– Почему ты их убрала?

– После тех двух недель мы почти не общались, и Риу видела тебя с какой-то девушкой, блондинкой, ты подвозил её на мотоцикле. Я подумала, что у тебя кто-то появился, а пить из них без тебя… – Люси замолчала, нервно поправляя волосы.

– Прости… – Нацу, подойдя, обнял её, осторожно коснулся губами лба. – У меня и правда были некоторые проблемы, которые требовали к себе внимания, а девушка… Это была Миражанна Штраус, я заходил к ним в магазинчик заказать мармелад, а потом как-то увидел её в городе. Она торопилась, я предложил подвезти, потом зашёл к тебе, но не застал дома.

Хартфилия закусила губу, чтобы не расплакаться от облегчения и стыда: те мысли, которые приходили ей в голову за то время, пока они не виделись, были совершенно неправильными и достаточно горькими, чтобы теперь чувствовать одновременно и некую вину за них перед другом, и радость, что ни одна из них не была верной.

– Расскажешь про свои проблемы? – Люси в принципе догадывалась уже, о чём может пойти речь, но всё равно спросила – не чтобы уточнить, ей и в самом деле было интересно.

– Да что там рассказывать? – отмахнулся Драгнил, подтверждая её предположение, и, вернувшись к плите, начал заваривать чай. – Сама ведь студентка. Весна, сессия, «хвосты», ну, может, ещё несколько смен, которые удалось выпросить у начальства, чтобы успешно выполнить роль натурщика для одной милой талантливой художницы, а потом пришлось отрабатывать. Вот и всё.

– М-м-м… мне очень неловко, что из-за меня у тебя возникло столько трудностей… – начала было Хартфилия, но молодой человек её перебил:

– Брось, ничего страшного или непоправимого не случилось, тем более что мне понравилось.

– Что понравилось? – растерялась Люси. – Позировать голым?

– Ну, как бы и это тоже, хотя я имел в виду оплату моего труда, – едва сдерживая смех, ответил Драгнил. – Кстати, а где мармелад?

– Он в студии. Я сейчас принесу, – Люси ушла в комнату, но, уже взяв в руки коробочку, не удержалась и открыла её. Ярко-жёлтые конфеты лежали каждая в своей ячейке и даже на вид казались необычайно вкусными. Девушка, затаив дыхание, потянулась к одной из них, как маленький ребёнок, что желает попробовать запретную, но от того ещё более притягательную сладость, и быстро сунула мармеладку в рот. Сахар хрумкнул на зубах, и в тот же момент её талию обвили мужские руки.

– Решила всё съесть в одиночку?

– Я только одну взяла, чтобы попробовать, – начала оправдываться Хартфилия, оборачиваясь к хозяину коробочки. – Там ещё мно…

Тёплые губы, мягко прикоснувшиеся к её губам, не дали ей закончить.

– Мне не жалко, – Нацу чуть отстранился, просто чтобы иметь возможность посмотреть ей в глаза, но по-прежнему не размыкая надёжных, уже бесконечно родных объятий. И Люси решилась:

– Ты… останешься?

– Если ты действительно этого хочешь.

Девушка кивнула, выражая согласие, но потом всё же решила сказать это вслух:

– Хочу. Я доверяю тебе.

В этот вечер никто из них больше не вспомнил ни про мармелад, ни про остывающий на кухне чай. Когда люди любят друг друга, даже мир иногда перестаёт существовать, уступая место крепким объятиям, страстным взглядам и самым важным словам.

Впрочем, кто сказал, что мармеладки долго просуществовали?..