Она не видела будущего, живя мыслями о наказании виновных, понимая – когда все закончится, ей не выжить. В этой войне победителей не будет. Если удастся встретиться с Алесандро – ей не уйти, даже если и успеет совершить задуманное, для нее все закончится именно там.

Луис должен жить. Он должен рассказать миру, когда придет время, люди должны знать, помнить, должны не допустить повторения истории. Люди должны повернуться к свету и изменить мир вокруг себя.

Несмотря на ярое отрицание Луиса, она сразу поняла, кто напал на него и чего они хотели. Если она останется одна, орден надеется сломить ее решимость идти до конца, утопить в страхе и отчаянье. Надеться, что она склонит голову, опустит руки, забудет… Джека. Еще одно заблуждение хранителей – этого не случится, даже если весь мир против.

До четверга еще три дня и за это время нужно придумать, как убедить Луиса оставить ее. Это будет непросто. Но до тех пор, пока он рядом, руки связаны, а страх за него тянет назад, не позволяя сделать первый шаг к противостоянию с незримым орденом. Только теперь она осознала, что все это время мучительно ищет выход, предлог, чтобы заставить Луиса уехать, но подсознательно боится, что в одно прекрасное утро не услышит привычную возню на кухне, его хриплое подвывание песни Джареда Лето, звон посуды и аромат капучино, расплывающийся по дому.

…А еще пронзительные глаза и сильные руки, нежный баритон голоса, неуклюжую походку и улыбку, от которой становится тепло и спокойно.

«Больше никто не пострадает из-за меня. Ты не имеешь право мучить Луиса, не имеешь право рисковать его жизнью. Ты поедешь на встречу с Маркусом одна. Ты заставишь его уехать, пусть он возненавидит тебя, но будет в безопасности, будет далеко».

На второй день, после прихода Луиса в себя, в бухту наведался полицейский – Таун. На этот раз он был один, без напарника: ворчливого, грубоватого пожилого копа. И что-то изменилось в его облике. Беззаботность, веселость исчезли. Взгляд затравлено скользил по предметам, а руки нервно теребили кожаные перчатки.

Таун вежливо поздоровался, спросил разрешения зайти и задать несколько вопросов. Он сказал, что несколько часов пробовал до них дозвониться, но телефон все время занят. Вайлет недоуменно подняла трубку, услышала мерные гудки и заметила, что возможно с телефоном в управлении что-то не так. Сэр может убедиться, если хочет. На что Таун отреагировал совсем уж непонятно – отрицательно затряс головой, говоря, что верит, не сводя с телефона испуганного взгляда, чем привел в еще большее изумление.

– Я хотел бы поговорить с Луисом, – сказал он, побледнев. – Несколько дней назад на него совершенно нападение, и я хотел бы задать несколько вопросов.

Вайлет молчала, посматривая на сжимающие перчатки подрагивающие руки. Луис еще слишком слаб и любое волнение ему противопоказано. Он наконец-то посмотрел на нее, когда так и не дождался ответа. Вайлет вздрогнула, увидев в глазах признаки слепого ужаса и растерянности, прочитав немой вопрос:

«Такого не бывает»!

– Заявление поступило от доктора Вайнера? – Спросила она.

– Верно. Мы обязаны рассматривать подобные случаи.

– Мы не будет делать никаких заявлений, это вы понимаете?

– Честно говоря, нет. Парня чуть не убили. Ему крупно повезло, что кто-то проезжал мимо и, перевязав раны, срочно доставил в больницу, иначе он умер бы от потери крови еще до приезда в госпиталь.

– Кто это был? Ведь должны же были хоть что-нибудь заметить: хотя бы цвет машины.

– К сожалению, нет, мисс. Но преступники должны быть наказаны, и вы обязаны нам помочь.

– Наказаны, – задумчиво протянула девушка. – Любое злодеяние должны быть наказуемы, верно, сэр?

Ее тон очень не понравился Тауну. Кожа хрустнула, когда он с силой сжал перчатку.

– Почему с вами нет напарника?

– Сердечный приступ, – прошептал он, заворожено смотря прямо на нее. Зеленое море заставляло забыть для чего он здесь. Барти потряс головой и раздражено бросил перчатки рядом на кресло.

– Вы позволите поговорить с Луисом?

