– Ничего страшного, – отмахнулся Укитаке. – Я ведь говорю, что уже привык, и сам прекрасно справлюсь. А помогать молодежи – это долг старичков вроде нас. И если Рукия не возражает…

Рукия уже сориентировалась. Ее глаза вспыхнули, а щеки раскраснелись, и все же она удержалась от того, чтобы воскликнуть: «Конечно, с радостью!»

– Я не против, – сдержанно кивнула она.

– Тогда согласуем вопрос с переводом, и готово, – улыбнулся Укитаке. – Рукия – хороший лейтенант, – обратился он к Хаями. – Не пожалеешь.

– Разумеется! Не сомневаюсь в этом, – Хаями благодарно поклонился Укитаке и обернулся к Бьякуе. – Ты ведь не возражаешь?

Ухмылка его при этом была самой ехидной, и видно было, что ехидство непритворное. Наверняка, ему и в самом деле хотелось бы послушать возражения Бьякуи. А что тут скажешь? Я не хочу, чтобы у этих двоих зашло слишком далеко? То-то и оно.

– Не возражаю, – небрежно проронил Бьякуя. – Но не вздумай обижать мою сестру.