– Не знаю, – Хаями тоже решил признаваться во всем. – Но мне кажется, ему не стоило бы пытаться скрыться.

– А где брат? Что с ним?

– У себя в кабинете. Мы пока делаем вид, что это я за ним присматриваю, но поскольку обоим нужно работать…

– Ну вы даете! – Восхитилась Рукия.

– А ваше мероприятие? Увенчалось успехом?

– Но откуда ты вообще знаешь?

– Сама-то как думаешь? – Хаями рассмеялся. – Разумеется, Бьякуя рассказал. Откуда знает он? Просто он Ренджи знает как облупленного.

– Понятно, – Рукия улыбнулась. – Ну, ты же понимаешь, что я не могла его одного оставить. Он бы и не справился один.

– Не сомневаюсь.

– Так что ты думаешь? Есть шанс выкрутиться?

– Ты знаешь… – Хаями стал серьезен. – На самом деле Бьякуя делает вид, что настроен решительно. Но я не верю. Он всегда так говорит. Поэтому я и считаю, что Ренджи лучше вернуться самостоятельно. Чтобы не затягивать эту историю и не злить Бьякую еще больше.

Рукия молча кивнула. У нее было примерно такое же мнение на этот счет. Главное, чтобы командир ничего не узнал. А между собой Бьякуя и Ренджи разберутся, как уже не раз бывало.

– Тогда вот что, – решительно сказал Хаями. – Ты сиди работай. А я к Бьякуе. Проскочу быстренько, чтоб не заметили. А потом мы встретим Ренджи. Тогда и решим, как выкручиваться.

***

– Вы оба с ума сошли, – вздохнул Кьораку обреченно.

Ренджи пытался спрятаться за спиной капитана, Хоакин без труда укрылся за спиной Абарая. Кучики же имел вид совершенно невозмутимый.

– Мы не могли бросить этого арранкара, – заявил он. – Это было бы бесчестно.

Хаями тихонько хмыкнул.

– То есть, одного невменяемого капитана нам было мало, – сказал Кьораку. – Надо нам еще невменяемого арранкара. Для полного счастья.

– Думаю, ты преувеличиваешь опасность, – равнодушно парировал Бьякуя. – Я уверен, что никакого остаточного действия нет. А вот Хоакин мог бы пролить свет на последние события. Если сумеет вспомнить, что с ним произошло.

– Ладно тебе, командир! – Жалобно мяукнул Хоакин, выглядывая из-за спины Абарая. – Не ругайся. Они ведь правда по-другому не могли.

– А мне-то теперь что делать? – Переключился на него Шунсуй. – Куда тебя девать? С Кучики мы хотя бы справиться можем, а на тебя сколько нас понадобится?

Хоакин насупился и ничего не ответил. За него высказался Бьякуя все тем же невозмутимым, самоуверенным тоном.

– Просто отбери у него меч. Или прикажи уйти в Хуэко Мундо.

– Я не хочу в Хуэко Мундо, – жалобно подал голос арранкар. – Серьезно, командир, вон с ним же все в порядке до сих пор, – он ткнул пальцем в Кучики.

– Подвергнем его гипнозу, заставим все вспомнить, – продолжал Бьякуя. – Он явно сможет рассказать больше, чем я. Тогда мы сумеем во всем разобраться и решить эту проблему. К тому же, теперь я более чем уверен, что приказ к нападению отдается при непосредственном контакте. Здесь просто некому приказать ему напасть.

Кьораку все еще сомневался. Его можно было понять. На нем сейчас лежала вся ответственность. Пожалуй, впервые Бьякуя отчетливо осознал, почему Шунсуй так не хотел быть командиром. Может быть, ему сейчас хотелось бы сказать: да разбирайтесь вы сами, в конце-то концов, сами придумали, сами и выкручивайтесь. Но он не мог позволить себе такой роскоши.

– Ладно, – решился Кьораку наконец. – Давай сюда свой меч. И топайте на этот свой гипноз прямо сейчас. После решим, как с вами быть.

Он принял у арранкара клинок и торопливо зашагал прочь по улице, на которой происходила беседа. И когда он удалился на достаточное расстояние, Бьякуя медленно повернулся к лейтенанту. Тот, предчувствуя неприятности, мрачно смотрел в землю.

– Я не мог поступить по-другому, – буркнул Ренджи, не дожидаясь обвинений. – Вы же знаете. Вы же сами только что все это командиру сказали.

