Ив Ярость Богов

Рабочий кабинет встретил неподвижным сумраком, запахом пыли и сладковатым, едва ощутимым привкусом тлена. В мое отсутствие никто не рисковал заглядывать сюда, чтобы убраться: выполняли приказ. Но часто, особенно ночами, мне казалось, что никто не осмелился бы добровольно сунуться сюда в одиночестве, даже не будь этого распоряжения. Потому что темноту рассеивали солнечные лучи или огоньки светильников, пыль отступала под напором влажной тряпки, а вот запах тлена не пропадал никогда.

Еле заметный или, вернее, заметный только мне, он пришел сюда вместе с болезнью Алия Сохранившего Жизнь, двадцать третьего кесаря Вираты. Зараза получила свою жертву и убралась восвояси, а запах остался. Больше всего мне хотелось дотла сжечь все, что находилось между этих четырех стен, до последнего клочка бумаги, чтобы вытравить мертвенную сладость пепельной горечью, но приходилось терпеть.

Да что там, я даже не смел перебраться в другое помещение. Не боялся, просто чувствовал, что это не поможет: запах двинется следом и будет ползти по пятам, пока не окутает весь дворец. Нет уж, пусть лучше живет здесь.

Именно из-за него я любил поездки по стране и радовался, что мои обязанности требуют регулярно покидать это место. И каждый раз мелочно злорадствовал, потому что я мог уйти из дворца и умчаться на другой конец Вираты, а он – нет.

– Ну что, теперь-то мне позволено узнать, куда мы вообще ездили и кого привезли? – полюбопытствовал Райд, с брезгливым видом кончиками пальцев собирая покрывало, защищавшее от пыли одно из кресел.

– Вы знакомы, – спокойно ответил я, кивнув третьему присутствующему, и тоже стащил покрывало с кресла.

– Как мне оржавела уже эта маскировка! – ругнулся человек в плаще, откидывая капюшон.

– Траз? – вытаращился на бывшего соученика мой помощник.

– Да сейчас, ага, два раза, – огрызнулся тот и, растопырив полы плаща, присел в поклоне, пародируя альмирских барышень. – Отшельница, самая преданная жрица Идущей-с-Облаками, – представился он тонким кривляющимся голоском. – Ив, ну какого ржавого гвоздя это должен делать именно я?

– Потому что это приказ, – ответил я коротко и резко, не желая тратить время на его дурачество. – Впрочем, если желаешь подробностей… Ты единственный из всех достойных доверия людей с подходящим складом ума и характера, который предпочел столице глухой угол. Ты единственный, чье отсутствие не вызовет подозрений у заинтересованных лиц, потому что они понятия не имеют, где ты должен сейчас находиться. Кроме того, ты можешь долгое время молчать, в отличие от, например, этого трепла, – я кивнул на Райда, тот состроил обиженную гримасу, но спорить не стал. – А теперь верни все как было, пока сюда не заявились какие-нибудь посетители.

– Ладно, а второй вопрос? Что все это значит?

– Идущая-с-Облаками должна снять чары, которыми укрыты сейчас дети кесаря, – монотонно начал я. – По ряду причин проводником ее воли может служить только жрица, которая прошла определенный ритуал в определенных местах силы. Я не вдавался в подробности, но, насколько помню, боги не имеют права надолго являться на земле и представать перед людьми в исконном облике.

– Ну да, считается, что люди от этого сходят с ума, – перебил Райд. – Это все я знаю, при чем тут Траз?

– Почему-то обыватели уверены, что столичное жречество, особенно из главных храмов, сплошь и рядом шарлатаны; другое дело – всяческие отрешенные особы из удаленных от цивилизации святилищ. Вот они-то, по мнению большинства, гораздо ближе к богам.

– Но это, судя по скепсису в твоем голосе, не так? – спросил он.

– Полная чушь, – поморщился я. – Богам неинтересны полуразрушенные хибары в лесу. Пища богов – вера людей, чем больше людей – тем больше пищи. И ни один безумный фанатик не верит так, как верит, скажем, мать, пришедшая просить здоровья для своего ребенка.

– Интересно, никогда не задумывался об этом, – протянул Райд с таким видом, как будто он всю жизнь провел в теологических измышлениях и только этот вопрос по неведомой причине упустил. – И что?

