My, oh my, what a girl (Боже, о боже, какая девушка!)

You’re my, my, my, my kind of woman (Ты моя, моя, моя, моя женщина)…

Браун не позволяет ему закончить, потому что кладёт руку прямо на гитарные струны, тем самым останавливая его. И Вулфард выглядит из-за этого таким потерянным. Видимо, он был слишком поглощён своей песней.

Воздух между ними искрит, и это напряжение определённо весьма ощутимо. Девушка медленно приближается к Финну и в тот момент, когда их губы уже практически соприкасаются, дверь в комнату открывается, тем самым пугая их обоих. Вулфард дёргается и просто падает с кровати.

— Дерьмо.

Милли слышит, как он шипит это снизу, и часть её хочет засмеяться, а вот другая всё ещё пребывает в шоке. Они оба смотрят на Калеба, открывшего дверь, который теперь с усмешкой рассматривал их двоих.

— Ладно… — бормочет Маклафлин, упорно сдерживая желание расхохотаться. — Видимо, хорошая была ночка?.. — Глаза Браун шокировано распахнуты гораздо дольше, чем это было необходимо, а вот Финн нервно поднимается с пола, отрицательно качая головой. — Ну, завтрак уже заканчивается.

Девушка берёт свою подушку и оставленные на тумбочке вещи, а затем быстро чмокает Вулфарда в щёку и сразу же уходит из комнаты. Уже на полпути по коридору она слышит, как Финн орёт на своего друга.

— Я убью тебя, Маклафлин! Ты, чёртов ублюдок!

И Милли хихикает, прикрыв рот ладонью.

***

Следующие несколько дней Браун пытается сосредоточиться на работе, лечении, диете и групповой терапии и старается не отвлекаться, потому что едва это происходит, как она тут же начинает напевать ту самую песню. Но это так трудно — сконцентрироваться. К тому же Милли хочется буквально умереть, потому что она чувствует себя виноватой из-за того, что попросту избегает Уайатта несколько дней подряд. Она не хочет с ним видеться, потому что очень неловко при разговоре с Олеффом мысленно терзаться волнительными образами Вулфарда. Она понимает, что все их разговоры сейчас обречены на провал, но она не может иначе, нужно просто переждать. Но как долго? A? Неделю? Две?

В конце концов, сейчас она не готова состоять в серьёзных отношениях, потому что, чёрт возьми, она находится в психиатрической клинике, она эмоционально нестабильна. И Милли не хочет причинять боль тем, кого она слишком любит и ценит.

***

— Всё не так уж и плохо, — говорит ей Сэди, пока они обе собираются на вечеринку в честь Нового года.

Её ярко-рыжие волосы свободно спадают на плечи и выглядят просто прекрасно. Синк надела чёрные зауженные брюки, свободную белую блузку и накинула сверху чёрный пиджак. Сэди выглядела при этом так красиво и утончённо, как самой Милли хотелось бы быть.

Девушка медленно качает головой.

— Но мне всё ещё плохо, — тихо ​​отвечает она.

В отличие от подруги, Браун всё-таки решилась надеть короткую цветную юбку с завышенной талией, чёрную водолазку и тоже накинула в тон юбки пиджачок. Ещё чёрные полусапожки на каблуке… Она чувствовала себя весьма неуютно и слишком откровенно.

— Да вы даже не поцеловались! — практически истерично заявляет Сэди, размахивая руками. — Я говорила, что никому не расскажу, но… ты ведь была с ним в одной комнате, когда он был в нижнем белье!

— Не может быть, чтобы он рассказал тебе! Теперь я убью его.

— Папочка рассказал мне об этом, но он также сказал мне, что между вами ничего не было.

Браун не знает, чего ей хочется больше: придушить Финна или сымитировать рвотные позывы, потому что Сэди называет Калеба «Папочка» (или иногда «Шоколадный папочка»). Но она решает просто скорчить недовольную гримасу и закончить на этом неловкий разговор.

