Теперь наступила моя очередь быть потрясенным.
— Черт побери!
— Воспитать оборотня нелегко. Тебе понадобится вся помощь, которую ты только сможешь получить. И я не думаю, что твоя мама знает, что делать.
— Блядь, - сказал я, обхватив голову руками. Вся эта чертова ситуация превращалась в полный бардак. Каждый раз, как я приходил к какому-то решению, что-то ему препятствовало.
— Значит, я застрял здесь, так? - спросил я. Против воли мой голос был наполнен гневом. Это было нелепо. Я не хотел забеременеть от гребаного монстра и связаться с его гребаным сообществом монстров.
Уэсли выглядел несчастным, его рот обиженно искривился, но мне было все равно — я думал о ребенке.
— Через год, если ты захочешь, то сможешь уехать. К тому времени он будет чуть более стабилен, и ты будешь знать, как с ним справляться, если что-то случиться. Но для дракона не слишком хорошо жить без других драконов. Уж я-то знаю.
Я был в ярости.
— Блядь, - снова сказал я, неспособный подумать о чем-то еще. — Я думаю, что мне надо поехать домой. Я не могу больше.
— Тебя подвезти?
— Нет. Мне от тебя ничего не нужно, - я встал и сделал глубокий вдох, прежде чем сделать что-то по-настоящему глупое. Я надел свою куртку и вышел, ежесекундно осознавая опухоль у меня в животе. В этот момент все зарождающиеся родительские чувства были сметены потоком моего гнева. Обычно я был не склонен к подобным эмоциям, но происходящее выбило меня из колеи. Я приехал в Лейк-Сити, потому что стремился к свободе. Теперь я должен был потерять ее.
Если бы я был честен перед собой, то признался бы, что за моим гневом скрывался страх. Разве не всегда так? Я боялся, как изменится моя жизнь. Я боялся ответственности за воспитание ребенка, который даже не был человеком. Я боялся, что подумают другие люди. Я боялся того, что произойдет с моим телом.
Было много всего пугающего.
И хотя Уэсли был хорош, но я просто не мог заставить себя довериться ему и найти утешение в нем, теперь, когда я знал его секрет. Как я мог, после того, как увидел страшного зверя, которым он мог стать? Если бы я наткнулся на дракона в лесу или еще где-то, я бы подумал, что моя песенка спета. Он был похож на хищника, которому ничего не стоит убить меня. Это приводило в ужас.
И возможно, один из этих монстров находился у меня в животе.
То, что беременность сделала мои эмоции похожими на американские горки, тоже не помогало. В какие-то дни я был весел, в другие раздражался по любому поводу. Иногда настроение менялось каждый час, из-за чего мне было еще сложнее понять, чего бы мне хотелось на самом деле.
Ну, я точно знал, что хочу сохранить этого ребенка, так что мне следовало сфокусироваться на здоровье, а все остальные вопросы решать потом. Несмотря на то, что изначально я не хотел его или ее, но сейчас уже поздно было думать об этом.
Все, что я должен был делать, это продолжать визиты к доктору Мэдисону и позволить ему позаботиться обо мне. Это был еще один человек, на которого я мог рассчитывать, тот, кто был со мной откровенен и позволял мне принимать те решения, которые я считал лучшими. Это все, что я хотел, - подумал я, - выбор.
Некоторая самостоятельность в том, как мне жить дальше.
На следующий день я обнаружил, что Уэсли написал мне сообщение. «Я знаю, что сейчас у тебя тяжелое время. Я просто хочу, чтобы ты знал, что, если захочешь, для тебя в моем доме найдется комната. Я позабочусь о тебе. Ты не одинок».
Вау, подумал я. Для него это было довольно эмоционально. И я не мог отрицать, что меня эти слова успокоили. Единственное, что мешало мне принять помощь, было его драконьей природой. Это можно было легко игнорировать, потому что, казалось, это не было огромной частью его повседневной жизни. Но когда я вспоминал те змеиные глаза...
Однако он был не совсем драконом. Какое слово он использовал? Оборотень? Он был драконом-оборотнем. Он был тем, кто мог превратиться в дракона, а не драконом. Как верволк, но иначе.
