— Понимаю, только расплачиваться придётся именно этим самым детям, — напомнила Хартфилия. — Не факт, что они захотят отказаться от новых игрушек и вредных сладостей.

Леон заговорчески подмигнул ей:

— А кто нам мешает подсунуть им горькую конфетку? Доверься мне, дорогая, из «Миледи» ещё никто не уходил недовольным.

— Посмотрим, — пожала плечами Люси, но больше спорить не стала, и их разговор плавно перешёл на другие, менее неприятные для неё темы.

***

Пока их подруга просиживала мягкий диванчик, парни шерстили по магазину. После непродолжительного спора и подсчёта нулей на бирочках было решено, что каждый выберет один наряд, включающий в себя платье и туфли, в соответствии со своими вкусами, после чего Люси продемонстрирует всем будущие обновки, из которых выберут наиболее удачные. Договорившись через час встретиться, ребята весело расползлись в разные стороны.

Надо отдать им должное — к назначенному времени они дружно собрались у небольшого фонтанчика в холле. Почти все. Не хватало только Локи. На поиски пропавшего товарища ушло ещё полчаса, и примерно столько же на последующие объяснения сначала с бесстыдно ржущими парнями, а потом — с не менее довольной Хартфилией, потому что она наотрез отказалась примерять что бы то ни было, пока ей не объяснят причину весьма странного вида Стара.

Взъерошенный, помятый и со следами губной помады на всех видимых (а некто, ухмыляясь, предположил, что и на невидимых тоже) частях тела, Локи на все её вопросы лишь тяжело вздохнул и постарался ограничиться фразой:

— Популярность — она такая…

— Где вы его откопали? — решила подступиться с другого бока девушка.

— В отделе нижнего белья, — сдал друга с потрохами Бикс.

— И что ты там делал? — подозрительно сузила глаза Люси, упирая руки в бока.

Стар нервно сглотнул и постарался спрятаться за спины товарищей. Товарищи, увидев выражение лица Хартфилии, дружно прыснули в разные стороны: Локи им, конечно, друг, но хук справа ещё никто не отменял. А хорошим манерам Люси пока не обучили.

— Лекцию… читал… — попытался обжаловать смертный приговор, написанный на симпатичной девичьей мордашке, Стар.

— О чём? — преувеличенно добрым тоном уточнила судья и палач в одном флаконе.

— О… о вреде синтетики и строгих корсетов для хрупкого женского организма, — выкрутился «подсудимый».

— А это, — Люси кивнула на его раскрашенную помадой всевозможных оттенков физиономию, — ты так зачёт по теме принимал? Зачётки-то у них с кружавчиками были или без?

— С круж… — едва не спалился Локи, но тут же поправился, вздёрнув подбородок и поправляя указательным пальцем чуть съехавшие очки: — Хм, я не присматривался.

— Ладно, живи, профессор, — смилостивилась Хартфилия. — Давайте уж ваши наряды, примерю.

Парни с превеликим удовольствием протянули подруге вещи. Но их оказалось так много, что Бастия, подхватившись с диванчика, на котором сидел, шустро подскочил к похожей на вешалку девушке, сгрёб всё в охапку (в том числе и будущую модель) и, посоветовав молодым людям располагаться, уволок разноцветное нечто в примерочную. И ненадолго задержался там, позже объяснив это тем, что надо же было помочь даме разобраться, что, как и с чем надевать. Однако теперь эти вопросы улажены, и скоро, вот буквально через пару минут, господа смогут лицезреть результаты своих трудов. Парни замерли в ожидании.

Первым их вниманию было предложено красное платье, лиф которого состоял из огромного банта, соединенного с пышной, едва прикрывающей филейную часть модели юбкой узкими полосками ткани, выставляя на обозрение живот и спину. Довершали образ ярко-алые, расшитые золотыми нитками туфли на высоком каблуке с необычайно длинными, слегка загнутыми вверх носами, украшенными приятно позвякивающими при ходьбе маленькими бубенчиками.

— Так вот где этот бантик должен быть! — обрадовался Орга. — А я-то всё думал… — Нанагир даже вскочил с места от избытка чувств, но под мрачными взглядами товарищей быстро скис: пожалуй, в столь откровенном наряде Булочке не стоит показываться на людях.

