— Я здесь по поручению короля. — Анастасия передала ему сопроводительное письмо, полученное от секретаря.

— Король убит, — сказал он, принимая бумагу.

— Мне это известно, — ответила она, — но тем ценнее его посмертная воля.

— Ты знаешь, что в его смерти обвиняют одного из твоих спутников? Орка по имени Ош.

Молча наблюдавший за этой сценой Ургаш чуть заметно напрягся.

— Да, я знаю и об этом, — подтвердила Анастасия, — но он говорит, что невиновен, и у меня есть основания верить ему.

— Тогда поделись со мной этими причинами, потому что я тоже очень хочу поверить.

— Я… — замешкалась Анастасия. — Я не могу. Не сейчас. Прости.

— Хватит играть в слова, — вмешался Ургаш. — У вас мало людей. Ты знаешь это. Я знаю это. Откроете ворота, дайте нам пройти, и никто не умрёт.

— Я слышал, что наш покойный король назвал тебя графом, Ургаш Крушитель. — Малькольм осуждающе взглянул на орка. — Быть может, ты хотя бы сделаешь вид, что соответствуешь этому высокому титулу?

— Он что–то такое говорил, — припомнил Ургаш. — А потом люди с птицей на стальных рубахах пытались нас прикончить.

— Вас обвиняют в убийстве короля, — напомнил юноша, — это не шутки.

— Да не трогали мы вашего короля. — Орк начал терять самообладание. — Надо очень!

— Пускай Ош сам скажет мне об этом, — упорствовал Малькольм. — Глядя в глаза, скажет.

— Он… — начала было Зора, но в этот момент дверца кареты отворилась.

Держась за стенки, наружу с трудом вылез Ош. На орка было жалко смотреть. Воспалённые разноцветные глаза болезненно слезились. Лишённые крови губы побледнели и растрескались. Лицо осунулось, будто утратив часть самой жизни.

— Не я… — выдавил из себя Ош, облизав губы. — Другой человек… мужчина… маска… смеётся. Он убил короля… бежал. Я не смог… помешать…

Каждое слово давалось ему с видимым усилием. Наконец морщинистые руки Ушана увлекли Оша обратно. До них донеслось недовольное ворчанье старого орка.

— Он прав, — неожиданно для себя согласилась Анастасия. — У них не было на это никакой причины. Зачем убивать курицу, несущую золотые яйца? Король дал им всё!

— Я не узнаю тебя, — вдруг улыбнулся Малькольм. — Ты защищаешь орков?

— Слушай, мы тут долго языками молотить можем, — не выдержал Ургаш. — Ты откроешь эти проклятые ворота? Или мне позвать твоего отца?

— Я не могу сделать этого, — покачал головой молодой Редклиф и продолжил гораздо тише, — но у меня есть для вас слово герцога. В тридцати лигах к северу отсюда стену подмыло весенним паводком. Она всё ещё не восстановлена, и отец предполагает, что вы попытаетесь пробиться на запад именно в этом месте.

— Сразу бы так, — буркнул Ургаш, отворачиваясь.

— Анастасия, — Малькольм не спешил возвращаться в крепость, — почему бы тебе не остаться здесь, с нами? Запределье не лучшее место для леди.

— Извини, Малькольм, — нахмурилась она, не поднимая на него взгляда, — но я должна сопроводить их до самых ворот Ошгейта. Приказ короля.

Опустив письмо в деревянный ящик королевской почты, которая славилась своей дороговизной и нерасторопностью, Адам направился в сторону речных причалов. Весть о смерти короля распространялась по стране со скоростью лесного пожара, но не это тревожило юного виконта. Снова и снова он возвращался в своей памяти к тому роковому вечеру, которому суждено было стать последним в жизни Конрада Молчаливого. Адам вспоминал хрупкую талию Каролины в своей руке. Вспоминал, как танец кружил их по бальному залу королевского дворца, словно зал этот принадлежал им одним. Её лицо закрывала изящная маска в виде серебряной рыбы, но даже она не могла скрыть ни лучезарной улыбки этого удивительного создания, ни волнительного румянца, пляшущего на её мягкой щеке. Волшебный, бесконечно прекрасный миг, который Адам непременно попытался бы воспеть в стихах, будь он менестрелем.

