– Вот это, да, – только и выдохнула Стояна.

Погрустнев, Маришка спросила:

– Здесь всё так необычно для меня, если это слово вообще подходит. Скажи, а что все студенты Мерхема могут оборачиваться в животных?

– Нет, – протянула Стояна. – Некоторые, но их мало, вообще могут пользоваться только магией, просто как энергией. Хотя там тоже несколько уровней. Самые лучшие – их тоже мало, могут оборачиваться в кого угодно. И в животных и в птиц. Но это далеко не все магические способности. Способности оборачиваться – лишь вершина айсберга… Вообще, умения у всех разные.

– Ещё вчера я даже не представляла, что такое возможно.

– Сочувствую, – хмыкнула Петрушевская.

– А как эти умения сказываются на человеческой натуре?

– Никак. Хороший маг всегда остается человеком и шерстью не обрастает. Я сама магией не владею, но родилась здесь и знаю, что оборачиваться могут те, кто образно мыслит. Ну, так мне объясняли… То есть, это не ритуал какой-то, прочитал заклинание – и всё. Там сложно всё. Кстати, чтобы превратиться в змея необязательно обладать прорвой энергии… Хотя я до конца тонкостей не разбираю.

         Маришка смотрела на неё со смесью любопытства и трепета.

– А как на них так быстро заживают раны?

         Стояна бросила на неё быстрый взгляд.

– А это ты откуда знаешь?

– Ну… Случайно увидела…

– А вот этого в Мерхеме достигают единицы. И, как правило, такое умение сочетается с огромной физической силой.

         Маришка стиснула пальцы, снова погружаясь в глубокую задумчивость.

– Не переживай, магия передаётся по наследству. Так что нам с тобой это не грозит.

– Ну да, – улыбнулась Яровски.

– А я здесь служу лаборантом у профессора прикладной магии. Ни во что сильно не вникаю. Жалованье… Ну, жить можно. А тебя приняли как учителя иностранного языка? Какой ты знаешь?

– В той или иной степени владею десятью, включая лейманский.

– Лейманский? Хочешь сказать, что сейчас говоришь не на родном языке?! – изумлённо воскликнула Стояна.

         Маришка утвердительно кивнула.

– Врёшь, у тебя никакого акцента нет. А ну-ка, скажи что-нибудь на своём.

         Девушка прочитала стишок на роканском. Петрушевская напряглась, разглядывая собеседницу и не веря своему слуху. Тишину неожиданно нарушил красивый звук колокола. Маришка вздрогнула, а Стояна вскочила со скороговоркой:

– Ой, мне же на работу надо. Крачевский меня убьет. На обед сама придёшь?

         Яровски энергично закивала в ответ. Как только дверь за Петрушевской закрылась, она открыла тяжёлый том устава и ушла в него с головой, быстро делая нужные выписки. У девушки была хорошая память, и записи впоследствии оказывались ей не нужны, но так информация запоминалась лучше.

         На обед она решила пойти пораньше, чтобы не сталкиваться со студентами. Когда пришла в столовую, там ещё никого не было. Смущённой этим обстоятельством девушке приветливо кивнул повар и сказал:

– О, пани Яровски. Вы можете пообедать пораньше, если хотите.

         Маришка ответила утвердительным жестом и поскорее водрузила на поднос обед. Только бы не подумали, что она самая голодная.

Не избалованной изысканной кухней учительнице простые блюда казались очень вкусными. Она с удовольствием съела тарелку постных щей со сливками и грибов, запечённых с картошкой. Маришка нарочно обошла стороной мясные блюда, поскольку давно от них отказалась. Сначала по причине дороговизны, а потом – попросту отвыкла. Единственное, в чём она себе никогда не отказывала – это мёд. Его она покупала на последние деньги, замечая, что пчелопродукты благотворно сказываются на работе мозга.

         В дверях она столкнулась со Сливацкой.

– О, пани Яровски, вы уже пообедали? – удивилась она.

– Да, благодарю вас и желаю приятного аппетита.

– Уже узнали, где у нас что?

– Да и изучила устав.

         Эта реплика сильно удивила завуча.

– За такое короткое время? – не поверила она.

         Недоверие огорчило Маришку.

– Ну, возможно, я что-то упустила, поэтому поспешу наверстать. Скажите, а где можно посмотреть данные на студентов. Те, которые касаются их знаний в области языков?