— Харт, давай моё меряй, чёрное, — распорядился Гажил.

Люси пожала плечами и удалилась в примерочную.

Через пятнадцать минут мелодичный звон бубенцов сменился на грозный топот тяжёлых армейских ботинок. Как ни странно, они удивительно подходили к бесформенному балахону, подол которого, прихваченный спереди девичьей ручкой, полностью утонувшей в широком рукаве, был расписан непонятными знаками, отдалённо напоминающие кресты и черепа.

— Ей только косы не хватает, — прокомментировал увиденное Бикс. — И можно хоть сейчас на Хэллоуин, Смерть изображать. Ты зачем эту хламиду приволок?

— Я читал, что у каждой женщины должно быть маленькое чёрное платье, — раздражённо буркнул Рэдфокс.

— Ну, то, что оно чёрное, мы все увидели, а вот, похоже, с размером ты немного ошибся, — попытался приободрить его Локи.

— Да там какие-то крестики стоят, палочки, разберёшь что ли? — отмахнулся Гажил. — Ну, взял побольше, ушить же можно.

— Здесь не только ушить, здесь, как минимум, два из них сделать получится, — зарубил эту идею на корню Лахар. — Давай следующее, Лю.

— Хочешь, твоё надену? — невинно предложила Хартфилия. Рат, польщённый, кивнул. Девушка угромыхала в примерочную.

Появление следующего наряда тоже не обошлось без «музыкального» сопровождения, только на этот раз глухого, словно кто-то стучал по полу не то поленом, не то битой. Впрочем, как оказалось, почти так всё и было, ибо армейские сапоги сменились на деревянные черевички, весело отбивающие каждый шаг. В комплекте с прямым, до щиколоток платьем в чёрно-белую полоску они навевали вполне определённые ассоциации, о чём зрители не преминули тут же высказаться.

— Дружище, — обратился к Рату Нанагир, — я, конечно, понимаю, что ты у нас парень строгий, серьёзный, но, по-моему, это всё же перебор.

— О чём ты? — не понял Лахар.

— Зачем подругу в робу одевать? — объяснил Бикс. — Ещё подумают, что она сбежала из мест не столь отдалённых. Вон, кстати, и номер тюремный имеется, — добавил он, когда Хартфилия повернулась к ним спиной — ниже талии был прикреплён большой лист бумаги с цифрами.

— Я думал, это ценник, — смутился Рат.

— Давай что-нибудь повеселее, — обратился Орга к девушке.

Та на мгновение задумалась и, загадочно улыбнувшись: «Сейчас будет!», скрылась в примерочной.

Когда Нанагир говорил «повеселее», он не имел в виду, что для этого Люси надо выйти на подиум… голой. Вернее, почти голой, потому что те три кусочка тёмно-коричневой кожи, прикрывающие стратегические места, даже с большой натяжкой нельзя было назвать платьем. И лишь когда Хартфилия подошла ближе, парни смогли облегчённо выдохнуть — подруга всё же была одета, просто издалека основная ткань телесного цвета была практически не видна, что и создавало такой эффект. То же касалось и обуви, полностью имитирующей человеческие ноги.

— И какой умник это приволок? — грозно рыкнул Гажил. «Отстрелявшиеся» добавили к его недовольному взгляду свои.

— Да кто ж знал-то… — почесал затылок Марионетт. — На вешалке оно по-другому смотрелось…

— Снимай этот разврат, принцесса, — поддержал Рэдфокса Локи.

— Без проблем, — пожала плечами Люси и ушла переодеваться.

Когда же она снова вышла на подиум, молодые люди дружно заулыбались — наконец-то хоть один наряд был нормальным! Серебристое платье, как вторая кожа, облегающее стройное девичье тело и идеально подчёркивающее все его достоинства. Закрытое и длинное, что немаловажно, но с разрезами по бокам, в которых нет-нет, да соблазнительно мелькали ножки, обутые в прозрачные туфельки на высоком каблуке. Идеально!

— Совсем другое дело! — обрадовался Орга. — Ты в нём и правда принцесса, Булочка!

— Да, шикарное платье, — завистливо протянул Лахар. — И туфли красивые.

— Ага, классные, — поддержал его Нацу. — С паучками. Люська у нас теперь спайдергёрл.

— Где?! — в один голос возопили все.