Говард улыбнулся, покойно, свободно, принимая события так, как им должно свершиться. Демира отогнала тяготу непрошеных мыслей и обратила взор свой к войску.

Колонна стояла, готовая к бою. Стрелки во главе её, пехота ближнего боя составляла середину, а конница замыкала. Как мала была её армия супротив войска Пиара! Но каждый был уверен в победе и ждал только её слова. Неосознанно, не замечая, что как Арий Конрад тогда, в пустыне, она так же точно медленно подняла руку и резко опустила её, крикнув:

– Вперёд! За честь Короны!

И с победным кличем помчалась на врага пехота. И застонала степь под топотом конницы.

А в стане Пиара не успели даже взять оборону. Дракон изрыгнул фонтан пламени, и солдаты вспыхнули, как соломинки, вмиг сгорели, обратившись кучками пепла.

Ряды распались. Уцелевшие в панике разбегались, но бежать было некуда. Под стенами Сенота осаждённые бросали им на головы булыжники, лили смолу и кипяток, а с другой стороны ведомое огромным драконом войско Демиры встречало их ударами мечей.

Осада была прорвана. Две трети войска Пиара пало, остальные бежали, и солдаты Демиры не преследовали их. Воительница искала Говарда в огне и дыму, но не видела его. Всё смешалось, лица, люди… Горло саднило от гари, дымовая завеса закрывала обзор.

Её солдаты с победным кличем бежали к крепости. Защитники города приветствовали их ликующими криками. Открылись тяжёлые, обитые железом городские ворота, и армия Демиры ступила в город. Дракон расправил крылья, взмахнул ими, взмыл в небо и легко перенёс свою хозяйку через городскую стену.

Главная улица Сенота была пуста. Только-только рассвело, туманная дымка стлалась над столицей, лучи солнца позолотили шпили смотровых башен, заиграли в цветных мозаичных окнах королевского замка. Горожане взобрались на крыши домов, выглядывали из распахнутых окон верхних этажей, с балконов, дети залезли на деревья. Они кричали в восторге, кидали вверх шапки, рукоплескали своей освободительнице, бросали на дорогу цветы, зерно и монеты.

Дракон, тяжело ступая по вымощенной булыжником улице, спокойно нёс свою владычицу, и лишь раз остановился и изрыгнул из пасти грозный рёв, когда какой-то озорник-мальчишка запульнул ему в голову зелёной редькой. Горожане замерли в ужасе, а проказник от страха свалился с дерева, прямо под ноги зверю и громко заревел.

Демира проворно спустилась на землю и подошла к мальчишке. Увидев хозяйку дракона, воительницу с огромным мечом, мальчишка ещё больше перепугался и заревел ещё громче. Демира присела и тронула его за плечо.

– Иди сюда, негодник, – велела она, – хочешь прокатиться на драконе?

Мальчишка оказался не робкого десятка. Прокатиться на драконе! Вот обзавидуются друзья! Вся столица увидит, как он едет, стоя рядом с освободительницей Руаны на драконьей спине!

Слёзы тут же высохли. Но убедиться не мешало. Проказник поднял голову, вытер грязным кулачишком под носом и осторожно спросил:

– А не брешешь?

– Собака брешет, – ответила Демира, – руку давай.

Мальчишка осторожно вложил замурзанную ручонку в крепкую ладонь воительницы. Демира подвела его к дракону.

– Вставай ему на хвост и иди.

Зверь в ожидании мотая тяжёлым хвостом по булыжникам туда-сюда, взметая пыль и пугая горожан, присмирел, прижал брюхо к земле и ждал. Мальчишка робко поставил на драконий хвост ногу и тут же отдёрнул. Демира засмеялась, подхватила его под мышки и затащила к зверю на спину.

Через полгорода, под приветственные крики и рукоплескания, осыпаемые цветами, прошествовали они, и вышли к дворцовой площади. Королевская свита вышла встречать Демиру, и король Вирджил Великий шёл первым.

Воительница ссадила мальчишку на землю и спустилась со спины дракона. Послала ему мысленный сигнал: «Ты свободен», и огромный зверь расправил крылья и легко взмыл в осеннее небо.

Вирджил Великий в тяжёлом багровом плаще, с мечом на роскошно отделанной каменьями перевязи, король и воин, шагнул навстречу Демире, но не успел сказать слов благодарности.

