Из больницы, его привезли обратно в дом ребенка. Он уже на время успел забыть, о мрачных временах. Или может просто, держал это в себе, в своем сердце, за семью печатями. Он надеялся, что вернувшись, он застанет, что-то новое в своей жизни, светлое. Но! Этого не случилось. В группе уже была новая воспитательница, ничуть не лучше предыдущей. И откуда же они все такие, берутся???; - задавался он постоянно вопросом: Она никого пока не била, но очень сильно любила, когда ее моют дети, в нашей душевой. ДА, ДА, именно моют, и это не опечатка. Она всех детей загоняла в душевую, при них же раздевалась догола. Затем ступала, в нашу душевую кабинку, которая явно была ей не по размеру. Она просто была такой жирной, и неуклюжей, что иногда это вызывало просто скрытый смех. Но не будем отвлекаться. Так вот. Намочив себя водой, она мылом намылила мочалку, подозвала к себе двух ребятишек, и заставила себя намыливать, то есть, просто растирать ее тело. При этом, не забывая про свои причиндалы между ног, от чего она получала такое сильное вдохновение, что просто млела от удовольствия. Один из ребят, не удачно, нажал мочалкой на какое то, больное ее место, и поплатился за это, просто своей жизнью. Она отшвырнула его от себя, с такой зверской силы, что он отлетел и ударился головой о стену. Скатился на пол и больше не дышал. Она не испугалась тогда, и даже не заметила, что ребенок умер. Она просто продолжала получать удовольствие, от своей помывки.

Послание от автора!

Я никоим образом, не горю желанием, кого-либо дискредитировать в своих воспоминаниях. Я, лишь хочу раскрыть людям ПРАВДУ, что такое действительно имело место в Советском Союзе. Но об этом всегда старались умалчивать. Нас выращивали как подопытных кроликов, ради каких-то своих, скрытых экспериментов. И делали это намеренно! Никто тогда, из этих маньяков, не понес никакого наказания, за свои деяния над детьми. Это все делалось за закрытыми дверями, сокрытых, от внешних, глаз людских. За большими заборами. Вот поэтому, об этом никто и никогда не ведал. А я, всего лишь хочу освободиться, от лишнего груза, в своей душе и жизни, от боли, не дающей мне покоя, и по сей день, ни днем не ночью. Я не писатель, и кто-то может заметить в моем послании, нотки скрытой ненависти, к тем людям. Но лишь Вы, мои дорогие читатели, способны увидеть в этом мою, мою, невыносимую боль, терзающую меня с самого рождения. Я уже вырос, но эта мучительная, непрекращающаяся боль, отголосками, возвращается ко мне, вновь и вновь. Если бы Вы, только знали, как это больно! Когда перед сном, вместо того, чтобы просто успокоиться, расслабиться, в голову опять, сами по себе, лезут воспоминания, одна ужасней другой. И к середине ночи, моя подушка, становится мокрой от слез. Бывают, конечно, моменты, когда мне хочется все бросить, перестать писать, но какая-то незримая сила, не дает мне это сделать. И как бы больно мне не было, вновь и вновь переносить, при написании, весь тот ужас, пережитый мной, я все равно буду продолжать писать. Я очень надеюсь, что я, возможно, буду услышан Вами, дорогие мои читатели. И кто-то из Вас вычерпает, что-то свое из этой книги. Ну, конечно же, в моей жизни были и хорошие, светлые моменты. Но к глубокому, моему сожалению, ужасных моментов было больше. Я, прошел в своей жизни, огонь, воду, и медные трубы, но ни разу не применял свою ненависть, к окружающим меня людям. На словах, в порыве ненависти, я действительно, позволяю себе ненавидеть многих людей, за их оскорбления, тупость, особенно чиновников. Об этом, мы поговорим чуть позже. Но к реальным действиям, мои порывы, никогда не приводили. Общаясь с людьми, меня как будто бы кто-то меняет, и я становлюсь самим совершенством, ангелом в плоти. Но стоит только, кому-нибудь из чиновников меня задеть, задеть мое самолюбие, оскорбить, а иногда даже ударить, чего постоянно происходило, узнавая, что я всего лишь, какой-то там детдомовец, во мне сразу же, просыпается демон. У меня появляется, не прикрытое желание, причесать эту корову стулом, по ее тупой, и наглой голове. В течении 27 лет, я проживал на улице, так как нерадивые чиновники, после выброса меня из детского дома, забыли выдать, положенную мне по закону, комнату. Как бы я с ними не судился, все было безуспешно. Мне ни разу, не выплачивали компенсаций, хотя обязаны были. На официальную работу, я никак устроиться не мог, по причине отсутствия, какой либо регистрации, мог только подрабатывать, на дядю. Платили не всегда, поэтому, я нигде особо и не задерживался. В общем, то к этой странице моей жизни, мы еще вернемся, в будущем. Но, несмотря на все, вышеизложенное, я также как и всегда, продолжаю творить добро, нести мир людям, окружающим меня! Продолжаю помогать детям, так как не желаю, чтобы кто-нибудь из них, пережил, то же самое, что досталось мне, в моей, не простой жизни. Все это конечно лирика, но она, как то пришлась к слову.

