертогу. Чтобы ты не ослушалась, на нем будет наложена сия печать.

И он изобразил в воздухе замысловатый знак, состоящий из трех символов. Знак загорелся в воздухе красным цветом.

- В этой печати заключены наши имена - Сеной, Сансеной и Саменгелоф. Отныне там, где она наложена - тебе хода нет.

- Согласна.

Печать погасла.

- Да будет так. Аминь.

- Аминь, - повторили ангелы.

- Аминь, - сказала я.

- И дабы предотвратить возможную попытку неповиновения, мы будем сопровождать тебя.

- А вот это вряд ли.

И я очнулась возле шалаша.

События не укладывались в голове. Я не могла ни сидеть, ни стоять, ни лежать, ни вообще быть. Ибо бытие это причиняло дикую боль. Невыносимая тяжесть в груди, от которой ты хочешь плакать, но не можешь, настолько все чувства сбились в один ком. И он как будто застрял в слишком узком для него отверстии горла, и ему нет выхода. От этой тяжести задыхаешься. Лучше бы я выбрала смерть. Из положения сидя я так и упала на бок, и пролежала до поздней ночи. Потом видимо заснула. Утром меня разбудил легкий бриз с моря. Море... Оно всегда приносит облегчение. Я улыбнулась ему. А потом вспомнила, почему я здесь.

Три дня прошли в ожидании. Я слушала окружающую среду, не покидая своего убежища, дабы не нарваться на воинственную троицу, кто бы они ни были. Скорее всего эта делегация была официальная, документы невозможно подделать. Печать Архангела Михаила подлинная. Вряд ли он ее одалживал кому-то. Кроме тех, кто состоит в Совете, да и то вряд ли. Он очень щепетильно относится к правилам и обязанностям. Потому он и назначен Главой Совета Архангелов и Правой рукой Отче. Но возвращаясь к посланцам, если они настоящие, почему они такие ненастоящие? Как будто это маски, ширма, морок.