– Мне одно не понятно, – прищурился Кьораку. – Ведь у них были все шансы вас убить.

И тогда Бьякуя понял, почему Кьораку вызвал именно его, а не разузнал все у Хаями, проснувшегося намного раньше. Разумеется, учитывая предательство занпакто, выглядит Кучики очень подозрительно. Отчего враг пощадил их? Как знать, на чьей теперь стороне Кучики? И он ли это вообще? Но Бьякуя даже не счел это оскорблением, поскольку прекрасно понимал опасения Шунсуя. Он ведь отвечает за весь Готэй.

– Сенбонзакура, – четко, едва не по слогам, произнес Бьякуя.

– Он там был? – Оживился Кьораку.

– Да, и это он воспрепятствовал пустому убить нас. Пустой был готов это сделать, но уступил.

– Слушай, – Кьораку подался вперед и понизил голос, словно их могли подслушать, – а ты не думал, что у него может быть какой-то план?

– Он мог предупредить, – хмуро возразил Бьякуя. Ему самому очень хотелось бы думать, что Сенбонзакура что-то замыслил. В конце концов, если бы речь шла о нем самом… да, пожалуй, он мог бы поступить именно так: повести собственную опасную игру, если бы обстоятельства его к тому вынудили. Но он знал и то, что нашел бы способ предупредить хотя бы ближайших друзей. Чтоб хотя бы они не считали его предателем.

– Разве у него была возможность? – Усомнился Шунсуй.

– Была. – Бьякуя вспомнил о короткой встрече со своим занпакто наедине, без свидетелей. В самом деле, если бы он хотел предупредить о чем-то своего хозяина, он мог это сделать тогда, а не задавать идиотские вопросы.

– Жалко, – почесал щетину Кьораку. – Это была бы хорошая версия. Но может быть… вдруг он все-таки играет на нашей стороне?

– Хотел бы я в это верить, – буркнул Бьякуя. А потом взял пиалу и выпил залпом.

***

Да, конечно, Бьякуе хотелось верить, что Сенбонзакура не предал их… но он не верил. Потому что не верил в то, что занпакто способен поступать вопреки воле хозяина. Да, в самом начале, когда синигами только знакомится со своим мечом, когда они в сотрудничестве только начинают достигать шикая, занпакто может учить своего владельца уму-разуму. На этой стадии взаимоотношений занпакто вынужден многому учить своего хозяина, и он может даже иногда поступать так, как считает нужным.

Совсем иное – банкай. Достижение банкая означает полное подчинение меча синигами. Бьякуя был абсолютно уверен, что его занпакто подчиняется ему беспрекословно. Возразить против воли хозяина он бы не посмел. И вот теперь: сбежал, перешел на сторону врага, напал на бывшего владельца… И, если даже предположить, что он что-то задумал, ни одной попытки выйти на связь хоть каким-то способом…

Нет, как бы ни хотел Бьякуя поверить в предположение командира, ему это не удавалось.

***

В последние дни столкновения происходили все чаще. Это и в самом деле походило на тестирование. Противник попробовал еще раз провернуть трюк со снотворным, но Кьораку, предвидя такой поворот, приказал носить на дежурстве маски. Лаборатория изготовила легкие и удобные респираторы, в которых несложно было не только просидеть весь день, но и успешно сражаться. Куроцучи тоже испытывал технологии. После этой неудачи снотворное больше не использовали, равно как и какие-либо яды.

Прочие, уже испробованные технологии теперь применяли в разных сочетаниях, а однажды и вовсе прислали живую бомбу. Летающая тварь, прорвавшись мимо Кьораку, улетела в город и там взорвалась. Разворотило три квартала. Были и жертвы.

Бьякуя по-прежнему дежурил вместе с Каноги. План Кьораку катастрофически проваливался: капитаны, хоть и не опускались до склоки, мириться категорически не желали, и дежурство протекало в гробовом молчании. Сегодня еще и Абарая не было с ними, он должен был завершить кое-какие дела в штабе. Собственно, намного практичнее было бы сделать наоборот: оставить на посту лейтенанта, а капитану заняться бумагами, но занудство Мичико оказалось заразным. Бьякуя заявил, что приказ есть приказ, что дежурить обязаны капитаны, а значит, так тому и быть.

