Он что-то поправил с помощью гаечного ключа, спустился по лестнице и вытер вспотевшее лицо углом футболки.

Под ней, и я рада это признать, было такое же фантастическое тело, как и у его брата.

— И как?

— Да тут болты нужно было немного подкрутить, но все в порядке. — Выражение его лица стало серьезным. — Не хочешь рассказать мне, что там произошло?

Я рассказала ему об Элеоноре, о нападении и наших возможных последующих шагах.

— Вы еще не разговаривали с нашими друзьями.

Я покачала головой.

— Мы должны были встретиться в полдень. Мы пропустили встречу.

Он кивнул.

— Идите, когда появится Лиам. Я останусь здесь.

— Я благодарна тебе за это. Она много для меня значит, как и магазин.

— Без проблем. Конечно, я бы предпочел быть в деле, используя свою мощь. — Он напряг внушительный бицепс. — Но каждый делает то, что должен делать.

Я положила руку ему на плечо и крепко сжала, оценив юмор.

— Твоя жертва не будет забыта.

Он усмехнулся и переместил лестницу к следующему кронштейну.

Внутри магазина было темно, кондиционер молчал. В отличие от Острова Дьявола, где были какие-то специальные генераторы, на которые не влияли магические колебания, здесь электричество отсутствовало, и в магазине постепенно увеличивались температура и влажность.

Таджи стояла за прилавком, заканчивая обслуживание клиента. Я подождала, пока она все сделает, и рассказала, что произошло.

— Я рада, что Элеонор и Мозес в порядке. — Она взглянула на агентов, которые, войдя в дверь, направились к стойке с тростями, пошучивая над тем, какую бы прикупить.

Таджи наклонилась ближе.

— Он думает о том, чтобы вывезти ее оттуда? — прошептала она.

— Думает. Ему, конечно, приходится быть очень убедительным, чтобы осуществить это, — сказала я, решив не упоминать Мозеса, пока не появится шанс организовать побег.

А пока нет смысла втягивать ее в возможную измену.

Хотя втянуть ее во все это позже тоже идея так себе, — с сожалением подумала я.

— Тебе нужно переодеться, — сказала она, оттягивая свою рубашку. — Здесь и без того достаточно влажно.

Я последовала ее совету, и, когда добралась до спальни, позволила мокрой одежде упасть на пол. Достала свежую футболку и джинсы, а мокрые повесила сушиться.

Снова спустившись вниз, я обнаружила новую партию коробок на столе в задней комнате. Мне нужны были тишина и покой, чтобы немного подумать. Распаковка подходила идеальна для этих целей.

Я отдернула шторы и открыла окна. На заднем дворе было не особо ветрено, но по крайней мере воздух циркулировал. Под светом от открытого окна я начала вскрывать коробки.

Я полностью погрузилась в работу, пересчитывая мыло и лампочки, сверяя номера со счетами, заполняя полки, складывая коробки для переработки, на чем и закончила работу.

Я отложила мешочек с морской солью для Лиззи. Можно взять ее с собой утром, когда отправлюсь добровольцем в клинику на Острове Дьявола. Я нервничала из-за того, что собираюсь туда идти, хотя это была не такая уж и жертва для того, у кого есть свобода.

Пока я работала, свет и тени ползли по полу, показывая, как быстро пролетает время. Когда в магазине все успокоилось, в комнату вошла Таджи, посмотрела на сложенные мной пустые коробки, а затем на меня.

— Ты в порядке?

Я остановилась, держа коробку за углы, и оглянулась на нее.

— Устала. Эмоционально и ментально.

Она скрестила руки на груди и кивнула.

— Да. Я чувствую то же самое. Думаю, что и Бёрк тоже.

Я подняла голову.

— Как Бёрк?

— Прямо сейчас пытается обеспечить безопасность своим людям — защитить автофургоны, перемещающиеся по Зоне, и агентов, работающих на Острове Дьявола. Недоволен тем, что не может сделать больше. Но, думаю, что ты не это имела в виду, — сказала она, прислонившись к краю стола. — Мы стараемся не торопить события. Делаем все очень, очень медленно.

— Потому что ты не уверена в нем?

— Потому что я сейчас ни в чем не уверена. Потому что его нет в моем пятилетнем плане.