– Языков? – удивилась Сливацкая. – Некоторые из них и на родном с трудом изъясняются. Языки у наших студентов непопулярны. Все силы они отдают магии.

– Понятно, – растерялась Маришка.

– Но вы не огорчайтесь… Всё нормализуется.

Расстроенная учительница вернулась к себе в комнату. Усталость снова навалилась на неё. Перспективы вырисовывались не совсем радужные, поэтому следовало настраиваться на тяжёлую работу. Маришка хорошо понимала, что всё может закончиться крахом и возвращением… Вот только куда возвращением? Назад дороги нет…

– Все, хватит, – сказала она сама себе. – Я сделаю всё, что от меня зависит, а если не получится остаться здесь, то, хотя бы, не в чем будет себя упрекнуть и стыдно не будет. Ну, а в качестве запасного варианта буду подыскивать место. В конце концов, в этом королевстве тоже дети есть…

Произнесённые слова как-то успокоили её, и она с жаром принялась за работу, изучая, выписывая, составляя планы и анализируя.

В течение трёх дней из своей комнаты она выходила только поесть. А один раз даже и поужинать забыла. В последний вечер выходных закрыла очередной том и решила отдохнуть. Измочаленной на глаза студентам лучше не показываться. Кто знает, что они преподнесут.

В комнату тихо постучали. Подумав, что это Стояна, Маришка крикнула:

– Входи!

Дверь открылась, и появилась Сливацкая.

– Ой! Простите, я думала.., – засуетилась девушка и спешно стала убирать разложенные на полу и мебели учебники.

– Такого рвения я ещё не видела, – удивлённо покачала головой Сливацкая.

– Прошу, садитесь, – выдохнула Маришка.

– Это ты успела написать за такое короткое время? – завуч открыла тетради с лекциями.

– Это наброски, – ответила Яровски. – Я основывалась только на записях студентов. Думаю, что когда дело дойдёт до практики многое придётся менять.

– Возможно, – согласилась Сливацкая. – Боишься?

Маришка молча кивнула головой.

– Скажите, а если я не оправдаю надежд, меня не убьют презрением?

– Нет, – хмыкнула женщина. – Не стоит так переживать. Иначе ты долго не протянешь. На первых порах я буду помогать тебе. Ты хорошо знаешь лейманский…

– Да, но это не значит, что и студенты будут хорошо его знать, – перебила учительница. – Знаете, дома мои ученики отлично усваивали всё. Мне было интересно с ними. Но, они дети. А здесь – взрослые люди со своими амбициями, приоритетами и, бог знает, с чем ещё…

– Среди младшекурсников много юношей, которые желают выучить иностранный язык, а лучше два. Им это будет нужно в дальнейшей карьере. На них и ориентируйся. Просто у нас и не только у нас перебывало много учителей, и они принесли только разочарование.

– Этот хлеб несладок, – сказала Маришка.

– Да, – согласилась Сливацкая. – Если с обучением не пройдет, не огорчайся. Мы что-нибудь придумаем, – уже у порога произнесла Миранда.

– Спасибо, – поблагодарила Маришка и выдохнула. У неё будто гора свалилась с плеч.

На следующее утро, хорошо выспавшись, она отправилась на работу. С замиранием сердца вошла в небольшую аудиторию, где вполголоса разговаривали студенты, не обратившие на неё внимания.

– Доброе утро, – сказала Яровски, разложив книги на столе.

Студенты продолжали разговаривать. Тогда Маришка громко повторила приветствие на роканском и уронила книгу на пол.

Несколько юношей повернули головы в её сторону.

– Очень рада представиться вам, господа студенты. Я ваша новая учительница – пани Яровски, – эта реплика тоже прозвучала на непонятном для парней языке.

– Кто это? И что она говорит? – спросил один из парней, прищурившись.

– Может, у неё и спросить? – хохотнул другой.

– А она по-нашему понимает?

Маришка сдерживалась и ждала, когда у студентов закончится запас острословия. После того, что ей довелось пережить в местном лесу, – это было не испытанием. Только бы молодые люди поскорее пришли в себя. Словно в ответ на её просьбу дверь открылась, вошёл ещё один рослый симпатичный юноша и вежливо спросил: