Литмир - Электронная Библиотека

На миг перед глазами возник образ любимого лица и милые ямочки на щеках.

– Не позволю, – прохрипел Луис, а потом сделал то, что сам от себя не ожидал – подпрыгнул и сделал кувырок назад. Сломанное ребро видимо проткнуло легкое. Вспышка боли ослепила. Он не увидел, как от удивления вытянулось лицо детины с выставленным вперед ножом, когда он вдруг оказался позади него.

– Надеюсь, ты слышал о «прыжке в невесомость», гад, – бросил в перекошенное лицо парень. Вложив всю силу, он резко размахнулся и ударил прутком, угодив детине в переносицу. Послышался треск. Парень пронзительно закричал, закрывая лицо руками, которые тут же окрасились кровью. Нож выскользнул из ослабевших пальцев, и Луис тут же подхватил его, швырнул пруток в бегущих к нему мексиканцев.

– Лучше стойте, – прохрипел он. – Видит Бог, моя рука не дрогнет.

Внушительное лезвие смотрело прямо на них. Мексиканцы остановились в трех шагах.

– Не стоит лезть в эту драку, – прошептал Луис. Воздуха не хватало. Боль расползалась по телу, мешая сосредоточиться. – Зачем мертвецам деньги.

Он отходил назад, туда, где стоял его форд, мексиканцы нерешительно топтались на месте. Вид грозного лезвия, направленного в их сторону, заметно охладил пыл. Луис закашлялся, почувствовав во рту металлический соленый привкус. С губы скатилась тонкая струйка крови. От нехватки кислорода в глазах темнело. В ушах нарастал гулкий звон. Если он не уедет сию же минуту – потеряет сознание, потеряет жизнь.

Мексиканец в бешенстве закричал. Рыхлый пришел в себя и, пошатываясь, побрел в их сторону.

– Знал, что эти ублюдки не справятся, – раздался позади зловещий шепот. – Всегда стоит рассчитывать только на себя, поэтому и вернулся, мучачос3 – ты же так говоришь Эмуель?

Бок взорвался от боли. Луис развернулся, приготовившись обороняться. Фред отскочил в сторону и захохотал. По блестящему лезвию ножа, зажатого в его руке, стекала кровь. Припаркованный БМВ стоял рядом. Из-за шума дождя и нападения он пропустил момент, когда подъехал джип.

Вдалеке раздался вой полицейских сирен. Луис опустил взгляд на растекающееся на правом боку багровое пятно и закашлял. Боль больше не расползалась, она была везде, в каждой части, в каждой клетке израненного тела.

– Я помню, – прохрипел он. – Ты всегда бьешь в спину.

Темнота перед глазами мешала думать, мешала дышать.

– Джек… твоя комбинация верна. «Прыжок в невесомость» всегда выводил соперника из равновесия… мы выиграли… – Ноги подкосились. Луис упал…

Капли неистово хлестали по неподвижному телу, бурный пенящийся поток окрашивался в красный цвет, стекая к блестящим дорогим ботинкам Фреда, который неторопливо вытирал лезвие ножа салфеткой.

– Передай привет своему гребаному приятелю, – сплюнул он сквозь зубы. – Передай, что теперь пришла очередь девчонки. Передай, что я возьму все сполна.

Звон полицейских машин приближался.

– Фред пора сваливать!

– Передай привет, – прошипел Фред, склоняясь над Луисом и занося руку с ножом для следующего удара.

13

Мистер Грин одернул идеально сидящий по фигуре серый пиджак, нервно пригладил седеющие виски и вздрогнул от неожиданно громкого хлопка, раздавшегося откуда-то справа. Рука автоматически нырнула под плотную ткань, туда, где находилась кобура. Коп замер, лишь глаза внимательно обшаривали каждый угол захламленной пыльной комнаты на шестом этаже с видом на «Вечный рассвет» – идиотское название для дома престарелых, вы не находите?

Такое название мог придумать только человек, обладающий чувством черного юмора. Готов поспорить, что у парня проблемы со старшим поколением или того хуже – с собственными родителями. Но жить в этой богом забытой развалюхе – еще хуже, чем каждый день лицезреть бредущих с помощь ходунков по лужайке стариков в памперсах и неизменных слюнявчиках.

Такое ощущение, что живущий в такой дыре человек забыл о солнечном свете, запахе ароматизированного креозота на городских улицах и манящей свежести раннего утра. Забыл или постарался забыть. Грин не хотел такой старости. Чак Бенкс один из лучших детективов, каких он знал, и представить его сидящим в стариковском кресле с пледом и книгой в руках – невозможно.

