Лансель не стал никак выражать своего мнения. Он знал гнома и эльфа месяца два с небольшим. На самом деле, даже толком понять, что они за персонажи, у него не было ни времени, ни возможности. Однако они все делали втроем, будучи совершенно неразлучными как в бою, так и в биваках. И создавалось такое чувство, что по одиночке начинали чувствовать себя неуютно. При этом гном и эльф вдоволь настранствовались сами по себе, нигде и ни к кому не привязываясь. А тут неожиданно прониклись друг к другу такими важными и связующими чувствами. А что Ланс? Ланс всю жизнь прослужил в дружинах. Краткие дни и недели он проводил самостоятельно в городе, когда не было ратных дел, и почти всегда начинал очень быстро скучать по товарищам и скорее возвращался. Поэтому компания гнома и эльфа так кстати дополняло его вынужденное одиночество. Причем ведь забавно - уходил Лансель из дружинников, чтобы более не служить Айрону. А теперь вот все равно сражается под его знаменами.
- Здесь бы я не согласился с тобой, Гну. Все зависит от обстоятельств, - размеренно произнес эльф, пожевывая ягоды шиповника, нарванные по дороге у одного из разрушенных домохозяйств. - Сейчас мы спешим на помощь основному флангу. Какие бы не случались потери в походе, они явно будут несоразмерны общему войску. А именно оно сейчас так нужно на правом фланге. Если бы мы просто продолжали медленно продавливать противника на север, я бы совершенно не понял оставление убитых на корм падальщиков.
- Вечно тебе надо все разложить по полочкам, - пробурчал гном. - Ну вот в сущности, До был мерзкий и отвратительный пьяница. То, что он подох, мне вообще наплевать. И с чего я должен теперь копать для него яму?
- Потому что мы все братья по оружию, - угрюмо сказал Ланс. - И он свой - а по отношению к своим у нас есть некоторые обязательства.
- Вот, солдатяка бывший заговорил, - хохотнул гном. - Это ты все дело оставил в своей дружине, друг мой. Наемник жив обычно только потому, что живет для себя. Все эти хрены, что нас окружают, временные попутчики. Никто не гарантирует, что завтра они уже не будут стрелять в тебя с другой стороны баррикад. Поэтому выброси всю эту глупость да побыстрее. Ты теперь наемник. Ты уже не воин короля. Ой, простите-с, кесаря.
Лансель не ответил, а лишь сильнее сдвинул брови.
Помимо того, что на пути встречались обычные солдатские проблемы во время переходов, армия конечно же проходила мимо поселений. Бывших. Ни одна деревня или даже маленький городок пока что не встретились целиком - зачастую оставались только пепелища или руины. И конечно же кучи трупов - где целиком, где изъеденные могами. Жуки кстати совсем не гнушились пожрать падаль.
Айрон старался не посещать такие гиблые места - при каждом виде очередных руин у него замирало сердце. Совсем недавно он ходил по бойким фермерским поселениям, ему улыбались девушки, потягивали пиво в тавернах более-менее богатые жители Зеленых лугов, счастливые, что остались в стороне от всех невзгод усобиц. А теперь...
Однако все же армия не была бы армией, если бы не пыталась кормить себя. Несмотря на жесткий приказ лорда Мортимера не задерживаться в пути, все равно многие бойцы старались заглянуть на руины и поискать, чем поживиться. Это и наемники, и обычные дружинники. В нужде все были равны: если удастся найти пару лишних сапог, ремни, застежки или даже оружие - это весьма ценная находка. В походе всякое случается.
Вот и Гнугнир, завидев из далека трубы кузни очередной разоренной деревушки, сорвался, словно сам не свой - как его не окрикивали Элайджа с Ланселем. Когда последние подъехали, гном, спешившись, смотрел на усеянный трупами могов подход к ладно сложенной из камня кузне овальной формы с жестяным куполом крыши, увенчанной кирпичным дымоходом. Окованная железом дубовая дверь была наглухо заперта, а рядом с ней лежало изорванное тело человека, в руках он судорожно сжимал боевой молот.
- Кажется, он защищал что-то или кого-то за дверью, - сказал Элайджа и стал обходить кузню, затем воскликнул: - Но здесь вот подкоп.