Ну, давайте, вернемся обратно в дом ребенка, в то время, когда был убит один из детей в нашей группе. Отброшенный, со всего маху, няней, головой о стену. По местному телефону, она вызвала из медпункта врача. Прибежала врачиха, констатировала смерть мальчика. Отнесли его в медпункт, и больше тогда о нем никто не слышал. В доме ребенка, еще была группа, скрываемая от внешних глаз, где в своих кроватках, мучаясь от боли, ожидая своей неминуемой смерти, посапывали грудные дети. Что это были за дети, и зачем их выращивали тогда, этот вопрос так и остался без ответа. Представьте себе на мгновение, маленькое тельце, с головой как у инопланетянина, которая весит больше тела. Когда он смотрит на тебя маленькими глазками, и даже не может пошевелиться. И вот в таком положении он лежит в кроватке, пока он не получает кровоизлияние в мозг, и не умирает. Возможно, даже их выращивали для трансплантации органов. Но кто это может знать. Смертей тогда было много, это было видно по гробикам, которые штабелями лежали на входе в группу. Частенько эта няня, ранее отличившаяся, своей любовью к публичным подмываниям. Приглашала своих выросших воспитанниц, которые явно, имели откровенное, не скрытое желание, цинично и жестоко детей поодиночке избивать, за любое непослушание, или просто по желанию пьяной няни, которая на ногах еле стояла. Для этого, они быстро находили повод. Им так нравилось с себя снимать стресс, избивая детей, что они посещали группу, чуть ли не каждые выходные. Один раз, они явно перестарались со снятием стресса, что не заметили, как двоих ребят просто убили, забив их, по пьянке ногами. Только тогда, когда мальчишки уже перестали дышать, они вдруг на какое-то время осознали, что же все-таки произошло. Судя по всему, им это деяние, безнаказанно сошло с рук, так как, еще какое-то время они не давали покоя детям.

Ну вот, шло время, со своими коллизиями, медленно шло, конечно. Но настал день, перевода детей, группы в соседний, дошкольный детский дом № 29, так же в городе Пушкине. Новое место, не похожее на предыдущий дом. Где у них, уже, кроме спальни появилось какое-то, пусть и небольшое, игровое пространство. Директором детского дома, тогда была Тамара Анатольевна. К ней мы еще вернемся. Так как одно из ее решений, изменило начисто Сережину жизнь. Нет, нет, не в плохом смысле слова! Настал момент, когда дети в первые, познакомились, со своей, воспитательницей, Инессой Георгиевной Байковой. На долгое время заменившая, им маму. Замечательный она была человек! Она не позволяла себе, даже шлепнуть ребенка. Всегда из дому приносила конфеты, какие-нибудь подарки. Воистину, она любила детей! Благодаря доброте и ласке Инессы Георгиевны, Сережа, наконец, то стал привыкать к новому месту обитания. Он выбрал себе уголок у дальнего окна, разместился там поудобнее. Он, в общем, то был по натуре одиночкой, все время пребывал с самим собой. Он не был компанейским ребенком, никогда не участвовал в каких либо играх, с ребятами по группе. На улице, в прогулку, он постоянно забивался в какой-нибудь беседке, или игрушечный домик, и сидел там, не общаясь ни с кем. Инесса Георгиевна понимала, что, что- то с ним происходит не то, но старалась, лишний раз не беспокоить его понапрасну. Если бы они тогда понимали, что он всего то, все еще переживал страх, поэтому и боялся все вокруг. У Инессы Георгиевны, не было особых любимчиков, она ко всем относилась одинаково. Но все же, Сереже, почему то, доставалось больше внимания от нее. Возвращаемся к директору детского дома, Тамаре Анатольевне. Сережа был тогда ребенком светловолосым, совсем хрупким. В один из дней, к ним в группу приехали какие-то люди, ну явно не из Советского союза, говорящие на каком-то, непонятном диалекте. Только потом, когда он подрос. Перед своей смертью, Тамара Анатольевна ему расскажет, что это приезжали люди, которые