Мармонд раскинулся на левом берегу Сестры. Там, где Срединные земли переходили в Мельничный удел, а Королевская тропа сворачивала на юго–восток, уходя в сторону Лунного озера, Варгана и Восточного тракта.

Умом Адам понимал, что ему следует найти корабль до Локриджа или, по крайней мере, до Лайха, крошечной рыбацкой деревушки на Внутренних островах, откуда он уже без труда сможет добраться домой. Однако сердце Адама манило его назад, в столицу. Нет, не так. Оно осталось в столице. В трепетных руках Каролины, что завладела им отныне и навсегда.

Свернув на просёлочную дорогу, Адам увидел впереди мачты и паруса. Мелкие купцы часто швартовались здесь, чтобы пополнить запасы и передохнуть. Некоторые даже сгружали товар, отправляясь в столицу по суше, дабы избежать портовой подати.

То был прекрасный, но скоротечный сон, который слишком быстро закончился. Стоило страже сообщить о смерти короля, как в гостях поднялась великая тревога, почти паника. Музыка стихла, и Каролина, ещё недавно такая весёлая и легкомысленная, испуганно прижалась к нему, ища защиты и успокоения. Едва им удалось вырваться из праздной толпы, как рядом оказался сир Ван Дейк. Рыцаря сопровождал человек в сером мундире, который сообщил, что виконту Олдри следует покинуть Адамант, и как можно скорее. Юноша было запротестовал, но сир Ван Дейк подтвердил слова служителя. Подозреваемые в убийстве короля, орки бежали на запад, что означало огромные проблемы в жизни юного виконта.

«Что теперь делать?» — снова и снова спрашивал он у себя.

Его не оставляло ощущения нереальности происходящего. Он не таился, но чувствовал себя настоящим беглецом.

Вернуться домой? Зачем? Всё равно рано или поздно за ним придут. Что будет с матерью? С его маленькой сестрой? С Локвудом? Он не верил, что Ош действительно сделал это. Отказывался верить. Быть может, лучше сдаться? В конце концов, королевское правосудие однажды уже проявило к нему своё милосердие. Впрочем, милосердию этому тогда сопутствовало обещание неотвратимой кары в случае предательства орков. Адам слишком хорошо помнил те суровые слова.

«Скорее молния два раза в одно место ударит, — горько усмехнулся набравшийся опыта юный виконт. — Сначала голову отрубят, потом разбираться будут».

Они даже не успели как следует попрощаться. Адам оставил Каролину на попечение её верного стража и проследовал за серым служителем, который вывел его из замка. Покинуть столицу оказалось совсем несложно. То ли Адама в тот момент ещё не искали, то ли городская стража просто не обратила внимания на одинокого юношу, больше напоминающего небогатого горожанина, чем виконта. Миновав северо–восточные ворота, он прибился к небольшому каравану ферденских купцов, которые направлялись в Эшвуд. Они любезно согласились подвезти его до предместий Мармонда, даже не затребовав плату.

— Эй, малой! — окрикнул его кто–то, прервав воспоминания. — Тебя как звать?

Обернувшись, Адам увидел на дороге двоих незнакомых мужчин. Они приближались.

— Вроде похож, — вполголоса сказал один другому.

— Адам Олдри, виконт восточных земель, — по обыкновению представился юноша и только тогда понял, какую глупость совершил.

— Отлично, — обрадовался тот, что окликнул его, и сильно двинул Адаму в левую скулу.

Не успев уклониться, незадачливый виконт рухнул на грязную дорогу.

— Ты чего? — встрепенулся второй. — Сказано же: живым.

— Живым — да, целым — нет, — усмехнулся напарник и ударил Адама ногой в живот.

Дыхание перехватило так, что Адам чуть не потерял сознание.

— Возьмите деньги… — прохрипел он, решив, что на него напали грабители.