– Наото, я ужасно устал, – холодно сказал Бьякуя, едва показались ворота поместья. – Пойду спать. Извини, что не приглашаю.

И зашагал к дому, не оборачиваясь, оставив озадаченного Хаями посреди улицы. Наверное, резковато получилось. Ну ничего, он потом поразмыслит и сам поймет, что не так.

Бьякуя понимал, что они все не просто так в него вдруг вцепились, но подобная забота только раздражала. Было бы лучше, если бы они просто оставили его в покое. Тогда бы он очень скоро забыл всю эту историю. Но они же сами не дают ему забыть! Пока они все носятся с ним, словно с пострадавшим, он и сам чувствует себя тяжело больным.

Интересно, с чего они решили, что ему вообще требуется какое-то сочувствие? Откуда взяли, что происшедшее задело его глубже, чем он хочет показать? А впрочем, что вообще можно сказать наверняка, глядя на него, если у него выражение лица и интонации голоса всегда примерно одни и те же? Какой простор для воображения! Все, что угодно, можно нафантазировать. Тем более, что Терашиму он и вправду едва не придушил.

Ну вот, наконец-то он дома! Можно отдохнуть, спокойно поужинать, и самое главное – никого не видеть. Хотя бы до утра. Он тихонько скользнул в сторону своих комнат, но вдруг на пути его появилась Рукия.

– Брат! Вы вернулись? А я тут…

В глазах Бьякуи промелькнул ужас. Он не хотел знать, что «она тут». Он только понял, что и дома ему не будет покоя. Не дожидаясь, пока Рукия закончит фразу, Бьякуя просто развернулся и сбежал.

***

Он шел, куда глаза глядят, бесцельно слонялся по городу, долго, почти до рассвета. Перед рассветом стало как-то зябко и тоскливо. Опять же, устал и проголодался. Хоть волком вой. В голову исподволь закралась странная мысль, вовремя не замеченная, и потому пропущенная здравым смыслом: а вот бы сейчас взять, пойти и напиться. В одиночку. Ну, а что еще делать, если его зажали в такие тиски? И он начал размышлять о том, что подобная мысль никогда бы не пришла ему в голову, если бы его команда вдруг не принялась его утешать. Он мог бы сказать всем этим доброжелателям, чтобы они убирались ко всем чертям. Это ужасно грубо, но друзьям он мог бы так сказать. Вот только они непременно спросят, с какой, собственно, стати, а продолжать разговор на эту тему у Бьякуи не было сил.

Вместо того, чтобы выбросить глупость насчет напиться из головы, Бьякуя всерьез начал обдумывать эту мысль. Может быть, разум всегда сдает свои позиции перед рассветом. Во всяком случае, возражал он весьма робко и только поначалу. А потом Кучики занялся проработкой подробностей.

Куда можно податься по такому делу? Не в Сейрейтее же этим заниматься! Впрочем, в Руконгае тоже как-то несолидно получается. Роняет авторитет синигами. А вот в Мире живых… почему бы и нет?! Там-то его никто не знает, и всем плевать, что это тут за Кучики Бьякуя, синигами.

Провернуть такое было делом несложным. Никто не станет проверять капитана: действительно ли он получил приказ или же подался в самовольную отлучку. Пунктом назначения он выбрал Токио, шумный, суетливый город, самое то, чтобы затеряться и встряхнуться. И только шагнув из прохода в Мир живых, Бьякуя понял, что он идиот.

Что он тут собрался делать? Напиться? Как же! А гигай? Или он думает, что если вот так войдет в бар, его хоть кто-то там заметит? Но возвращаться сразу же назад было как-то глупо. Да и в любом случае, хлопоты с гигаем совсем не вяжутся с идеей самовольной отлучки. Денег, опять же, нет. Да и черт с ним, решил Бьякуя, так погуляю. Не обратно же идти!

Где-то вылезло над горизонтом ленивое утреннее солнце, но ни солнца, ни горизонта все равно видно не было. Лучи света прокрались на улицы, и те стали постепенно заполняться народом. Бьякуя брел куда-то вместе со всеми, размышляя, что сам себя загнал в ловушку. Возвращаться домой сразу же после того, как сбежал, гордость не позволит, а здесь скучно, делать нечего и жрать охота. Никто, правда, не знает, где его носит, так что… Но он вдруг представил, как наткнется снова на полный жалости взгляд Наото, и как эта кошка снова станет его донимать… и, стиснув зубы, зашагал дальше.