Воительница повернулась, встретилась взглядом с королём и показала в сторону распахнутых городских ворот, сквозь которые ветер доносил в город запах гари с пожарищ сражения.

– Твоя победа, король Руаны.

– Нет, – чуть качнул головой Вирждил Великий, – твоя победа.

Король смотрел на неё взглядом, полным мудрого достоинства. Демира видела, что он не стар ещё, очень высок ростом (как Арий Конрад!) статный, сильный, мужчина в расцвете. Она освободила его страну от врагов, она вела армию за честь Короны, она дарила ему победу, а он не желал принимать её дар.

– Демира! – к ней подбежал Ливий.

Лицо его было перемазано копотью, руки окровавлены, рыжая борода спуталась. На плече висел грязный кожаный мешок.

– Говард убит, Демира! – сказал он.

Воительница обернулась, не веря в услышанное.

– Как? – сразу подсевшим голосом спросила она.

– В схватке с Пиаром, – коротко пояснил Ливий.

– Нет-нет! – голос Демиры обрёл прежнюю звучность. – Того быть не может! Ты ошибся. Он где-то здесь среди воинов! Пойди, найди его!

– Он убит, Демира, – Ливий опустил голову, – прости за дурную весть. Убит. Я сам видел.

Перед воительницей разом встала прошедшая ночь и, как наяву, она услышала: «Каждый зверь предчувствует свою погибель, а человек умнее зверя. Завтра я умру в бою».

Горечь потери свалилась на неё тяжёлой ношей, сразу стало трудно дышать, ослабели ноги. И следом, как всегда бывало, пришла ослепляющая ярость, жажда мести. Бледная от гнева, Демира шагнула к Ливию, грубо встряхнула его.

– Где Пиар? – прорычала она. – Вы дали ему уйти, трусы?

– Зря ты так говоришь, – тихо ответил Ливий, отстранил её руки, открыл свой мешок и вытащил из него за волосы окровавленную голову.

– Кто просил тебя его убивать?! – обессиленно вздохнула Демира. – Он пленник короля! Его должно было живым королю доставить!

– Говард был моим военачальником, – промолвил молчавший до этого времени Вирджил Великий, – месть справедлива.

– Говард лучшим воином моим был, – стиснув зубы, ответила Демира, а разум кричал в злом бессилии: «Он мог мужем твоим быть, отцом детей твоих!»

Почему боги решили, что ей не быть с тем, кто любит её, но быть вдали от того, кого любит она? Почему даже теперь, не веря, не надеясь, зная, понимая всё, она ждёт, что вот-вот, как тогда, в Агропе, послышится топот копыт, и чёрный конь примчит на площадь? Почему, зачем ей этот ад, такой безупречный, совершенный, как вырваться из него, как дальше жить?

– Мы похороним его с почестями, – сказал король, – его и всех павших. Следуй за мной, – велел он и пошёл к замку.

Демира повиновалась. Войско её осталось на площади, в ожидании, а она проследовала за королём. Ей некогда было разглядывать богатое убранство комнат, да и другое занимало душу. Что ей эта роскошь, когда голо и пусто внутри?

Король вывел её по мраморной лестнице в просторный зал, а оттуда на балкон. С него просматривалась вся площадь, улица, поле и лес за крепостной стеной.

Солнце взошло и поднималось всё выше, позолотило фасад замка, крышу и хлынуло ярким потоком в окна. Король и Демира окунулись в купель света, их лица в рассветной дымке казались прекрасными, неземными ликами. Они будто ангелы, гляделись в это первое мирное утро Руаны.

Народ, запрудивший площадь, замер, ослеплённый. Исхудавшие люди, с серыми от бессонницы лицами, узрев свою спасительницу, очарованы были строгой красотой и силой, исходившей от неё. Она смотрела в толпу, на них, на всех, на измученных матерей с младенцами на руках, на босоногую ребятню, облепившую стайкой воробьёв высокие створки распахнутых ворот площади; на стариков, опирающихся о посох высохшими руками. Она – эта прекрасная грозная воительница – собрала под свои знамёна отчаявшихся и утративших веру, повела их за собой и вернула руанцам мир и свободу. Ничто больше не грозило этим бедным людям, так долго живущим в страхе – ни голод, ни плен, ни смерть. Ничто.