– А ты никогда не смотрела в глаза своему отражению в зеркале в полумраке?

Ольга тихо ахнула.

Долину накрыла темнота. Шум Реки стал звучать чуть приглушенно, будто поток воды накрыли одеялом. Костер начал затухать, и Бьёрн подкинул в него обрезков досок. Пламя затрещало и снова рванулось к черному небу, посылая навстречу звездам их крошечных недолговечных сестер.

Ольга уже продолжительное время молчала и, подперев рукой голову, смотрела в огонь. Услышанное боролось в голове со здравым смыслом и привычной картиной мира и с трудом, неся потери, рождая лавины новых вопросов, отвоевывало себе место в сознании. Наконец Ольга словно бы очнулась и отвела взгляд от костра, отражавшегося в ее зрачках оранжевым заревом.

– Кто они? – голос ее прозвучал глухо и незнакомо. – Те, кто назначил вас в патрульные.

– Я точно не знаю, – отозвался Бьёрн. – Я могу сказать только, что последовательность событий, которая привела меня сюда, совершенно точно не является обычной для типичного шведского студента. История Василия – вообще сказочный сюжет. Он ведь рассказал о себе? – Ольга кивнула. – Такое ощущение, что он не тот, кем кажется, верно?.. А между тем всю информацию, полученную от него, я тщательно проверил. Он и в самом деле еще два года назад был практически неграмотным, сильно пьющим местным хулиганом. И красных зрачков никто у него никогда не замечал.

– Но все-таки – кто привел тебя сюда? Кто рассказал о происходящем?

– Женщина по имени Мария, – словно нехотя проговорил Бьёрн. – Очень, очень странная женщина, которая даже летом не снимает кожаных перчаток и длинного черного плаща.

Ольга вскинула на него взгляд. Бьёрн еле заметно кивнул.

– Я не утверждаю, что именно ее ты видела в твоем городе. Возможно, это просто их униформа или что-то наподобие… Но ясно одно – та, кто спас тебя из теней, тоже из Четырехглазых.

– Четырехглазых?

– Послушай меня, – Бьёрн вздохнул и придвинулся чуть ближе к Ольге. – Прости за сумбурность рассказа, но… Я до сих пор боюсь открывать тебе все карты. И не потому, что я тебе не доверяю, ни в коем случае, это не так… Просто в последний раз, когда я рассказывал это кому-то кроме Васьки, это плохо кончилось, – он тряхнул головой и уставился в огонь.

– Мне все равно некуда отступать, – еле слышно проговорила Ольга. – И поэтому… не тяни жилы, прошу, – сердце ее колотилось, как после затяжного подъема на гору.

Бьёрн еще раз тяжело вздохнул и начал рассказывать.

– Когда я впервые оказался на Горном Алтае, меня сразу же стали накрывать эти тени. Я проваливался в небытие, но каждый раз приходил в себя на том же самом месте, где и терял сознание. Кроме того случая с маяком… Поначалу я думал, что это последствия акклиматизации, перепадов давления, бог знает чего еще. Но после того, как я пришел в себя за несколько километров от того места, где упал, я уже окончательно перестал понимать, что происходит. И вот тогда она показалась мне в первый раз. Так же, как и ты, я очнулся на земле возле маяка, рядом сидела она, от нее пахло воском и ладаном.

– Не бойся, – сказала она, – теперь ты в безопасности. Но никогда не прикасайся к этому, – она показала на палку, торчащую их кучки белых камней. – И никому не позволяй прикасаться. Отныне это будет твоя работа.

Она рассказала мне немного, потом заторопилась и ушла, обещав вернуться и продолжить разговор. Повторного ее появления я ждал около месяца. За это время я проваливался в тени еще четыре раза. Однажды вечером она просто подошла ко мне, когда я так же сидел у костра.

