Скалли вздрогнула, поняв, что уже несколько секунд смотрит себе под ноги, на темное пятно, куда она наступила. Отойдя немного в сторону, она увидела, что это часть довольно большого потека, и что в прошлом она уже неоднократно видела такие следы. Совсем недавно здесь текла кровь. Много крови.
— Малдер…
— Ого, — пробормотал он, перехватив её взгляд, и опустился на одно колено. — Кого-то здесь серьезно порезали.
— Вот вы где! — Джереми заметил их издалека и уже приближался, ловко лавируя в толпе. — Что-то интересное нашли?
Малдер встал на ноги и молча показал на землю. Веселая улыбка на лице Эдкинса сразу завяла.
— Прошлой ночью одному бедолаге не повезло, — сказал он. — Напали, пырнули ножом, какой-то псих или наркоман. Часа в два ночи.
— Свидетели? — Скалли спросила прежде, чем успела мысленно себя одернуть.
— Вроде был кто-то, но не знаю, насколько полезный. Пятница, вечер, сами понимаете. — Джереми прокашлялся. — Слушайте, я надеялся, что вы приедете в Шеффилд хорошо провести время.
— Ты прав, — Малдер кивнул. — Полиция разберется во всем. Пошли, Скалли.
Места оказались в пятый ряд — спасибо очередному приятелю Джереми. Скалли поерзала в своем кресле и отметила, что им повезло, если, конечно, впереди не усядется какой-нибудь дылда и не перекроет ей весь обзор.
Арена была совсем небольшой, с трех сторон её окружали ряды зрительских мест, на полу красное покрытие. Как будто здесь должно пройти настоящее сражение, и цвет пола должен скрыть пролившуюся кровь, хмыкнула она про себя. Увы, шутка немедленно вызвала в памяти следы на площадке перед Крусиблом. Чтобы отвлечься, она ткнула Малдера локтем.
— Так ты раньше здесь был? — спросила она. — Когда жил в Англии?
— Один раз, — вяло откликнулся тот. — На «Отелло».
— А снукер? — подняла бровь Скалли.
— Шутишь? Сюда, на снукер, в восьмидесятые? — Помолчав с пару секунд, он грустно улыбнулся: — Двадцать лет прошло, Скалли! Никогда бы не подумал, что опять буду сидеть здесь и смотреть финал чемпионата мира.
Она молча сжала его ладонь. Да, после всего, что с ними было…
Одного из финалистов Скалли узнала сразу же: именно его она видела по телевизору в пабе. Соперника же она видела впервые, и он производил впечатление: высокий, худой, длинноногий и длиннорукий, нескладный, но ровно до того момента, как подходил к столу и начинал забивать. Это захватывало. Но болеть, решила она, будет все равно за другого.
*
Под вечер погода испортилась, тучи затянули небо, скрыв и звезды, и луну, словно весь Шеффилд накрыло толстым ватным одеялом, протекающим кое-где мелким дождем. Малдер и Скалли сидели в кафе при Крусибле, заняв столик у окна. По стеклу текли струйки воды, а уличные фонари по ту сторону превратились в размытые желтые пятна.
— Долго еще ждать? — вздохнула Скалли. В кафе было занято всего три столика — матч давно закончился, зрители разошлись до следующего дня. Завтра им предстоит узнать имя нового чемпиона мира.
— Надеюсь, нет, — отозвался Малдер. — Наверное, пресс-конференция задерживается.
Будто услышав их мысли, скрипнула входная дверь, впуская Эдкинса в компании — Скалли даже моргнула — одного из финалистов чемпионата мира. Кен Доэрти, тот, за кого она болела и уже успела вволю понервничать, когда он проиграл почти всухую первую сессию и фантастически отыгрался во второй.
К её огромному удивлению, и Джереми, и снукерист направлялись прямо к ним.
— Привет еще раз! Уже сделали заказ? Кстати, вы не против, если к нам присоединится мой друг Кен?
— Нет-нет, что вы! — с неожиданной даже для самой себя поспешностью сказала Скалли.
Джереми представил их друг другу и махнул рукой, подзывая официантку.
