– Если нельзя, но очень хочется, то немного можно, – философски пожал плечами «будущий доктор». – Не хочешь, давай я съем.
– Вот ещё! – тут же воспротивилась изыманию уже её собственности Люси. – Я тоже хочу!
Молодой человек только хмыкнул и перевёл взгляд на поле – начинался второй тайм. Хартфилию мало интересовало происходящее на покрытом травой четырёхугольнике, поэтому она решила полностью отдаться принесённому угощению и воспоминаниям.
Вчера она разрешила своему натурщику вернуться на его рабочее место только тогда, когда убедилась, что он уже не испытывает ни голода, ни жажды. Нацу, снова раздевшись и усевшись на стул, тут же уткнулся в конспекты и даже пропустил пару перерывов, не желая отвлекаться от чтения. Чем художница без зазрения совести и воспользовалась. Уж больно ей понравилось выражение лица её модели: серьёзное, сосредоточенное, с чуть нахмуренными бровями и плотно сжатыми губами – Драгнил всегда был таким в минуты задумчивости, но Люси не удавалось ухватить это выражение его лица. У неё уже было несколько портретов друга: с очками и без, улыбающегося, отрешённого… Но это состояние полностью ушедшего в себя и свои мысли человека она так и не смогла добиться от него, как ни пыталась. А тут такой подарок. Грех было не воспользоваться, тем более что и сам натурщик не хотел прерывать сеанс.
Что же касается несчастного яблока, повертев его и так, и эдак, девушка всё же сунула его в руку Нацу, решив, что на сегодня хватит и этого, а завтра она купит другое.
– Слушай, а почему бы тебе не оставить его таким? – спросил молодой человек, пытаясь выбрать, какую мармеладку съесть сегодня.
– Надкушенным? – удивилась художница. Такая мысль не приходила ей в голову, но в ней определённо что-то было.
– А почему нет? – наконец, определившись, ответил Драгнил. – Весьма оригинально получится. И со смыслом.
– Хм… – Люси присела рядом с ним на софу, издали рассматривая пострадавший фрукт. – И в чём же, по-твоему, будет смысл рисунка? В том, что натурщика надо периодически кормить?
– Как примитивно ты мыслишь, – вздохнул парень. – Яблоко можно считать плодом знаний, значит, вкусивший его человек познаёт что-то новое для себя.
– Ну… если учитывать наличие второго предмета – книги или, в нашем случае, тетради, то этот образ получился весьма прозрачным. Хотя тебе не кажется, что это немного… банально?
– Тогда… – не сдавался Нацу. – Тогда обратимся к версии, по которой яблоки являются олицетворением загадки жизни и смерти. Прибавляем к этому то, что позировал тебе студент медицинского университета, читающий свои конспекты…
– М-м-м… В этом случае значение образа наполняется глубоким философским смыслом – человек не просто получает какие-то знания, а прикасается к самой сути вопроса: почему мы живём? Даже более того – он мог частично получить ответ, раз надкусил яблоко. Этот вариант мне нравится больше. Вообще, у этого фрукта как у символа очень много значений – и отрицательных, и положительных. Так что каждый может представить себе то, что захочет.
На этом они и остановились. Драгнил, похваставшись, что в этот раз ему попалась мармеладка со вкусом ананаса, убежал домой дочитывать конспекты, а Люси – в кафе, отрабатывать дополнительную смену и отпрашиваться с работы на следующий день. Хозяин, узнав, что девушка идёт с молодым человеком на футбол, сам будучи заядлым болельщиком, отпустил её без лишних вопросов, посетовав при этом, что супруга категорически отказывается сопровождать его на матчи.
Сегодняшний сеанс ничем особенно не отличался от предыдущего: та же поза, те же материалы, то же яблоко… Люси всё же решила его не менять – где-то внутри уже зрела идея, пока лишь намёком, ощущением, смутным образом. Чтобы не растерять возникшее странное чувство, художница специально не касалась того места в рисунке, где должен быть фрукт, только наметила его общими линиями, надеясь, что к концу работы непонятный образ проступит в сознании чётче. Но этого так и не произошло, и против обыкновения девушка решила оставить рисунок незавершённым, с бледным пятном вместо яблока. Всё остальное: натурщик, фон, даже страницы «книги» – были прорисованы тщательно, уже не требуя доработки. Рассердившись то ли на себя, то ли на сбежавшее вдохновение, то ли на упрямый фрукт, не желающий становиться частью композиции, Люси безжалостно разрезала его на две половинки, одна из которых легла в мужскую ладонь.
