Третий день клонился к закату, когда я услышала наконец-то призыв. Я тут же накинула плащ и помчалась на помощь. Это была моя ошибка. Но мне хотелось присутствовать полностью, чтобы владеть ситуацией. И никого не обманывать.

Мы встретились на холме, на полпути к дому. Рядом росла дикая яблоня.

- Посмотри на эту яблоню, - сказала я. - Какой у нее кривой ствол. Кора на нем сухая, черная, изборождена глубокими морщинами. Кто знает, какие жучки и черви копошатся в этих бороздах, точат ее день и ночь. А плоды этой яблони красно-желтые, налитые, манят сочной сладостью. Она ничего не напоминает тебе? Она словно живой намек на то, что красота искушения пожинается с испорченного древа. Плоды дикой яблони прекрасны, но вкусив их, скривишься от кислятины и подавишься. И воспылаешь ненавистью и жаждой мщения к тому, кто сделал это с тобой. Самый жгучий из всех - яд ненависти.

- Твои речи не действуют не меня, - сказала Ева. Она подошла ближе ко мне, одетая в белые одежды. Будто Свет и Тьма сошлись под яблоней.

- Все твои слова - вот истинный яд. Я не верила тебе никогда.

- А тебе можно верить? - спросила я. - Можно ли вверить тебе душу, жизнь и судьбу Первого Человека?

- Он мой! По праву, данному мне Отче.

- Ты слышишь Его? Ты можешь читать Его Волю? Странно, Адам не может. А ты создана из ребра его, и обладаешь такой способностью? Или же есть посредник?

И я медленно двинулась. Мы пошли по кругу, друг против друга.

- Если и есть, то это чистый святой ангел, а не лютый демон, с которым ты якшаешься.

- Почему ты уверена, что ты говоришь с ангелом?

- Кто еще может источать божественный свет? Кто еще может быть настолько прекрасен? Кто может носить имя "Свет несущий"?

Я сверкнула глазами. Отлично, его имя мне известно. И это не Гэбриэл.

- Он объяснил мне все, - продолжала Ева. - Он показал, кто ты на самом деле, демон ночи, являешься, чтобы пить кровь и совращать Адама. А пела так сладко! Скажи мне, Ева, что ты видишь в Адаме! Мне скрывать нечего! Я послана, чтобы спасти его, защитить от тебя! Быть ему верной женой!

- Это тебе "Свет несущий" сказал? - я показала на имени кавычки.

- Тебе не удастся осквернить его имя дьявольскими знаками! - Ева не знала, что такое кавычки. Она ведь не смотрела мысленное "кино". - Он открыл мое предназначение, и я буду следовать ему, и исполню Волю Отче!

Я рассмеялась.

- Послушай, а этот ангел сказал, откуда он здесь появился? Наблюдатель Эдема - Архангел Гавриил, его имя означает "человек Бога". Он только наблюдает, и даже ему нельзя вмешиваться в ход событий. В очень крайних случаях, - добавила я осторожно.

- И никакой "Свет несущий" здесь появляться как бы не должен, на сколько я знаю. Поэтому я бы не стала слепо верить всему, что тебе говорят незнакомые ангелы.

- Ты не собьешь меня с толку. Он предупреждал, что ты попытаешься заговорить меня. Но я не собираюсь тебя слушать.

- Чего же ты хочешь? И где Адам? Почему он не пришел? Ведь это он звал меня.

- Он и зовет. Каждую ночь во сне он зовет тебя. И наяву он в мыслях зовет тебя. Ты свела его с ума, ты мерзкая демоница. Ты услышала его, потому что я позволила.

- Ах да, оберег, - я понимающе кивнула, - припоминаю. Что ж, твой план по захвату мужа дал сбой?

- Можешь злорадствовать сколько хочешь. Только за тобой никого нет. Ты одна-одинешенька на белом свете. А за мной мой ангел. И он помог мне.

Я встрепенулась. Меня будто холодом обдало.

- В каком смысле помог?

- Адам мой, во всех смыслах. Ты игралась с ним в развратные игры, а я с помощью моего ангела уже ношу под сердцем его ребенка. И кто тут теперь исполняет великую миссию зачинателя рода человеческого?

Я не могла поверить.

- Что, съела? - с победоносным видом бросила Ева.

- Ты так упиваешься победой надо мной. Смотри не возгордись. Гордыня - это грех.