И вдруг Бьякуя обнаружил, что места вокруг какие-то знакомые. Хорошенько оглядевшись, он понял, что не ошибся. А ведь здесь поблизости живет вполне подходящий собутыльник! Все-таки, напиваться одному – идея не вполне хорошая, а вот вдвоем – совсем другое дело! Бьякуя прошел во двор, остановился напротив подъезда и загадал: если он в скором времени не появится, значит, не судьба, и не надо этого делать.

Времени, словно нарочно, прошло совсем немного. Из подъезда, рассеянно поглядывая по сторонам, вышел Фуками Намио, человек-демон. Он тут же заметил синигами, вытаращил глаза и поспешно приблизился.

– У нас опять что-то случилось? – Спросил он вместо приветствия.

– Нет, – Бьякуя покачал головой. – Я здесь в частном порядке. Но, раз уж вы так быстро появились, придется мне озвучить свое предложение.

– Так есть все-таки предложение? – Заинтересовался Фуками.

– Да, но оно никакого отношения к делам не имеет. Видите ли, у меня было намерение напиться. И я подумал, что вы вполне могли бы составить мне компанию.

Фуками вгляделся в привычно невозмутимую физиономию Кучики, и глаза его азартно заблестели.

– Вот как? Ну, я не против. Только придется с этим подождать. Мне сейчас нужно на работу. Может быть, пойдем вместе, и вы меня пока подождете в больнице? Я сегодня недолго.

– Хорошо, – не стал возражать Бьякуя. – Все равно мне больше нечего делать.

Они прошли на стоянку, погрузились в автомобиль, Фуками аккуратно вырулил на улицу и, когда машина влилась в поток, обернулся к своему спутнику и сказал:

– Ну? Так что у вас произошло? Выкладывайте, времени полно.

Тут только Бьякуя запоздало сообразил, что попал в лапы профессионального психотерапевта. Нашел себе собутыльника, нечего сказать! Нужно было как-то вырываться отсюда, постаравшись при этом, чтобы Фуками не счел его совсем уж неадекватным.

– Ничего не случилось, – попытался вывернуться Бьякуя. – Я ведь сказал, что я здесь в частном порядке.

– Кого вы пытаетесь обмануть, капитан Кучики? Может, я плохо знаком с обычаями Общества душ, но кое-что я уже понимаю. С каких это пор капитанов отправляют в Мир живых, чтобы напиться? И я твердо уверен, что будь вы на задании, подобная мысль вас бы не посетила. Значит, вы ушли без разрешения. Итого: совершенно несвойственное вам поведение, нарушение дисциплины и желание напиться. Значит, что-то стряслось. Я хотел бы напомнить, что я профессионал. И что мне можно рассказать все, что угодно.

– Я пришел сюда именно потому, что не желаю ничего обсуждать, – сказал Бьякуя и отвернулся.

– А, вот так, – проговорил Фуками и ненадолго задумался. – Что ж, вряд ли с утра пораньше. Скорее, с вечера. И тогда вы не ночевали дома. Без завтрака и наверняка без ужина. Не очень здорово. Давайте тогда хоть булочек каких-нибудь перехватим по пути, а чай у меня найдется.

Против этого Бьякуя не смог возразить.

Фуками провел гостя в свой кабинет и усадил в дальнем уголке с чаем и булочками, а когда Бьякуя спросил, что ему следует делать, велел только не двигать предметы, когда придут пациенты. Ну и, если все же придет охота, рассказать, в чем все-таки дело. От этого Кучики решительно отказался, сообщив, что его этим уже дома достали. Фуками не настаивал.

Вместо пациентов в дверь просунулась еще одна знакомая физиономия.

– Здравствуй, Гинтаро, – приветливо улыбнулся Фуками. – Заходи. Что-нибудь нужно?

Ота Гинтаро, достаточно солидный в своем белом халате, вошел в кабинет, увидел жующего в углу синигами и едва не поперхнулся.

– Фуками! У нас опять что-то случилось? И ты не зовешь?

– Нет-нет, – поспешил успокоить его Намио. – У нас ничего не случилось. А вот у капитана Кучики действительно что-то произошло. В частном, как он выражается, порядке. Но, поскольку капитан Кучики из тех, кто сам решает свои проблемы, мне не удается убедить его принять помощь профессионалов.