— Почему? Разве ты не за этим приехал?
— За этим, — подтвердил Джерар. — Но, во-первых, я считаю, что в данном случае они не сильно помогут. А во-вторых, мне кажется, ты достаточно взрослый и разумный человек, чтобы не совершать глупостей.
— Грей не стал бы тебя дёргать по пустякам. И, кажется, я догадываюсь, после чего именно он позвонил вам, — снова стало невыносимо стыдно за те ночные безумства. На следующий день, стоя у стены с до боли знакомым рисунком, Драгнил дал себе слово, что подобное больше никогда не повторится. Однако это не избавляло от мук совести и неприятных воспоминаний.
— Я верю, что причина была весьма существенная.
— Фуллбастер не рассказал тебе?
— Нет. Можешь сделать это сам, если хочешь, — Нацу отрицательно мотнул головой. — Ладно, — согласился Фернандес и, помолчав немного, продолжил: — Дело ведь не в том, что ты сделал или не сделал, а в том, как ты сам оцениваешь свой поступок. Уволь меня, пожалуйста, от необходимости объяснять тебе, что такое хорошо и что такое плохо — я и так занимаюсь этим каждый день в приюте для подростков. Уверен, ваши с Эльзой родители потратили немало сил, чтобы познакомить своих детей с некоторыми азбучными истинами. Про наличие у тебя ума я уже говорил. Поэтому думаю, ты вполне способен самостоятельно проанализировать ситуацию и прийти к соответствующим выводам. Так? — Джерар, приподняв бровь, в упор посмотрел на Драгнила. Тот согласно кивнул. — В таком случае официальную часть моего визита будем считать законченной.
— Ты прав, — невольно хохотнул Нацу. — Хорошо, что ты приехал один — от Эльзы я бы так легко не отделался.
— Она сильно скучает по тебе. Может?.. — зять не закончил фразы, но Драгнил и так понял, о чём его хотели спросить.
— Нет, Джер. Я никуда не поеду. Это ничего не изменит. А вот просто в гости, скажем, на Рождество, почему бы и нет? Заодно и с племянником понянчусь. Как он? — Фернандес уже открыл было рот, чтобы рассказать о сыне, но Нацу его остановил: — Подожди, ты вообще надолго приехал?
— Уезжаю шестичасовым поездом.
— Тогда давай сделаем так: сейчас пойдём пообедаем, и ты подробно мне поведаешь всё о Фернандесе-младшем, а перед тем, как ехать на вокзал, заглянем в Торговый Центр — без подарков я тебя не отпущу.
Джерар только закатил глаза, представив ту кучу свёртков и коробок, которую ему придётся прихватить с собой из Магнолии, но вслух говорить ничего не стал, иначе Драгнил обязательно нажалуется сестре, что её муж отказался от гостинцев. И та благополучно отыграется на его скромной особе. Нет уж, лучше выглядеть идиотом, чем расстроить любимую женщину — её улыбка определённо стоит некоторого неудобства.
========== Глава 3 ==========
Размеренное поскрипывание обычного грифельного карандаша, самым тщательнейшим образом записывающего округлым каллиграфическим почерком очередные распоряжения начальства, усыпляло. Нацу потёр ладонью лицо, пытаясь хоть так взбодриться, однако это мало помогло: когда не спишь несколько суток подряд, единственный способ привести себя в адекватное состояние — всё тот же сон. Не то чтобы он совсем не мог заснуть — его «вырубало» на несколько часов, словно накрывало холодной, тёмной водой, после чего Драгнил чувствовал себя ещё более разбитым. Наверное, нужно было обратиться к врачу, потому что ничем хорошим такое состояние по определению закончиться не может, но сама мысль о том, что придётся рассказывать чужому человеку о причине его бессонниц, зарубала эту идею на корню. Он ещё не готов. Не сможет говорить об этом с чужим человеком, что примет его исповедь лишь по долгу службы, отделавшись дежурными фразами о смирении, терпении и прочей чепухе.
Без сомнения, рядом находились и близкие люди, те, которые понимали почти без слов — они бы выслушали и поддержали. Прятать от них свою боль было неправильно: недоверие с его стороны вполне ожидаемо могло обидеть, а невозможность помочь причинило бы не меньшие страдания. И всё же Нацу предпочитал молчать — не из-за пустоголового бахвальства и намерения показать себя этаким суперменом с железной выдержкой, способным противостоять любым ударом судьбы. Или нежелания обременять окружающих своими проблемами, не говоря уже о других — надуманных и глупых — причинах. Просто что-то внутри упорно не давало чувствам вырваться наружу, и он после пары безуспешных попыток оставил это дело, предпочтя пока безвольно плыть по течению.