- Не тебе рассказывать мне о грехах, тем более о гордыне. Что-то ты не уняла свою, и не пожелала покориться Первыму Человеку, Светлейшая Дочь. Так получай кару свою. Убирайся же теперь во тьму.

- Кару свою каждый получит. Послушай, все еще возможно уладить. Давай сделаем шаг к примирению.

Ева рассмеялась громко и раскатисто. Что-то жуткое было в этом смехе и явно не ангельское.

- О чем ты толкуешь? Я не веду переговоры с демонами, особенно такими подлыми, гадкими и лицемерными, как ты!

- Откуда в тебе столько ненависти, Ева? Разве я что-то сделала лично тебе?

- Посмотрим, - она задумчиво приставила палец ко лбу, - хотела выгнать, настраивала Адама против меня, о, я знаю, о чем ты говорила с ним вечером в саду. Откуда я взялась? Но он и слушать тебя не стал. Интриги, заговоры... Да как ты смеешь еще спрашивать! Взывать ко мне! Но мое отношение не имеет значения. Важен только Адам и его сын. И ради них я сделаю все! Все, что угодно!

- Ева, остановись! Ты не понимаешь, что говоришь! Это не ты! Давай вызовем Гэбриэла, он поможет разобраться, где правда.

- Замолчи, тварь! Не смей вставать у меня на пути!

- Тебе заморочили голову!

- Хватит!

- Давай найдем компромисс! Ради Адама!

- Не смей осквернять его имя своим грязным ртом, - с угрозой сказала Ева. - Твое время прошло, то, когда ты могла что-то сделать ради него. Настал мой черед...

И острый клинок пронзил мою грудь.

- ...И ничто не остановит меня.

Она резко вытащила клинок. Я упала на колени. Падая, успела заметит капли крови на ее белом подоле...

Тот день вошел в историю, как день, когда Ева поддалась искушению, и сорвала плод с запретного дерева. Это дерево - Древо Жизни Сефирот. А плод - моя жизнь.

Я стояла на берегу и смотрела на бушующие темные воды. Из-за туч небо было черно, как и крылья, распростертые за моей спиной. Мой дух стал настолько крепок, что мне не требовалось тело. И я покинула его там, у дикой яблони. Как будто покинула себя, скорбела по самой себе, будто я прошлая и я настоящая - это два разных человека. Сейчас я ощущала себя сильной, но не знала эту новую себя. И скучала по той старой, будто она моя сестра. В груди нарастала боль, в том месте, куда пришелся удар. Моя бедная девочка. Что с тобой сделали...

Мои размышления прервали.

- Моя Госпожа, - обратился он ко мне.

- Не называй меня так. Я не госпожа, и уж тем более не твоя.

- Как будет угодно, однако же, я исполнен надежды, что ты изменишь свое отношение. К тому же, - он усмехнулся, - у тебя нет выбора.

- Выбор есть всегда, - я повернулась к нему. - Как твое имя?

- Самаэль.

- Зачем ты назвался Люцифером?

- Как-то странно звучало бы слово "яд" в имени ангела.

- Ева бы не догадалась. Она не разбирается в таких тонкостях.

- Но я бы знал об этом. А врать не хорошо.

- Вот насмешил, - я улыбнулась. - Творишь зло, а врать плохо. Подтасовка фактов в официальных документах видимо тоже не считается враньем.

Он тоже улыбнулся, и не спеша двинулся ко мне. Милый такой парень. Чем-то похож на Гэба.

- Я думаю, что нужно разобраться с понятиями. Что есть зло?

- Зло - это причинять вред людям.

- Ты так это определяешь?

- Ну, не только людям, а вообще всем существам. Обманывать, нести раздоры и смуту. Убивать.

- А почему это плохо?

- Потому что это причиняет боль и отнимает жизнь, нарушает равновесие.

- Почему ты думаешь, что сила и приоритеты распределены правильно? Кто устанавливает эти правила? Может быть, они заслуживают боли? Может быть смерть - это только начало?

Самаэль ходил передо мной, рассуждая.

- Объясни.

Он усмехнулся.

- Взять хотя бы Еву. Она - вторичный продукт. Производное от Адама. В ней нет ни твоей наблюдательности, ни твоей способности анализировать, ни силы воли, ни ума. Все, что в ней есть - это способность угождать Адаму. Это же ее слабое место. Зачем она создана?