Возможно, я смогу принять это в таком виде.
Я почистил зубы, побрился и принял душ. Я недавно приобрел несколько толстых свитеров. Весна в Лейк-Сити наступала рано, но я собирался носить их еще какое-то время. Они отлично справлялись с тем, чтобы прятать мой живот.
В конце концов, об этом не стоило слишком беспокоиться. Как заметил доктор Мэдисон, такие люди, как я, были весьма искусны, игнорируя то, что противоречило их мировоззрению. Никто не сможет предположить, что я беременный.
Однако мне придется оставить работу. И так как проект быстро развивался, я не думал, что они захотят меня нанять повторно. Слишком многое должно было произойти; им будет проще нанять нового постоянного сотрудника, вместо того, чтобы пытаться обучать временных.
К моему удивлению, я не слишком расстраивался из-за ухода из BHS. Это был неплохой способ проводить время, но... Чувство бессмысленности происходящего засело у меня в сознании. Ну, это было не совсем бессмысленно. Но это было не то, чем мне хотелось бы заниматься. У меня было убеждение, что я мог бы распорядиться своим временем более мудро. Но как? Заботиться о ребенке? Работать волонтером? После всех усилий, затраченных на получение МВА глупо было бросать все это. Мне нравилось управлять проектами и созидать. Мне не хотелось прекращать этим заниматься. Я вздохнул. Вот и еще кое-что, о чем я подумаю позже.
Когда я в тот день встретился с доктором Мэдисоном, я решил задать этот вопрос ему. Конечно, он должен знать, что делали другие оборотни, когда сталкивались с той же проблемой. Как оказалось, было простое решение.
— Отпуск по медицинским показаниям, - сказал он. — Компании редко проверяют слишком тщательно, когда у вас есть предписание врача. И у нас есть контакты в отделах по работе с персоналом, которые могут подтолкнуть проверку в правильном направлении.
— Слава Богу, - сказал я. — Я действительно волновался.
— Это можно понять, - сказал он, улыбаясь. — Но это распространенная проблема, поэтому вам не нужно беспокоиться.
С моих плеч свалился огромный груз. Часть меня все еще сомневалась в том, что это может быть так просто - записка врача, действительно, так же, как и в старшей школе? - но он сказал, что другие оборотни проделывали это раньше, поэтому мне пришлось поверить, что так или иначе это работало. Я не знал, какие еще трюки используют оборотни.
Мы потратили некоторое время на оформление документов, и он выдал мне официальное заключение.
— Отдел персонала вашей компании не будет счастлив, - сказал он, - тем более, как вы говорите, вы участвуете в большом проекте. Но если у них возникнут вопросы, направьте их в мой офис, и мы разберемся.
— Спасибо, доктор Мэдисон, - искренне поблагодарил я.
— Как думаете, вы вернетесь на работу?
Я отвернулся, задумываясь.
— Не знаю, - ответил я честно.
— Простите мое любопытство, звучит так, будто вы не в восторге от возможности вернуться в офис. У вас будет время подумать о том, чем бы вам действительно хотелось заниматься, - кивнул он задумчиво.
— Да, я тоже так думаю, - согласился я. — В любом случае спасибо, доктор Мэдисон.
Когда я вышел, то чувствовал себя значительно лучше. Я крепко сжимал бумаги, будто они в любой момент могли исчезнуть.
Я чувствовал обиду по отношению к Уэсли и ребенку, как будто это они украли мою жизнь, хотя и понимал, что это иррационально. До их появления моя карьера отлично продвигалась.
С другой стороны, родительство — отличное приключение. Я знал это совершенно точно. В последние несколько недель эта мысль очень согревала меня, и я понял, что с нетерпением жду этого. И приятной новостью по поводу оборотней стало то, что они развиваются быстрее, так что я практически пропущу стадию новорожденного и сразу перейду к веселью — это был положительный момент.
Придя на работу на следующее утро, я сразу направился в офис к Даррену. Лучше пройти через это сразу, думал я, иначе это будет весь день разъедать мой мозг.