Я улыбнулась ей.

— Справедливости ради, работа в торговле в него тоже не входила.

— Правда? — Она помолчала. — Я все еще не уверена, что это надолго. Наверное, я думала, что сердце будет отбивать барабанную дробь, но я ничего этого не чувствую. — Она посмотрела на меня, и в ее глазах проскользнула хитринка. — По крайней мере не то, что, по моему мнению, чувствуешь ты.

— Это барабанная дробь печали и отчаяния, — ответила я, разобрав коробку и положив ее в кучу. — Так что не расстраивайся.

Она пожала плечами.

— Не знаю. Просто я думала, что, когда случится большая любовь, я услышу стук барабанов, игру оркестра и пение хора.

— А что в итоге услышала?

Она нахмурила брови, обдумывая вопрос.

— Не знаю. Мне нравится проводить с ним время. Я бы сказала, что мы друзья.

— Прошло всего несколько недель. Возможно, что-то все еще может из этого вырасти.

Она кивнула.

— А, может, и нет. И эта неопределенность убивает меня.

Я улыбнулась.

— Да, ожидание — не твой стиль.

— Возможно, нам стоит заключить дружеский договор. Если через пятнадцать лет мы будем по-прежнему одни, поженимся друг на друге, на том и успокоимся.

Я осмотрела ее с ног до головы.

— Могло быть и хуже.

Она закатила глаза.

— Когда придет Лиам, мы собираемся встретиться с нашими друзьями. Гэвин может остаться, но будет лучше, если вы покинете Квартал и вернетесь домой. В любом случае, как только новости об атаке распространятся, вероятно, людей, занимающихся покупками, будет не очень много.

— Тогда, может быть, нам нужно изменить это.

Я подняла брови.

Таджи пожала плечами.

— Не знаю. Я думаю, что этим мы как будто разрешаем Ревейону диктовать свои правила. Говорить нам, как жить в нашем городе и как управлять им. Думаю, мы должны дать отпор.

Я хотела поспорить, но она остановила меня взмахом руки.

— Я не имею в виду оружие. Это не моя работа, и я не хочу, чтобы она стала моей. Я имею в виду участие. Может быть, пришло время установить свои правила. Мы должны сделать так, чтобы люди приходили в Квартал. Жили здесь и общались. Высматривали этих трусов, которые считают, что геноцид — это решение проблем. Может, если мы не будем прятаться, если мы будем заниматься нашим городом, то хотя бы немного испортим им планы. — Она повела плечом. — Как вариант.

— Я думаю, что это действительно хорошая идея.

Она просветлела.

— В самом деле?

— Милая, ты же знаешь, что ты гений. Это не первая твоя хорошая идея. И да, я думаю, ты права. Думаю, что они извлекают выгоду из страха, из-за наших воспоминаний о войне. Но если мы спрячемся по домам и не будем высовываться, этим мы поможем им победить. Им гораздо легче пройти по пустынной Бурбон-Стрит, чем полной людей.

Она решительно кивнула.

— Поскольку ты в деле, я собираюсь сделать вывеску на витрине, чтобы разнести весть. — Она усмехнулась. — Возможно, я могла бы просто рассказать все миссис Проктор и позволить ей сделать все остальное. Эта женщина не умеет держать язык за зубами.

— Да уж, это точно. Если ты хочешь распространить информацию, стоит использовать ее как хорошее подспорье.

В дверях появился Лиам, взглянул на Таджи, затем на меня.

— Привет, — поздоровалась Таджи. — Как Элеонора?

— Отдыхает, — ответил Лиам. — Спасибо, что спросила.

Она кивнула.

— Есть информация о других атаках? — спросила я.

— Было еще две, — ответил он. — Одна беглянка устроила поджог, двое напали на Элеонору и еще двое нападали на людей. Одна из медсестер Лиззи живет на северной стороне тюрьмы. Ее подстрелили, но с ней все будет в порядке. Еще одна гражданская из добровольцев, находившихся на Острове Дьявола, возглавлявшая курсы по повышению грамотности, была убита.

— Они убивают без разбора, — проговорила Таджи.

Лиам кивнул.

— По-видимому, они решили, что все, кто не в их группе, поддерживают Сдерживающих, а потому враги и предатели.