Девушка выжидательно смотрит на подругу через зеркало, пока та завершает её причёску — туго стянутые на затылке волосы, максимально прилизанные сверху гелем.

Когда они всё-таки собираются, то вместе спускаются на первый этаж на лифте.

— Ты просто хорошо отдохнёшь, ладно? — говорит Синк, обнимая её одной рукой за плечи. — Ты не сделаешь ничего плохого. Зная тебя, я могу быть в этом уверена.

Они покидают кабину лифта и замечают, что стойка регистрации и общая комната украшены разноцветными гирляндами, воздушными шарами и мишурой. Всё выглядит очень красиво и празднично. Над входом даже был огромный яркий баннер с надписью «Добро пожаловать в 2018!».

Музыка разбавляет гул от болтающих между собой людей, и именно тогда девушки замечают, что Джо, Финн и Гейтен исполняют на сцене какие-то старые рок-баллады.

Матараццо пел, играя на бас-гитаре, их наставник сидел за барабанами, ну и нет необходимости говорить о том, что Вулфард играл на соло-гитаре. Но это была не старая акустическая гитара. Нет. У него в руках была самая настоящая электрогитара, и Милли подумала о том, что уже давно не видела его таким счастливым (с тех пор, как они встретились в этой клинике). Очевидно, что парень был поглощён своим инструментом, и она не винила его в этом.

Когда их импровизированная «группа» заканчивает свою версию «Nothing else matters» от Metallica, Калеб с широкой улыбкой выходит на сцену. Сэди, всё ещё стоявшая рядом с Браун, едва завидев его, буквально задрожала, громко аплодируя.

— Добрый вечер, — здоровается с публикой Маклафлин. — Я бы просто хотел посвятить эту песню своей девушке. — Он указывает на Синк, и Милли удивлённо приоткрывает рот, пока её подруга посылает в ответ игривый воздушный поцелуй.

«Это так… романтично», — думает Браун, когда Калеб начинает петь «When you came into my life» группы Scorpions.

Она видит, как блестят их глаза, когда он поёт, и грустно вздыхает, хотя она должна быть счастлива, потому что стала свидетелем истории любви её близких друзей. Это на самом деле почти почётно.

В середине песни Уайатт приближается к ней и обнимает за талию, от чего она мило ему улыбается. Парень целует её в щёку, и они молча продолжают наслаждаться чудесным исполнением.

— Последние дни ты была практически неуловима, — вдруг шепчет Олефф ей на ухо.

— Прости, было очень много дел в библиотеке, — лжёт она без капли стыда, натягивая разочарованное выражение лица.

Уайатт в ответ лишь кивает и заразительно улыбается. Ну не заслуживает она в своей жизни такого человека, как он!

— Ну, по крайней мере, сегодня вечером ты со мной. — Он берёт её за руку и тем самым заставляет её обернуться; он долго рассматривает её, словно любуется. — Ты всегда выглядишь такой красивой.

Девушка кокетливо шлёпает его ладонью по плечу.

— Это неправда, — говорит она.

Олефф же подмигивает ей и снова обнимает за талию, но на этот раз со спины, положив подбородок ей на левое плечо. В ответ она медленно выдыхает. Она буквально ощущает безмятежность, которую вносит в её жизнь Уайатт. Когда они вместе, всё кажется таким… спокойным и размеренным.

Через несколько минут Калеб заканчивает свою песню и уходит со сцены, чтобы отыскать свою девушку. Сэди сразу же бежит к нему, а импровизированная «группа» продолжает играть другие композиции.

— Олефф! — Голос Чарли заставляет их обоих разомкнуть объятия. — Поздравляю! — Док похлопывает парня по плечу; он, кажется, был очень счастлив.

Наталия идёт рядом с ним, но Милли ограничивается лишь приветствием, неуверенно махнув ей рукой, а вот Дайер весело подмигивает ей в ответ.

— Я уже слышал хорошие новости. — Оба парня крепко обнимаются, и Браун чувствует себя окончательно потерянной.

— Спасибо, доктор Хитон.