Саша не знал, с чего бы этой женщине звонить сюда, ведь в последний раз, когда они виделись, всё прошло не столь хорошо, как того хотелось, но интерес всё же скрыть не получилось. Стремительно поднявшись, он захотел уйти, но Дима остановил.

– Аргадиян? Я правильно расслышал? – негромко спросил он.

– Да, – не стал отнекиваться он.

– Что она хочет?

– Пока не знаю, – признался Саша.

– Будь другом, пошли её куда-нибудь, – не скрывал неприязни Дима, ведь, даже после нескольких лет, прошедших после автомобильной аварии, смерти Жени, суда и прочего, он не смягчил ненависть к семейству Аргадиян. Даже смерть дочерей в собственном доме во время пожара не заставили сопереживать Светлане Викторовне. Малышкин считал, она сама виновата и заслуживала наказания.

– Я, хотя бы, выслушаю, – сказал Саша и пошёл в холл. По дороге к телефону он проверил мобильный и увидел несколько непринятых звонков от неизвестного абонента. Звук выключен, и слышать их он не мог. Подойдя к столу регистрации, он взял трубку. – Я вас слушаю.

– Здравствуй, Саша, – быстро последовал ответ. – Рада слышать.

Голос Светланы Викторовны совсем не был властным и надменным, каким он помнил его. Что-то определённо изменилось.

– У меня не так много времени. Что вы хотели?

– Нужно встретиться.

– Честно говоря, нам не о чем говорить. К тому же, у меня совсем нет времени.

– Не могу говорить по телефону, но кое-кто всё ещё жив и ему совсем не по нраву, что из-за нас вся его жизнь пошла под откос, – немного дрожавшим голосом говорила она. Саша отчётливо почувствовал плохо сокрытый женщиной страх. – Помнишь пожар в моём доме?

– Его сложно забыть, – сказал Саша, вспомнив ужас огненного плена.

– Что-то подобное может повториться, – заверила она.

– Но, почему?

– Мой муж мстительный и теперь он вернулся.

– Я здесь причём? – не понял Саша, обратив внимание, как смотрели на него работники ресепшн. – Его и так вели полицейские. Я лишь открыл глаза на истинную сущность вашего мужа, но не раскрывал его. Это сделали до меня.

– Когда я приняла твоё предложение, я автоматически предала его. Мне было больно узнать, что он бросил семью и сбежал, но этим я оберегала детей. Они не должны страдать из-за наших ошибок.

– Я всё равно не понимаю!

– Твои поиски истины доказали фальсификацию аварии. Если бы не ты, Михаил спокойно мог остаться в стране и продолжать заниматься своими делами, используя другое имя, изменив внешность, но из-за тебя, его продолжают искать не только у нас, но и в других странах, а постоянное бегство не делает человека благоразумней.

– Хотите сказать, из-за того расследования он попытается убить меня? – кое-что понял Саша.

– Не только тебя. Твоего биатлониста, адвоката, мать и всех, кто может быть дорог. Он не остановится, пока не причинит тебе боль, и кто знает, в какой форме она будет. Я лишь предупреждаю об опасности.

– Но фальсификация смерти… Полиция и сама бы догадалась, – продолжил рассуждать юноша.

– У него везде свои люди. Ты наткнулся на тех, кто так просто не оставил это дело. Знаю, ты не обращался ни к кому. Они сделали всё сами. Так все материалы оказались не в тех руках, у кого Михаил хотел их видеть. Поэтому, ты и я – главные цели, а остальные – сопутствующий ущерб, как это произошло во время аварии. Для него нет ничего важнее, нежели добраться до цели. Так он поступил с собственными детьми, пытаясь избавиться ото всех сразу.

– Хорошо. Я приеду! – быстро решил Саша. – Так мы поймём, что делать дальше.

– Правильное решение, – оценила женщина. – Поторопись.

На том конце послышались частые гудки, и Саша положил трубку, побледнев. Он испугался за Диму и за всех, кому могла угрожать опасность. Михаил страшный человек, пожертвовавший самым дорогим – детьми. Тогда, что говорить о посторонних людях, таких как он и его близкие. Недолго думая, он попросил заказать билет до Москвы с пересадкой в Париже и направился в ресторан, где в самом разгаре продолжался обед. Увидев состояние юноши, Дима тут же подошёл к нему, отведя того в сторонку.