– И все. Траз изобразит такую жрицу и будет отбиваться от желающих устранить ее, пока настоящая спокойно сделает свое дело.

– И ты думаешь, что на это все купятся?

– Не все, а те, кто должен. Не зря же я лично сопровождал эту жрицу, охраняя и оберегая, ухлопав на подобную ерунду больше луны.

– Тогда почему мы столь внезапно свернули нашу поездку?

– Пару дней назад жрица добралась до последней точки своего паломничества и сейчас как раз должна вступить в силу, так что до момента представления наследника она защищена божественной волей и в безопасности еще большей, чем дети кесаря.

– Тогда зачем мне продолжать этот маскарад? – проворчала фальшивая жрица.

– Чтобы идиоты, которые этого не понимают, не лезли к ней и не прогневили ненароком Идущую-с-Облаками. Главные враги Вираты и рода Детей Неба не дураки, они прекрасно понимают, что сейчас куда проще дождаться представления наследника народу и либо разобраться с ним, уже лишившимся основной части защиты, либо просто завладеть умом неискушенного дитя и в свое удовольствие править страной. Предварительно, правда, разорвав глотки остальным желающим. Но есть еще богатые и деятельные полудурки, которые зачастую куда опаснее всех остальных возможных вредителей. А еще есть те, кто просто попытается расшатать ситуацию, любым способом, и этот – один из возможных.

– Все равно мне это кажется глупостью, – буркнул Райд.

В этот момент, избавляя меня от необходимости продолжать бесполезный разговор, в дверь постучали. Дождавшись разрешения, внутрь просочился смотритель, ответственный за эту часть дворца, поклонился:

– Господин регент, когда мне распорядиться относительно уборки в вашем кабинете?

– Давай прямо сейчас, Рут, – с готовностью кивнул я.

Этот пожилой мужчина занимает свою должность дольше, чем я живу на свете, еще с тех пор, когда оба дворца являлись вотчиной одного старшего смотрителя. Опыта ему не занимать, а своей расторопностью и умением правильно выбрать момент он просто восхищает. Райду не мешало бы у него поучиться: еще пара вопросов, и мое терпение лопнуло бы.

С другой стороны, для своего возраста он и так более чем сообразителен.

– Райд, проводи светлую госпожу в покои, их должны были уже приготовить, после распорядись о малом регентском совете в час пополудни, принеси мне накопившиеся за это время бумаги и до совета можешь отдыхать.

– Слушаюсь.

Ворчать и паясничать при посторонних мальчишка, он, разумеется, не стал, лишь вежливо склонил голову и, поднявшись, предложил «светлой госпоже» локоть. Капюшон качнулся – готов спорить, что Траз состроил под ним недовольную гримасу, – но фигура в плаще поднялась и, опираясь на руку добровольного помощника, покинула кабинет, и я временно выкинул обоих из головы. Райд сделает все как надо, да и на Траза можно положиться, а кто куда кому наступит за время пути, что прошипит украдкой и какую мелкую гадость сделает, меня уже не интересовало. Эти двое появились в Верхнем дворце почти одновременно, всегда соперничали, но – редкий случай – не враждовали и уважали друг друга. Кажется, этот вечный спор развлекал обоих.

Когда мальчишки ушли, в кабинет неслышно, как туман, проскользнули несколько слуг. Чтобы не нервировать и без того встревоженных моим обществом людей излишним вниманием, я прикрыл глаза и сосредоточился.

Детей кесаря защищала не только сила богини и люди, не способные предать и готовые пожертвовать всем за жизнь наследника, но и чары фиров, впитавшиеся в дворцовые камни. Чары, которые из поколения в поколение укрепляли и поддерживали одаренные из кесарева рода и изредка – посторонние вроде меня.

Сила фиров, в отличие от силы данов, способна существовать вне хозяина. Не так долго, как хотелось бы, но это все равно давало мне некоторую свободу передвижения. На луну или две, даже на три я мог покинуть дворцовый комплекс, не опасаясь, что плотная сеть защиты, которая плелась поколениями, рассыплется. Но все равно старался не уезжать надолго – по ряду причин, и это была одна из них. Возвращаясь же, в первую очередь проверял, спокойно ли все и нет ли разрывов.