Лансель подошел на окрик эльфа - действительно под каменным фундаментом зияла дыра. Сквозь неё можно было залезть внутрь. Эльф не стал дожидаться и легко, почти непринужденно заскочил внутрь. Ланс, предчувствуя недоброе, не стал следовать. От чего-то гном тоже. Элайджа вернулся с совершенно бледный.
- Не знаю, узнал ли человек у двери или нет. Но он не спас тех, кто заперся в кузне, - проговорил он.
Больше эльфу никто вопросов не задавал. Троица наемников вернулась в общий строй. Гном в кузню лезть не решился.
К ночи на горизонте заполыхало зарево огромного пожала, а вместе с ним к небу потянулся объемный клуб дыма.
- Это Эльвут жжет паучье дерьмо, - поделился с троицей подъехавший к ним Ухай. Он ездил на коне подстать своему росту - тот был в размерах больше любого ратного скакуна. Где такую махину себе нашел здоровяк, никто из его подчиненных выведать не мог. Говорили, что где-то в горах Шиванны в молодости.
- А чего ожидать нам? Пауки явно знают о нашем приближении, - спросил Элайджа.
- Разведчики пока не вернулись. Мда... их вообще осталось то раз, два и обчелся. Ночью будем знать. Надеюсь. Скоро Мортимер скомандует лагерь.
Лагерь действительно приказали разбивать довольно скоро. Да и пора уже было - смеркалось. Нашли более-менее подходящую возвышенность, наскоро насыпали небольшой вал, укрепили частоколом, выставили дозоры. Месть вокруг в целом просматривалась, только с левого бока беспокоила плотная чаща - там легко мог затаиться ударный отряд. Поэтому по настоянию Ухая туда отрядили охранение. В него, естественно, попали Ланс с товарищами. Впрочем, никто из них против не был. Спать крепко под боком у жуков все равно никому не улыбалось. Поэтому все, кто был в охранении по команде Элайджи и по его примеру забрались на деревья, разбились на часы, и принялись ждать, пока сначала опустится, а затем пройдет ночь. Возможно.
Элайджа вызвался первым дежурить, чтобы Гнугнир и Ланс смогли перевести дух, немного вздремнуть. Для сна надо было себя привязать веревками к стволам деревьев. Кое-как это получилось, но веревки, что были с собой у троицы, оказались не самого высокого качества, поэтому внутренней надежды на них не было - надолго ли их хватит, чтобы удерживать полный вес тела с доспехами? Поэтому Ланс только начинал закрывать глаза, как тут же вздрагивал и просыпался. И так раз за разом. Гному также не спалось. В какой-то момент он просто достал трубку и закурил. На шиканье эльфа он просто отмахнулся.
Когда пришла очередь Ланса, стояла уже глубокая ночь. Гном все же отключился ненадолго, а вот бывший дружинник чувствовал невероятную разбитость и с трудом поднимал веки. Так было примерно около часа, прежде чем в одном из кустов под их деревом не заметил подозрительное шевеление. Сон как рукой сняло освежающим потоком возбужденной крови в мозг. Ланс уже был готов подать сигнал тревоги, однако неожиданно из зарослей показался человек. Рыгнув, он поправил штаны и вновь полез на дерево.
- Ты что, епт твою мать, не мог с дерева посрать? - зашипел на человека Ланс.
- Сам сри, я тебе не обезьяна, - огрызнулся человек. Судя по всему, это был кто-то из лучников из Истангара - ребят Ухай набрал уже перед самой сдачей на милость кесарю. Так себе вояки, болтуны и задиры.
Прошел еще час и настало время гнома. Пришлось его тормошить - Гнугнир знатно засопел. Когда гном с ворчанием и пыхтением трубки все же отвязал от себя веревки и уселся на место дозорного - широкую ветку, прикрытую пушистой листвой, Ланс снова привязал себя к стволу и все же усталость дала о себе знать - он тут же уснул. Однако буквально сразу его разбудили...
- Вставай, Ланс. Сбор, - сказал Элайджа, спускаясь с дерева.
- Как? Я только закрыл глаза, - сонно пробурчал воин.
- Ага, я также говорил, - хохотнул гном. - Уже светает, погляди, - гном ткнул куда-то за спину Лансу. Тот посмотрел в указанную сторону и увидел как совсем еще узкая, бледная полоса рассвета начинает набирать силу на горизонте. Однако там же клубился дым.
