Ты же к Берлину? А зачем тебе это? (Бросает ключи на стол.) Ну, объясни?

Константин. А ты что, не понимаешь?

Виктор. Не понимаю.

Константин. Я хочу проверить свою… версию до конца.

Олег. Ты называешь это версией? Да это просто… Докатился!

Валентина. Костя, ты хотел проверить её квартиру? Рыться и искать деньги, так, что ли? Какой ужас!

Константин. Кретины! Она сама сказала…

Ирина. Что сказала?

Степан. Не крути, говори правду.

Константин. Хорошо, вот как было: мы остались вдвоем, и она… призналась… (Решительно.) У нее все! Причем, не на книжке, а в квартире! Валя, да разве я из-за себя? Что мне, больше всех, думаете, нужно? Ну что, что вы так смотрите на меня? Хотел сюрприз сделать! Кто бы из вас туда пошел, чистюли?

Виктор. Ты сказал: «Призналась»! Она сказала, что деньги у нее?

Константин. Да! Я только не понял, где?

Олег. Он врет! Валя, помнишь, я у тебя спрашивал про пистолет?

Валентина. Да, а что?

Олег. Где он был?

Валентина. В шкафу…

Олег. Его там нет.

Валентина подходит к шкафу и внимательно проверяет верхнюю полку.

Валентина. Он был здесь.

Константин. Не ищи, сестренка, я его выбросил. Нельзя такое держать в доме. Пусть сломанный – все равно не полагается. Я искал очки (показывает очки) и наткнулся. В канал выбросил – так лучше. (Олегу.) Понимать надо. В доме дети, вдруг найдут – это не шутка, оружие.

Олег. Не поэтому ты выбросил.

Константин. Заткнись ты, урод! Или я задушу тебя собственными руками. Кто ты такой здесь? Кто? Пятое колесо в телеге! (Кричит.) Прихлебатель!

Олег бросается к Константину. Виктор останавливает его.

Виктор. Озверел совсем? «Задушу!» Значит, ты выбросил пистолет, потому что испугался за детей?

Константин. А что тут удивительного?

Виктор. Просто другие люди тебя обычно не волнуют.

Константин. Не зарывайся, меньшой!

Пауза.

Виктор. Что здесь произошло, Олег?

Олег. Здесь убили. Убили женщину… Всем нам дорогого человека.

Виктор. Кто?

Молчание.

Степан. Я.

Все ошеломлены его заявлением.

Ирина. Понес дурь на прилавок.

Виктор. Ты что говоришь?

Валентина. Витя, он рассказал ей про отца. Про то, как они с Иваном поступили. Ты ведь ничего не знаешь, как было на самом деле. Отец… Отец скрыл, что Ваня… (Заплакала.) Ваня не хотел, это случайно вышло.

Виктор. Ну, что отец, говори, Степан!..

Степан. Отец заставил меня промолчать. А было так: я драку начал с Петриком, врезал ему. Врезал, а тут из подворотни Карась с Химичем. Вот и понеслось…

Пауза.

Виктор. Что замолчал?

Степан. Да нет, теперь уж доскажу. Чтобы и ты всё знал. Я крикнул Ивана на помощь, когда началась драка. Он выскочил из дома, и запустил в них кирпичом. Темно было, вот в Карася и попал. Мы – врассыпную, а Иван там остался, его одного и схватили. Я к отцу. Он на участке был. Тот приказал…

Виктор. Что приказал?

Степан. Молчать, пока не разберется.

Виктор. Так, что дальше.

Степан. Отец разузнал все и заявил… «Ваньке не отвертеться, а ты молчи!» Потом добавил: «Сам виноват, был бы трезвый – кирпичей не швырял бы». Прости, Валя.

Пауза.

Виктор. Так и сказал? А что же ты?

Степан. А я струсил. Если бы всех взяли – никогда бы столько ему не мытарить.

Пауза.

А сегодня рассказал Нюре про это, вот она и не выдержала. Меня сберег, получается, а ее…

В магнитофоне отчетливо зашумела кончившаяся пленка.

Валентина. Олег, выключи. Это я забыла.

Олег, быстро сделав перемотку, включает.

Голос Степана. А сегодня рассказал Нюре про это, вот она и не выдержала.

Олег включает длинную перемотку. Все напряженно ждут. Олег включает запись.

Голос Косовец. Это всё… всё ложь! Пустите меня! Я… Я любила Александра Константиновича! Любила в нем всё: характер, достоинство, прямоту… А ты!.. Ты!.. Ты – дрянь! Ты – чудовище!! Растоптать единственное, что у меня есть… Подлец! (Плюет.)

Голос Константина. Нет, пока ты, божья коровка, не вернешь все до копейки, до тех пор не сойдешь с этого места. Ты любила? Ты обманула его. Играла, как старым пуделем, жадным сделала. Из-за тебя я его уважать перестал. Где деньги? Где, говори?!

Голос Косовец (задыхаясь.) Нет! Нет! Нет! Пустите! Пусти!

Голос Константина. Где эти деньги? Мне нужны деньги! Го-во-ри! Или я буду стрелять!.. Ну! Р-а-з! Два!

Звук падающего тела.

Встать! Встать! Вста-а-ть!

Олег выключает магнитофон. Пауза.

Степан. Сволочь.

Виктор. Оставь его! (Пауза. Говорит медленно, судорожно.) Господи! Нюра! Нюра… Накренило нас. Как на том корабле. Как же звали его? Вспомнил, Дрозд. Дрозд его кличка была. Рассказывали… Последний рейс у него был. Старая посудина. Уголь у них волной сбило – крен! Капитан, мальчишка, испугался, СОС дал. Дрозд кричит: «Забортную воду гони в балластные танки!» Тут мотор полетел. Он туда – помочь! А вода пробила переборку и рванула на правый борт. Крен больше сорока градусов… Конец! Вдруг сухогруз – услышал. Все рванули с корабля. Дрозда недосчитались в суматохе. Вернулись – мертвый. А корабль стоит, как ни в чем не бывало. Выровнял. В другой отсек воду успел пустить. Не сбежал, как капитан недавно потерпевшего крушение «круиза». Вот оно: обо всех думал. Шибануло его обо что-то – висок пробит. А рядом бумажник с деньгами выпал. Много, все, что заработал. Деньги… Да… Мокрые, разбухшие – кисель. И теперь никому не нужные. А когда хоронили его, оказалось, белье на нем чистое! Успел перед смертью переодеться. Да он и жил в чистом…

Валентина. Витя, как же нам теперь жить?

Пауза.

Виктор. Жить? Не знаю… Фарс начинается там, где умирают герои.

Достает телеграмму. Подходит к репродукции картины «Не ждали». Снимает. За картиной сейф встроенный в стену. Подсматривая в телеграмму, набирает цифры. Открывает сейф и достает большую пачку долларов. Бросает их на стол.

Вот, лимон! Жуйте, только оскомину не набейте!

Никто не двигается.

Действующие лица:

Петрович.

Капитолина.

Варвара.

Любовь.

Эдуард.

Григорий.