– Конечно, сэр, ответьте, пожалуйста, на один вопрос.

– Да… – с опаской протянул он.

– Убийца Пэнни так и не пойман?

– Уверяю, мы делаем все возможное. Следствие еще продолжается.

Она задумчиво покачала головой.

– Мисс, вы ничего необычного не замечали в последнее время?

– А что вы подразумеваете под этим понятием?

Коп крякнул и снова схватил лежащие рядом перчатки.

– Думаю, вы понимаете, о чем я.

– Мы живем здесь одни, сэр. В последнее время у нас были другие заботы.

Она поднялась.

– Вы можете поговорить не больше десяти минут. Я очень вас прошу не волновать Луиса.

Когда они вошли в комнату, Барти поразился мрачной решимости в облике лежащего на широкой кровати паренька. Несмотря на серьезные ранения, как уверял док, он выглядел куда лучше, чем представлял себе Таун. Он заметил, как мгновенно потеплел взгляд, стоило пареньку посмотреть на вошедшую вслед за ним девушку.

– Луис это детектив Таун, он уже приезжал сюда. Помнишь, я рассказывала тебе?

– Конечно, – улыбнулся он.

– Ты сможешь ответить на несколько вопросов?

– Конечно.

– Хорошо, вы поговорите, а я приготовлю кофе.

– Нет, – заволновался парень. – Останься, прошу.

– Луис, я не стану тебя пытать, – попробовал шутить Барти и тут же прикусил язык, бросив взгляд на девушку.

– Я буду рядом, – сказала она, заботливо поправляя его подушки. Поправила челку на его голове, погладила руку.

Этот жест был таким интимным, что Барти сконфуженно опустил глаза, решившись глянуть на Луиса только тогда, когда за ней закрылась дверь.

– Я никого не видел, – нахмурился парень.

– Конечно, я сразу это понял, – съязвил Барти. – Надо же, это даже интересно. Вы можете рассказать, что произошло?

– На меня напали, когда я направлялся к машине. Ударили сзади по голове чем-то тяжелым, поэтому я тут же вырубился и очнулся уже в больнице. Кто это был, понятия не имею, наверное, грабители.

– Наверное. Только вопрос: почему они не обчистили тебя, когда ты потерял сознание. В госпитале у тебя во внутреннем кармане куртки обнаружили довольно приличную сумму денег, плюс кредитки.

– Может, их спугнули.

– Может, – вздохнул коп, уныло обводя уютную комнатку взглядом. На прикроватной тумбочке огромный букет белых цветов – лилии, рядом с недорогим ноутбуком лекарства, книги. Светлое окно слегка приоткрыто, голубые жалюзи задернуты. На козырьке по ту сторону стекла сидит птица, с любопытством заглядывая внутрь.

Он вздрогнул, словно от удара. Страх зашевелился, заворчал, снова поднял голову. Луис проследил за его взглядом и нахмурился.

– Покоя от них нет, – протянул он. – Оккупировали всю бухту. Давно бы вызвал службу контроля, но Вайлет категорически против.

– Почему? – Рассеяно протянул полицейский, продолжая разглядывать птицу.

– Потому что говорит, будто мы не имеем права решать, где им жить. Люди и так слишком много на себя берут.

Барти внимательно посмотрел на парня и ясно увидел в его глазах тот же страх, который был написан и на лице Дрю там, рядом с переходом с мигающим светофором и морем черных тел.

– Слушай, парень, – прошептал он, покосившись на дверь. – Я не хочу причинить вам вред, а только помочь. Я знаю, что случилось в вашем городе. Знаю, про птиц и ту хрень, что начала происходить рядом с вами. Знаю, что вам нет резона доверять незнакомым людям, но, поверь, не меньше тебя хочу докопаться до истины. И, правда, желаю помочь. Убежден, ты видел нападавших и знаешь их, но по каким-то причинам не хочешь рассказывать об этом.

– Не понимаю, к чему вы клоните.

– Позвони, если передумаешь. В одиночестве ты не справишься.

– А кто говорит, что я в одиночестве, – буркнул Луис.

Таун, покачал головой и поднялся.

– Если, вдруг, передумаешь, сможешь найти меня по этому телефону, – он положил рядом визитку. – Не нужно не доверять всем, парень. Второй раз тебя могут и не успеть спасти.