– Что стряслось?

– Дима… Нужно быть…

Саша не смог сосредоточиться, что не вызвало радости Малышкина.

– Можешь нормально сказать? – настоял он.

– Мне нужно срочно уехать. Скоро вернусь, – выговорил он, подойдя к своему месту во главе стола. – Дамы и господа, – начал он, попытавшись улыбнуться. – Я должен ненадолго уехать в Москву и решить некоторые вопросы. Наслаждайтесь отдыхом. Персонал комплекса обо всём позаботится.

Сказав это, он как мог, быстро удалился из зала, направившись к себе в кабинет, но Дима просто так не оставил это и направился следом.

– Что она сказала? – требовательно задал вопрос Малышкин.

– Ничего такого. Нужно ехать и кое с чем разобраться, – повторил ранее сказанное он.

– Ты мне врёшь, – не отставал спортсмен.

– Дима, прости, но это личное. Всё хорошо, правда. Просто оставайся здесь со всеми. Я вернусь через пару дней и, если всё подтвердиться, расскажу.

– Что подтвердится?

– Мне пора, – сказав это, Саша ушёл, оставив Диму без ответов.

Отель 41. Лондон

Долгая прогулка по достопримечательностям города завершилась. Заказав ужин, Саша приняла душ и присела на диван, включив первую попавшуюся программу на плазменном телевизоре. Не найдя ничего подходящего, девушка щёлкала по клавишам пульта, перелистывая каналы один за другим и в какой-то момент, глазу бросилась занимательная реклама. В ней говорилось о скором открытии спортивно – развлекательного комплекса во Франции, где будет всё, чего только душе угодно. Его сравнивали со своеобразным Диснейлендом. Саша уже хотела выключить телевизор и послушать музыку, но, услышав о пребывании там известных биатлонистов, сделала громче, не пропустив ни единого слова. Просмотрев рекламу до конца, девушка нашла всю необходимую информацию в интернете. Одно имя биатлониста не смогло оставить равнодушным. Узнав дату открытия, она, не медля, заказала билет до Бордо, пребывая в отличном настроении, ведь это тот самый долгожданный шанс.

– Я еду к тебе, малыш!

Нет точного определения понятия смерть. С малых лет нас приучают – это плохо и, порой, даже думать запрещают, но как можно запрещать делать то, чего не понимаешь и даже не представляешь, что именно это значит, пока сам, хоть раз в жизни не столкнёшься с потерями близких, друзей либо просто прохожих вокруг. Смерть может прийти неожиданно, забрать того, кого ты больше всех любишь и не объяснить, зачем это сделала: почему отобрала младшего брата, любимую заботливую бабушку либо родителей. Лишь после этого приходит осознание: чем является эта таинственная сила, которую никто и никогда не видел. Когда ты встанешь рано утром, как обычно пойдёшь умываться и придёшь на кухню за завтраком даже, не подозревая, что всего за одну ночь жизнь перестала быть прежней, ведь кто-то покинул нас и с этим придётся смириться, пусть и не сразу.

Смерть – это потеря. Люди умирают каждый день, но большинство из нас не замечают этого, пока беда не придёт к нам. Столкнувшись с ней, человек всеми силами пытается осознать утрату, объясняя её всевозможными способами. Детям в подобных случаях говорят: человек ушёл в лучший мир и, порой, мы сами начинаем верить в это, ведь иного способа нет. Остаётся принять, либо всеми силами отрицать, строя иллюзии, догадки, в которые бы никогда не поверили.

Собственный мозг играет с нами злую шутку. В какой-то момент, грань между реальностью и выдумкой пропадает. Человек погружается в собственный мир, выстроенный по своему образу и подобию. В нём живётся лучше, нежели снаружи. Человек находиться за защитными стенами в виде самых близких и родных людей, в окружении которых ничто не страшно, а большего ничего не надо, нужно просто жить. Пропадает желание вернуться в реальность, возникает ощущение – именно этот мир настоящий, единственный. Он всегда был, есть и будет. Заблуждение становится правдой, а всё остальное перестаёт существовать. Сон наяву становится уже не частью, а целым и человек полностью пропадает в нём, а ведь всё начиналось с утраты, способ борьбы с которой стал камнем преткновения.