– Ты же не закончила, – удивился Нацу.
– Ничего страшного, – отмахнулась Хартфилия, откусывая первый кусочек. – Оставлю так.
– А что ты скажешь господину Джона? – тут же полюбопытствовал молодой человек.
– Так и скажу: «На яблоке вдохновение меня оставило». Он поймёт.
– Странный у вас преподаватель, – хмыкнул Драгнил и поторопил подругу: – Собирайся, иначе мы опоздаем.
– Уже бегу, – Люси отложила так и не доеденную половину яблока на стол, убежала в спальню и уже оттуда крикнула: – Он не странный, он просто творческий, а, значит, и мои горести поймёт. Тем более что главное в рисунке – человеческая фигура – закончена. Всё, я готова. Кстати, какая мармеладка была сегодня?
– Яблочная, – скривился Нацу. – Если бы я знал, что ты захочешь накормить меня яблоком, взял бы другую, жёлтую, а не зелёную.
– С чего ты решил, что яблочная не может быть жёлтой? – заинтересованно подняла брови Хартфилия.
– С того, – ответил парень, открывая перед ней подъездную дверь. – Цвет чаще всего делают, ориентируясь на фрукт или ягоду, со вкусом которой будет мармелад: апельсин – оранжевая, клубника, малина – розовые, только оттенки разные, виноград и чёрная смородина были тёмными, помнишь? Лимон – жёлтый, а яблоко обычно зелёный. Теперь вам всё понятно, Ватсон?
– О да, Холмс, более чем! – друзья весело рассмеялись и повернули в сторону остановки автобуса.
Громкие крики и свист заставили девушку вздрогнуть и вернуться на грешную землю. Люси рассеянно пробежала взглядом по радостно скандирующей толпе. Догадки о причине всеобщего ликования у неё были, но она решила уточнить:
– Кто-то забил гол?
– Как ты догадалась? – усмехнулся Драгнил.
– Так радуются все, – пожала плечами девушка, – значит, забили.
– И кто кому? – коварно поинтересовался её спутник.
– Эм-м… сейчас… – Люси осмотрела поле. – Судя по тому, как радуются вон те парни в жёлтых футболках, забили именно они, как же их там? «Саблезубые тигры», да? Подожди… Почему они на этих воротах? Они сами себе, что ли, забили?
– Я ведь тебе уже объяснял: после перерыва команды меняются воротами. Забыла?
– Да, прости… И как они сами не путаются?
– Долгие годы тренировок, – Нацу сделал глоток из своей бутылки и тихо чертыхнулся: – Да что же это за день такой? Даже лимонад и тот яблочный попался.
– Давай поменяемся, – предложила девушка. – У меня «Тархун».
На трибунах стало немного потише – игроки снова носились за мячом, пытаясь отбить его друг у друга, чтобы забросить в ворота соперника. Люси несколько минут следила за игрой, но потом бестолковые метания взрослых мужиков по полю стали её раздражать.
– Не понимаю, – нахмурилась она. – Всё равно не понимаю этой игры. Нет, я знаю, что надо забивать голы, и та команда, которая забьёт больше, выиграет. Но смысла в этом не вижу никакого.
– Ты опять слишком прямолинейно смотришь на вещи, – спокойно начал объяснять Драгнил. – Забить гол – это результат, который не обязателен, но желателен, а в данном виде спорта главное – процесс. По крайней мере, для меня.
– Нацу, ты ничего не путаешь? – девушка замерла, так и не донеся до рта бутылку с лимонадом. – Ведь цель любого соревнования – выиграть. Ну, да, я помню, есть такой девиз: «Главное – не победа, главное – участие», но, по-моему, это явно не тот случай.
– Как бы тебе объяснить? – задумчиво потёр кончик носа молодой человек. – Вот смотри, – видимо, до чего-то додумавшись, продолжил он. – Если мы возьмём, к примеру, теннис, или лёгкую атлетику, или бокс, или прыжки в воду, да любой одиночный вид спорта, где человек либо оказывается один на один с противником, либо просто выступает сам по себе. В этом случае результат, в том числе и победа, зависят только от него самого. Чтобы тебе было ещё понятнее, перейдём на твою область. Художники, скульпторы – вы ведь тоже, по сути, одиночки, даже если рисуете живого человека. Ты же никого не подпустишь к своему полотну и вряд ли попросишь у кого-нибудь помощи, иначе получится, как в том мультике про пацана и его пушистых приятелей, помнишь?