«Это тебе не грозит, старина Чак! Тогда, в чем дело? Хотя с шумихой вокруг Файерлейка и сектантами, именуемыми себя «Хранителями земель» твое уединение весьма оправдано. Ты всегда был в центре крупного скандала или разоблачения, и на тебя многие имеют зуб, но чтобы сломить вездесущего Чака Бенкса этого мало».

Дрю Грин неодобрительно покосился на створки хлопающего окна, прислушался к шуму дождя, к тишине комнаты и тиканью круглых часов над книжным шкафом из красного дерева. Царившее здесь запустение могло обмануть кого угодно.

– Комнатка не в стиле сэра Бенкса, – протянул у порога напарник.

– Верно, Барти. Отличные декорации, почти поверил. Уверен, с другими срабатывало, и не раз. Я перестал бы себя уважать, если б повелся. Старая школа, приятель, ты и сам это знаешь Чак, – проговорил он в пустоту.

– Если ты уверен в спектакле, зачем продолжаешь держать руку рядом с пушкой? – Прохрипел голос.

Книжный шкаф разошелся на две половины, открывая узкий проход. Книги в нем оказались тоже всего лишь бутафорией. Элегантный худощавый мужчина вышел на свет, кивнув Барти Тауну, и нахмурился, встречаясь глазами с Грином.

– Не жалую незваных гостей, но раз уж пришли – заходите, – буркнул он, исчезая в темном кабинете.

Через минуту вспыхнул яркий свет. Барти свистнул, пораженный ярким контрастом двух комнат. Здесь царил идеальный порядок, свет и гармоничность: светлая мебель, много свободного пространства и ярко-красные зонтики цветов валлоты.

– Вижу, Чак, ты совсем отошел от дел, – недовольный приемом буркнул Грин, усаживаясь на предложенное кресло с широкими полированными подлокотниками. – На пенсию не рановато ли?

– Ты пришел ради этого? – Вопросом на вопрос ответил Чак.

– Нет.

– Тогда не тяни кота за хвост и приступай к делу. Ненавижу, когда люди теряют время даром, рассыпаясь в любезностях. Ты, Дрю, не такой человек и свободное время ценишь.

Барти неловко улыбнулся, будто извиняясь за напарника, когда Чак снова посмотрел в его сторону.

– Как поживает отец? – Спросил Чак.

– Он в порядке, но мы…

– Знаю, зачем вы здесь. Не так давно в Порт-Силвер произошло убийство. Не понимаю, зачем я вам понадобился, – он протянул по бутылке холодного пива Дрю и Барти.

– Так ты в курсе дел? – Бросил Грин. Полицейский кивнул. – Чак, нам нужна информация. Ты работал почти два года назад в Файерлейке, и мы хотели бы знать…

– Я уже все рассказал, что мог, – прервал Бенкс, плюхнувшись на кресло напротив. Свет от настенной бра бил ему в спину, но от Грина не укрылось, как моментально побледнел старина Бенкс при упоминании о городе-призраке, коим теперь является Файерлейк.

– Я читал официальный отчет, Чак, но я имел в виду не это. Ты угрожал разоблачением важных персон, но неожиданно пропал из поля зрения. Да и… мы действительно пришли сюда не за этим. Но вывод напрашивается сам собой – если ты устроил маскарад, значит, тебе есть кого бояться.

– Чего. Не кого, а чего.

– Не понимаю.

– Поймешь, если не оставишь это дело. Мой тебе совет, оставь Файерлейк в покое. Оставь мертвое мертвым.

– Не верю, что это говоришь ты, Чак? Ну да ладно. Просто дай мне нужную информацию, и я уйду туда, откуда пришел.

– Сэр, нам просто нужна информация о некоторых лицах, проживающих в этом городе. Может, вы даже не слышали их имен, и мы действуем абсолютно в слепую, но интуиция копа мне подсказывает, что этот Луис Смол и Вайлет Шелдон не просто люди из города. Они не похожи на парочку, проводящую медовый месяц, не похожи на брата с сестрой, не похожи на людей, мечтающих забыть об ужасах трагедии и потерю родных. Они не попадают ни под какую категорию.

вернуться

3

На испанском – muchachos (мучачос) – мальчики, юноши, парни.

43
{"b":"612482","o":1}