– То, что я сказал командиру, было сказано для командира, – ледяным тоном отозвался Бьякуя. – К тебе это отношения не имеет. Я выгораживал не тебя. Мне пришлось лгать командиру, чтобы хоть как-то объяснить твое отсутствие. Ты понимаешь, насколько сильно подставил меня на этот раз?

– Кучики, не ругайся, – ежась от неловкости, встрял Хоакин. – Он не мог за мной не пойти. И вообще, обошлось же!

– Это не имеет значения. Ты, Абарай, сбежал с поста, нарушил приказ главнокомандующего, подделал приказ капитана…

– Да, это серьезный должностной проступок, – Ренджи по-прежнему не поднимал глаз, но говорил упрямо. – Я виноват. За такое могут и в должности понизить. А если бы я этого не сделал, это было бы предательством по отношению к побратиму. Есть же разница!

– Бьякуя, угомонись, – с мягкой укоризной сказал Хаями. – Ребята все верно говорят, и ты сам это знаешь. Ну, не получалось по-другому.

– Подобных выкрутасов я уже не могу просто так спустить с рук, – упрямо возразил Бьякуя.

– И как же ты объяснишь командиру, за что выгнал лейтенанта? – Ухмыльнулся Хаями. – Ты ведь только что доказал, что он действовал по твоему приказу!

И Бьякуя почувствовал, что его охватывает огромное облегчение. Он мог изображать административный гнев, но ему совсем не хотелось доводить дело до конкретных действий. Ренджи всегда поступает честно. Пусть даже сперва он колеблется, не решаясь, но в конце концов поступает честно. Пусть это противоречит регламентам, уставу, даже закону. Это свойство Абарая всегда раздражало Бьякую, но оно же и подкупало. Он такой, Абарай Ренджи, он не может иначе. Как же это сложно, когда ты должен наказать, но знаешь, что это будет неправильно. Несправедливо и нечестно, хотя бы потому, что парой дней ранее Бьякуя сам предпринял точно такую же попытку спасти этого арранкара. Слова Хаями разрешали это противоречие. Кучики действительно не мог как-то наказать лейтенанта, поскольку никакого преступления никто не совершал.

– Да, – сказал он, будто нехотя. Так, будто применить все возможные дисциплинарные меры было его горячим желанием, и уступал он единственно перед лицом неопровержимой логики. – Ты прав. Мы все слишком запутались в показаниях. Надеюсь, Ренджи, ты понимаешь, что выгораживать тебя у меня и в мыслях не было.

– Да, тайчо, – покорно вздохнул тот. Он с трудом мог поверить в свою удачу. Такая выходка – и всего лишь небольшая отповедь в не самых убедительных выражениях. Кучики защитил его, не дожидаясь не только просьбы об этом, но даже результатов вылазки. Ренджи отдавал себе отчет, что капитан в первую очередь пытался выкрутиться сам. Но ведь и лейтенанта не сдал, предоставил шанс.

– Теперь идем, – скомандовал Бьякуя, решительно сворачивая скользкую тему. – Нам нужны воспоминания Хоакина, чем быстрее, тем лучше.

***

Хоакин ошеломлено уставился на Фуками, а тот на него скорее с радостью.

– Хоакин! Нашелся!

– Фуками? Ты тут как оказался?

– То есть как это? Ты разве не видел мою записку?

– Какую еще записку?

– Погоди, – Фуками нахмурился. – Ты когда последний раз был дома?

– Ну, тогда… – Арранкар неуверенно пожал плечами. – Ты ведь тогда тоже дома был, я при тебе уходил.

– И что, с тех пор ни разу не возвращался? – Ахнул Фуками.

– Да. А что, долго?

– Где же ты был все это время?

– Ну, я… не помню точно.

– Вы что хотите этим сказать? – Удивился Бьякуя. – Что он находился в плену все это время?

– А ведь похоже на то, – Фуками ошеломленно помотал головой. – Он попался, когда я еще был жив!

– Но как это могло получиться?

– А вот это нам и предстоит выяснить, как я понимаю, – деловито сказал Фуками.

***

В кабинете Фуками стало довольно людно. Кроме уже присутствовавших здесь Кучики, Хаями и Абарая, пришли Кьораку, Шихоинь и Тамура. Хоакин, растерянный и смущенный, рассказывал, что удалось вспомнить.

– Я даже толком не понял, как они меня поймали. Ну, я же не ожидал, что кто-то может… Тут патрульные уже все ко мне привыкли. А эти что-то всполошились. Я подумал, новенькие. Хотел успокоить. Ну, им тут работать еще, а тут я живу. А они… У них штуковина какая-то. Это она все. Он на меня направил, и я уже ничего не мог сделать.