— Лично я голоден, как зверь, — сказал он, плюхаясь на свободное место рядом с Малдером и пододвигая к себе меню. — Сейчас посмотрим, чем нас накормят …
— Вы позволите? — снукерист показал на длинный кейс для кия, который хотел пристроить на полу, и Скалли поспешно отодвинулась. Чувствовала она себя страннее некуда — желание задать множество вопросов Кену боролись в ней с правилами приличия. Что с тобой, Дана? Взрослая женщина, врач, бывший агент ФБР, в конце концов! Почему ты сейчас раздумываешь, как бы попросить его автограф и не выглядеть при этом совсем глупо?
Джереми, к счастью, завел какую-то беседу о снукере, что позволило всем занять мозги, вспомнил несколько забавных историй из турниров сезона, Кен его поддержал. Он был приятным собеседником, заметный ирландский акцент придавал его речи дополнительное очарование…и смотрелся намного моложе и симпатичнее, чем на экране. Тонкий шрам его совершенно не портил, а в сочетании с правильными благородными чертами лица делал даже похожим на героя исторического романа. Какого-нибудь графа…или герцога. Скалли поймала ревнивый взгляд Малдера и довольно улыбнулась про себя.
Официантка расставляла тарелки на их столике, когда дверь снова открылась, впуская уличную сырость и еще одного позднего гостя: высокого мужчину в кожаной куртке поверх футболки, потертых джинсах и кроссовках. В правой руке он держал такой же кейс для кия, как у Кена Доэрти, но снукериста в нём опознали и без этого — его лицо украшало телетрансляции из Крусибла весь чемпионат. Марк Уильямс.
Заметив знакомых, он приветствовал их кивком.
— Поздно ты, — прокомментировал Джереми, когда Уильямс подтащил стул от соседнего стола и подсел к ним. — Решил дополнительно потренироваться?
— Хрена с два, — лаконично ответил тот. — Гребаный час искал кий!
— Ты что, умудрился потерять его в гримерке? — засмеялся Кен. — Там же нет места!
— Вот именно! — остановив пробегающую мимо официантку, Уильямс кивнул на тарелку Эдкинса. — Мне то же самое. И бренди. Разумеется, кий я не терял, — это уже остальным. — Эта пучеглазая хуерлыга его сперла и прятала.
— Опять? — закатил глаза Кен. — По-моему, он к тебе неравнодушен. Или так намекает, что не нужно было его называть мудаком.
— Он мудак и есть, — отрезал валлиец.
— Прошу прощения, — вмешался Малдер, — вы имеете в виду, в Крусибле промышляет вор?
— Нет, что вы, — улыбнулся Доэрти. — Это не вор. Это призрак Крусибла.
— Вы шутите, — скорее с надеждой, чем с уверенностью сказала Скалли. — Призраков не существует. — Рядом фыркнул Малдер, и она мстительно пнула его под столом.
— Это Англия, Скалли, — следовало отдать должное, он и виду не подал, что ему больно. — Здесь даже в более-менее приличной пивной есть свой призрак.
— А что уж говорить о театре, — подхватил Джереми. — Правда, неясно, отчего он появился, театральные работники считают, что после одной из постановок Шекспира….
— Примазываются, — с чувством сказал Марк Уильямс. — Все знают, что эта сволочь завелась в восьмидесятом, после финала.
— Это когда выиграл Торбурн? — уточнил Малдер.
— И многие лопнули от негодования, что чемпионом стал не британец, а заезжий из колоний, — усмехнулся Доэрти.
— Кстати, вполне вероятно, — кивнул Малдер. — Когда миллионы зрителей смотрят финальные фреймы, их энергия боления может сконцентрироваться настолько, что… — Скалли снова лягнула его под столом и сделала страшные глаза.
— Тогда на стадионе «Янки» призраки должны водиться сотнями, — сказала она вслух.
— А что же делает этот ваш призрак помимо того, что крадет и прячет чужие кии? — Малдер не думал затыкаться. — Случайно, писем дирекции не пишет с критикой? И двадцать тысяч в месяц не требует?
Уильямс ответил непонимающим взглядом, а Доэрти рассмеялся.
— Нет, это если бы он завелся в Лицеуме, тогда может быть, — ответил он. — Чаще всего он просто появляется во время тренировок или матчей, наблюдает. Он нам не мешает, хотя, конечно, с непривычки можно и перепугаться, особенно новеньким. Но он совершенно безобиден. Максимум, прячет вещи.
— Мои, причем! — ехидно отметил Марк Уильямс.
— Так извинился бы перед ним!
— Еще чего!
