На Дону кроме трибуналов убийц хватало. Соревновались с ними в зверствах все местные эшелоны советской и партийной власти, особые отделы, наполненные чекистами в основном еврейской национальности. Расстреливали офицеров, попов, атаманов, жандармов, простых казаков, всех, кто якобы выступал против советской власти. Мужское население от 19 до 52 лет секли шашками по ночам. Расстреливали семьи ушедших с белыми. Раз ушел, значит, "активный", значит враг мировой революции. По хуторам разъезжали трибуналы, производя "выездные заседания" с немедленными расстрелами. Рыскали карательные отряды, отбирая скот и продовольствие. Казнили при помощи пулеметов - разве управишься винтовками при таком размахе? Кое-где начали освобождать землю для крестьян-переселенцев из центральных губерний. Казаки подлежали выселению в зимнюю степь. Или, на выбор, под пулеметы.
Михаил Шолохов в романе "Тихий Дон", считавшийся гордостью советской литературы, после первых двух частей, написанных не им, пошел нести всякую чушь по поводу большевистского геноцида казачества. В романе даже такого слова нет. Красные комиссары в его романе эдакие, почти добродушные паиньки, воевали только с явными врагами, косили только тех, кто был на передовой, а местное население не трогали. Вся жестокость и непримиримость вместилась только в Митьке Коршунове, который грозил Мелехову родному брату жены, но эти угрозы не помешали Григорию вернуться домой, когда его казачий полк был полностью разгромлен. Такого и во сне не могло присниться любому обитателю Дона. И это Шолохов, величина. Шолохов нарисовал скрытую картину большевистского террора на Дону. А что говорить о других писаках, которые со школьной скамьи лизали анус кровавому божку, на чьей бессовестной совести миллионы жертв.
Шолохов старался обойти острые углы, такие как, бессудный расстрел в Мигулинской 62 казаков-стариков или расстрелы в Казанской и Шумилинской, где количество расстрелянных в течение 6 дней достигло 400 с лишним человек". Но настоящей картины в романе он так и не показал, не решился...разделить свою судьбу с земляками.
В Урюпинской число казненных доходило до 60-80 в день. Измывались. В Вешенской старику, уличившему комиссара во лжи и жульничестве, вырезали язык, прибили к подбородку и водили по станице, пока он не умер. В Боковской комиссар расстреливал ради развлечения тех, кто обратил на себя его внимание. Клал за станицей и запрещал хоронить...
Хладнокровный палач и коммунистический фанат, Смилга, несколько позже, а точнее, в 1937 году, когда ему самому предстояло буквально на следующий день стать у стенки и выкрикнуть последнее: да здравствует товарищ Сталин, назвал происходившее на Дону зверствами и ужасами.
Репрессии приняли такой размах и жестокость, что сами некоторые большевики содрогались. Конечно же это были гопники -звери в человеческом облике. К ним примыкали уголовники, выпущенные Лениным из тюрем за убийства и изнасилование малолетних. Сюда можно отнести и всех евреев из западных стран, в задачу которых было поголовное уничтожение русских. Ленин практически ежедневно получал сведения о казнях невинных, и радости не было конца. В ответ он звонил Бронштейну и от души благодарил его за любое введение нового метода казни.
Сначала Дон оцепенел от ужаса. Пытался найти правду у советской власти на местах и в Москве, у Ленина. Люди даже не могли предположить, что творящийся кошмар благословлен и выпестован самим центральным правительством и его вождем Лениным.