День близился к вечеру, и скоро должны были прийти Хаями, Сайто и Абарай, чтобы провести очередную тренировку. Бьякуя, после того, как Рукию едва не убили у него на глазах, решительно запретил сестре появляться на поляне. Вместо нее в качестве медика стали звать Сайто, его навыков вполне хватало, чтобы справиться с несложными ранами. Бьякуя ждал свою команду с нетерпением. Когда они появятся, он с полным правом, согласно распоряжению главнокомандующего, сможет велеть Каноги убираться.

Но вместо Абарая явился Нишигаки. Он двинулся прямиком к Каноги, полностью игнорируя Кучики, и Бьякуя отодвинулся подальше от этой парочки. О чем они говорят, все равно было слышно. Речь шла об отчете, который сейчас составляли отряды. Бьякуя с удивлением выяснил, отчего до сих пор не рухнул восьмой отряд: оказывается, общее техническое руководство взяла на себя Каноги. Ее речь была выстроена в манере строгой мамочки, дающей распоряжения ребенку: это делаешь так, потом делаешь это, запиши, чтоб не забыл. Нишигаки удовлетворенно кивал; его подобное положение вещей вполне устраивало.

Внезапно с треском распахнулась гарганта, из ее черной пасти выпало… и тут же затерялось что-то почти невидимое. Каноги моментально бросилась вперед.

– Что за черт! – Она почти сразу остановилась. – Я его не вижу!

Бьякуя вспомнил тактическую разработку Сайто, и ему показалось, что теперь самое время.

– Я его найду, – бросил он через плечо. – Когда подниму руку – бей прямо в меня.

И он кинулся к центру поляны, туда, где затерялся враг: короткий разбег, а потом один длинный и высокий прыжок.

– Стой, куда?! – Рявкнула вслед ему Каноги, не разобравшаяся в плане. Они прыгнули практически одновременно.

Дальнейшие события уложились примерно в полсекунды. Едва Кучики и Каноги взмыли над поляной, они заметили врага. Пустой припал на передние лапы, на спине распахнуло черные пасти его «огнестрельное оружие». Нишигаки, должно быть, разглядел готовящуюся атаку мгновением раньше остальных, потому что сорвался в сюнпо. Одним прыжком он нагнал Каноги, схватил ее в охапку, сбил с траектории, и они вместе улетели далеко в кустарник. Бьякуя понял, что остался один на линии атаки. Уже слишком поздно было пытаться найти опору под ногами и как-то уклониться. Кучики инстинктивно прикрыл голову руками и изо всех сил ударил реяцу. В тот же миг в него врезалось мощнейшее серо.

Открыв глаза, Бьякуя понял, что на мгновение отключился, потому что решительно не помнил, как оказался лежащим посреди леса. Надо полагать, выстрелом его отшвырнуло далеко от поляны. Послышался топот ног, и скоро над Кучики склонились обеспокоенные лица. Ренджи схватил его за плечи.

– Я в порядке, – быстро сказал Бьякуя.

Ему помогли сесть. Хаями придирчиво оглядел его, похлопал по спине и только тогда успокоился.

– Что там? – Спросил Сайто. – Оно?

– Усовершенствованная модель, – сообщил Бьякуя. – Думаю, пока Каноги распекает Нишигаки за вмешательство, мы можем успеть осуществить наш план.

– Сможешь сражаться? – Нахмурился Хаями.

– Разумеется. Эта атака меня не задела.

Все четверо помчались к поляне, где ощущалась реяцу пустого.

– Осторожнее там, – напутствовал Хаями. – Ты будешь слишком близко к нему, я могу не успеть тебя прикрыть.

– Я буду иметь в виду, – отозвался Бьякуя.

Пустой сидел на прежнем месте. Он затаился и был почти не виден, Бьякуя сумел разглядеть его только лишь потому, что знал, где искать. Шкура твари полностью сливалась с обстановкой. Враг никуда не спешил, так что синигами тоже ненадолго притормозили на краю площадки.

– Ренджи, действуй по моему жесту, – распорядился Кучики. – Как только я подниму руку, немедленно стреляй.

– Да, тайчо, – деловито кивнул Абарай.

– Пожалуй, я проверю, – вдруг решил Бьякуя. – Хадо №4: Бьякурай!

Кидо ударило в бок пустого, срикошетило и ушло далеко в небо.

– Значит, они используют эту защиту, – удрученно констатировал Кучики. – Что ж, я пошел.