собирались его усыновить. Приезжали тогда из Германии, Франции, Италии, ну и из Швеции. Они привозили подарки, сладости там всякие, игрушки. Он, ни понимал тогда их языка, но почему то понимал, по их жестам, что они от него хотят. Тамара Анатольевна, со всей своей честностью, директора детского дома, отказала им почему-то, в усыновлении ребенка, заявив: «ЭТОГО РЕБЕНКА, Я НЕ ГОТОВА ОТДАТЬ НА УСЫНОВЛЕНИЕ; - говорила она им; - ТАК, КАК, ОН НУЖЕН РОССИИ»!!!; - заканчивая свою речь, заключила она; Все так, к сожалению и случилось! Тогда он еще и не понимал, что она имела, в виду говоря так, но все же, он не придал этому никакого значения. Перед смертью, она еще вспомнит, какую она тогда совершила ошибку, вымолит прощение! Сережа, конечно, простит ее, но горечь от содеянного, до сих пор не будет давать ему покоя. Усыновители, произвели на него неизгладимое впечатление, своей добротой и искренностью. На какое-то время, ему даже показалось, что он любим, кому то нужен. Он даже пытался делать попытки, просто улыбнуться, чего ему давалось с таким трудом, что это не осталось незамеченным. В то мгновение, ему не было одиноко. Потенциальные усыновители, не стесняясь, сидели рядом с ним, в его мирке, в его углу, на ковре, стараясь хоть как то его развеселить. Они наверно понимали, что его скрытность была не от хорошей жизни. Он провел с ними, незабываемое время. Ему тогда казалось, что это не закончится никогда. И только от этого, был просто счастлив. Прошло время, он ждал этих людей, но они, почему то больше не приезжали к нему. Он с помощью стула, забирался на окно, садился на широкий подоконник, и просто ждал. А вдруг! Он обнаружит их, как они заходят в двери. Он мог на окне сидеть часами, и его даже никто не пытался оттуда снять. Но они так и не появлялись. По ночам он плакал, представляя себя их дорогим сынишкой. Но время шло, он уже смирился потихоньку с тем, что его в очередной раз просто кинули, как ненужную собачонку! Инесса Георгиевна, тогда забирала Сережу к себе домой, просто в домашнюю обстановку. Чему всегда был искренне рад. В один из приездов, он как то закатил у нее дома небольшую истерику. Ему понравился плюшевый медвежонок, сидевший у нее на диване. Он был выше его ростом, и тоже казался таким одиноким, что ему захотелось стать для него другом. Она его долго отговаривала, что мол: - Его у тебя заберут; - говорила она!; - пусть лучше останется дома. Он был неумолим, и ей пришлось уступить. Этот медвежонок, на какое-то время действительно стал его другом. Ему казалось, что он живой, и иногда разговаривает с ним. Улыбаясь ему, своей доброй улыбкой. Он не расставался с ним, даже когда они ходили на прогулку. Иногда он, расслаблялся, в течение дня, ложился рядом с медвежонком, накрывал свою шею, его мохнатой плюшевой лапой. И просто засыпал. Ему было тогда, так уютно и спокойно, что во сне он даже не слышал шум ребят, которые играли рядом. Он просто видел прекрасные и спокойные сны. У него появился защитник, ДРУГ, которого ему так долго не хватало в жизни! Все было бы хорошо дальше, если бы не одно но. Их частенько, стали кормить таблетками, и делать болезненные уколы. Он не понимал тогда, почему у него постоянно кружилась голова, и ему постоянно хотелось спать. И даже не знал, что это всего лишь, происходит от действия, психотропных препаратов. Как то, после очередного укола, во время обеда, он сидел за столиком, обедая. Ему неожиданно стало плохо, закружилась голова. В глазах все потемнело. Звуки стучащих ложек об тарелки, куда-то стали быстро исчезать, куда-то очень далеко. Инесса Георгиевна, понимая, что что-то происходит, подбежала к нему, но не успела. Его голова, с грохотом упала, лицом прямо в горячий суп. Это был борщ. Ему потом рассказали, что вызвали скорую помощь, и с пороком сердца, его повезли в больницу, кажется им. Семашко, в городе Пушкине.