– Здравствуй, Белоглазый, – сказала она мне. Она назвала свое имя – Мария, но я так и не увидел ее лица. Тем вечером я узнал больше о сущности нашей службы и еще год нес ее один. Ровно через год ко мне присоединились Василий и – так ненадолго – Анна…

Что я знаю на данный момент? На этой земле существуют как минимум два мира, накладывающихся друг на друга. Можно назвать их негативом и позитивом одного снимка. Свет и тьма, тепло и холод заменяют в них друг друга. Видимо, поэтому существа с той стороны в нашем мире так странно выглядят. Долгое время миры уживались на одном физическом пространстве в равновесии, не проникая друг в друга и не мешая друг другу. Но в последние годы существа с той стороны нашли способ проникать к нам и убивать людей. Зачем они это делают – мы не знаем. Наша задача – защищать от них наших соплеменников и наш мир. Мало ли, какова их конечная цель. Как это ни банально звучит, но нельзя исключать возможности того, что они хотят захватить и эту сторону.

– Вы встречали этих… существ? – Ольга говорила деловым тоном, старательно задвигая скептицизм и недоверие в дальний уголок сознания.

– Да, мне даже приходилось сражаться с ними несколько раз, – кивнул Бьёрн. – Точнее, четыре раза. Мое зрение уже достаточно развито, чтобы различать их силуэты и днем, и в темноте. А с точки зрения боя они так же уязвимы, как и мы – их можно ранить и убить и мечом, и пулей. Но огнестрельного оружия у нас нет. Мария привезла нам несколько мечей – судя по всему, они изготовлены из какого-то необычного сплава. С таким мечом не выйдешь из Долины – нарвешься на неприятности самого что ни на есть прозаического характера. Поэтому у нас есть и деревянные мечи – тренировочные и боевые. Боевые мечи сделаны из особого дерева, вымоченного в воде из нескольких местных источников. Это нам опять же подсказала Мария.

– Значит, Мария дала вам оружие, указала противников, но не пояснила причин и целей войны? – прищурилась Ольга. Ей все услышанное определенно не нравилось.

– Если в качестве причин фигурируют закоченевшие и обескровленные трупы местных мальчишек и девчонок, мне этого достаточно, – решительно отозвался Бьёрн.

– Это я понимаю… – Ольга вздохнула. – И выбора у тебя больше нет. И у меня, как я понимаю, тоже.

– Боюсь, что так, – Бьёрн протянул руку к длинному свертку, который принес с собой. – Поэтому – возьми, – он достал из холщового чехла длинный слегка изогнутый меч в простых кожаных ножнах. – Пока один – металлический, потом изготовим для тебя деревянный, – он поднялся на ноги и знаком показал Ольге сделать то же самое. На треть вытащив меч из ножен, он протянул его Ольге. – Братья и сестры, едины в одном. На защите земли, и воды, и света, во имя Равновесия и именем Белого Глаза!

Ольга ошеломленно приняла меч двумя ладонями и бесцветным от волнения голосом повторила за Бьёрном слова клятвы. Она ничего не понимала и совершенно растерялась, но, ощутив ладонями тяжесть меча и поймав краем глаза отблеск костра в синеватом металле, почувствовала, как в груди словно бы развернулось знамя, пробитое вражескими стрелами и обожженное языками пламени, пляшущими на руинах крепостных стен. Подняв взгляд и уставившись в темноту над костром, она отчетливо различила поодаль две фигуры: Василия, который стоял по стойке «смирно» и очень серьезно глядел на нее, и силуэт в длинном плаще и широкополой шляпе, замерший у дерева шагах в пяти позади него. Шляпа качнулась, руки исполнили жест «Добро пожаловать», и фигура, шагнув назад, растворилась в синей темноте.

Ольга медленно вдохнула воздух, неожиданно ставший ледяным и очень ароматным. Ночь, Река и Долина раскрыли ей свои объятия. Привычный мир, с магазинами и страховыми компаниями, зарплатами и отпусками, сотовыми телефонами и глупой суетой вокруг глупых проблем торопливо покинул сцену, аккуратно притворив за собой дверь в Ольгином сознании.

***

Прошло десять дней с того момента, как Ольга спустилась в Долину. Погода стояла отличная, дождь шел всего три или четыре раза, и то не подолгу. Река немного успокоилась, отступила, показала солнцу еще метра полтора галечного берега. Ольга каждый день по несколько раз купалась, привыкая к температуре воды и к мощному, сбивающему с ног течению. Бьёрн сказал ей, что к концу лета она должна будет научиться переплывать Реку собственными силами.