— Что-нибудь ещё, мистер Драгнил? — Джувия, уже минут пять как закончившая писать, не дождавшись дальнейших указаний, решила уточнить сама.
— Да, — Нацу, встрепенувшись, пробежал ежедневник взглядом. — Составь новый договор на продление нашего сотрудничества с мистером Рэмом. На тот же срок и с теми же условиями — мы с ним уже это обсуждали, его всё устраивает. И договорись с ним о встрече для подписания в любое удобное для него время. Из того, конечно, что свободно у меня. На этом всё.
— Будет сделано, — кивнула Локсар, но с места не поднялась, верча в пальцах карандаш, что выдавало её волнение.
— Джу? — Драгнил не мог не обратить внимание на подобное поведение. — Что-то случилось?
— Я бы хотела поговорить с вами… по личному вопросу, — ответила девушка, не поднимая глаз.
«По личному вопросу» — это значит о её романе с Греем. После того, как Нацу весьма беспардонно ввалился в квартиру Фуллбастера, прошло несколько дней. Драгнил, принеся свои извинения, думал, что эта тема исчерпана, хотя и замечал некоторое напряжение в их с секретарём общении, но списывал это на природное стеснение Локсар. Очевидно, девушка отнеслась к раскрытию своей столь тщательно охраняемой тайны гораздо болезненнее, чем ему казалось.
— Джувия, ваши отношения с Греем меня абсолютно не касаются, и я не собираюсь в них вмешиваться, — решил расставить все точки над «i» Нацу. — Несмотря на то что вы оба мои подчинённые. Я не ханжа и спокойно отношусь к служебным романам, тем более что вы профессионалы и к своим обязанностям относитесь ответственно. Да и насколько я понял, у вас всё серьёзно. Так?
— Да, — зарделась девушка. — Только я хотела поговорить с вами не об этом.
— А о чём? Надеюсь, речь пойдёт не об увольнении?
— О Люси, — почти прошептала Джувия.
Он не ожидал такого. О чём угодно: ценных бумагах, погоде, повышении зарплаты, только не о ней. Но кто бы его ещё спрашивал…
— Слушаю, — воздух на выдохе резанул связки, встал холодным комом в горле, не давая больше произнести ни звука. И вдруг прорвался удушающим кашлем. Одна рука, дрожа, дёрнула узел галстука, вторая почти рефлекторно сжалась на выступающих гранях непонятно как оказавшегося в ней стакана. — Спасибо… — способность говорить вернулась с последним глотком тёплой безвкусной воды. — Что ты хотела сказать?
— Может, в следующий раз? — Локсар виновато смотрела на него. Кажется, она и сама была не рада, что завела этот разговор.
— Нет, сейчас.
— Хорошо, — девушка опустилась на стул и спросила, тщательно пряча глаза: — Правда, что вы видели призрак Люси?
— Я смотрю, моему начальнику безопасности не о чем поговорить в постели? — зло цыкнул Драгнил. Грей никогда не отличался излишней болтливостью, что вдруг на него нашло?
— Вы… вы сами сказали об этом… той ночью, когда пришли к нему пьяным и всё узнали про нас. Я услышала совершенно случайно, простите! — от смущения и обиды за любимого у Джувии на глазах выступили слёзы. А Нацу теперь хотелось провалиться сквозь землю: как у него язык повернулся сказать такое? Даже если Фуллбастер где и ляпнул что-то не то, разбираться в первую очередь нужно было с ним, а не с его девушкой. Обогнув стол, Драгнил присел перед Локсар на корточки и, сжав её ладони в своих, повинился:
— Джу, прости меня, я не должен был этого говорить. Дать тебе воды? Нет? Тогда, если ты уже успокоилась…
— Я никому не хотела говорить об этом, — начала Локсар. — Потому что люди не верят в подобные вещи. А ещё мне не хотелось лишний раз бередить вашу рану. Но бабушка говорила, что мёртвые приходят к нам не просто так — они хотят нам что-то сказать, иногда о чём-то предупредить или попросить, и лучше выслушать и помочь им, чтобы их душа успокоилась. Поэтому я и решила всё рассказать.