Выдержали казаки при втором нашествии большевиков всего лишь месяц. Пока не поняли, что их попросту систематически истребляют... В десятых числах марта почти одновременно в нескольких местах вспыхнуло восстание. В Еланской, когда 20 местных коммунистов поехали арестовывать казаков, поднялся Красноярский хутор. Казак Атланов собрал 15 человек с двумя винтовками - пошли шашками и плетками отбивать арестованных. Атаковали в конном строю, один был убит, остальные отступили. Привезли погибшего на хутор, сбежался народ, заголосили бабы... И этот один убитый - после тысяч жертв - стал каплей, переполнившей чашу. Прорвалось все накопившееся...В Казанской, когда на очередной хутор приехали 25 трибунальцев с пулеметом производить там "Карфаген", тоже восстали. Пошла цепная реакция. Сотник Егоров поднял по казачьему сполоху 2 тыс. человек. Казаки трех хуторов прогнали большевиков из Вешенской. Вначале восстали 5 станиц - Казанская, Еланская, Вешенская, Мигулинская и Шумилинская. Хутора самостоятельно формировали сотни, выбирали на сходах командиров из самых боевых. Наступательных операций не предпринимали - связывались с соседями, прощупывали разъездами окрестности, истребляли карателей и чекистов. В качестве агитационных материалов повстанцы распространяли найденные у большевиков инструкцию Оргбюро ЦК РКП(б) от 24.01.19 о казачьем геноциде и телеграмму Колегаева о беспощадном уничтожении казаков. Постановили мобилизовать всех, способных носить оружие, от 16 до 70 лет.
Большевики сначала не придали восстанию особенного значения. Оружие выгрести они уже успели. А мало ли было крестьянских бунтов, подавляемых быстро и малой кровью (со стороны карателей)? Таким же привычным восстанием представлялось и казачье. Но оно отличалось казачьей спайкой, привычкой дисциплины, способностью быстро организовываться. И разливалось все шире: поднялись Мешковская, Усть-Хоперская, практически весь Верхне-Донской округ. Началось брожение в соседних, Усть-Медведицком и Хоперском округах. "Столицей" стала окружная станица Вешенская. Лозунг был выдвинут поначалу "За советскую власть, но против коммуны, расстрелов и грабежей", т. е. близкий махновской программе. Председателем исполкома избрали военного чиновника Данилова, командующим стал хорунжий Павел Кудинов, георгиевский кавалер всех 4-х степеней.
20 марта, разбив посланный на них карательный отряд, Вешенский полк взял 7 орудий, 13 пулеметов и занял Каргинскую. На другой день, изрубив одними шашками еще один отряд, - Боковскую. Область восстания протянулась на 190 км. Только тогда красные начали снимать с фронта регулярные полки, обкладывая эту область со всех сторон. Сражались повстанцы отчаянно. Не хватало даже винтовок - их добывали в боях. Дрались холодным оружием, дедовскими шашками и пиками. Не было боеприпасов. Отливали картечь из оловянной посуды. На складах в Вешенской были найдены 5 млн. учебных холостых патронов. Их переделывали вручную, переплавляя на пули свинцовые решета веялок. Такие пули без сердечника и оболочки размягчались от выстрела, с сильным жужжанием летели недалеко и неточно, но при попаданиях наносили страшные рваные раны.
Дети на местах боев выковыривали из стен и земли пули с картечью. Стаканы снарядов для картечи вытачивались из дуба. Для имитации пулеметной стрельбы делали специальные трещотки.
Рано или поздно восстание было обречено на гибель. И когда пришла пора трезво оценить обстановку, повстанцы обратились к белым. Делегация на лодках пробралась через расположение большевиков в Новочеркасск с мольбой о помощи. Казаки просили прислать оружия, табаку, спичек. Единственное, чем пока могли им помочь Донская и Добровольческая армии, - это мешать красным снимать с фронта войска. Вооруженным войскам и самим приходилось самим приходилось туго. Пали Одесса и Крым, огромные силы большевиков навалились на фланги, глубоко прорываясь от Царицына и Донбасса, большевистская любовь к народу
угрожая самому существованию белогвардейского Юга.
Краткий итог казачьей трагедии таков:
Сожжено заживо, расстреляно, отравлено боевыми химическими веществами. Выслано в Сибирь на вымирание было в основном мирное, гражданское население станиц: старики, женщины и дети.
По оценкам одних специалистов от 800 тысяч до 1 миллиона 250 тысяч жизней унёс казачий геноцид.
По другим данным, красный геноцид унёс больше трёх миллионов жизней.
Если бы Михаил освобождение крестьян от счастливой жизни
