— Попробуй, — прошептал он, ступив к ней максимально близко, склонившись к самому лицу и практически касаясь носом её носа.
Она приоткрыла рот и завораживающе медленно облизала кончиком языка свою нижнюю губу, глядя ему прямо в глаза.
— Эл, — вдруг сказала она.
— Michael, — ответил тот, а сам внутреннее вздрогнул от ненавистного имени.
— О, нет-нет… — Эл подалась вперёд, практически прижимаясь губами к его губам. — Майк. Я буду звать тебя Майк.
Майк сам не понял, что именно произошло между ними, но уже в следующую секунду он обнаружил себя страстно целующим мягко постанывающую и ласкающуюся об его пах Эл, которую он буквально вжимал своим телом в детскую лесенку.
Это был его первый поцелуй за девятнадцать лет, но он ни капли не жалел, что разделил его именно с этой практически незнакомой девушкой.
***
— Это сам Дьявол во плоти, Джим! — воскликнула Карен. — Она совратила моего мальчика и забрала его с собой!
Хоппер прикрыл на пару секунд глаза, устало покачивая головой. Неужели эта женщина не понимает, что её сыну уже девятнадцать, а он до сих пор верно хранил целибат. Да у парня, наверное, просто терпение лопнуло, вот он и накинулся на какую-нибудь хорошенькую девочку. А она сразу — Дьявол…
— Карен, — попытался как можно мягче сказать шериф, — ты уверена в том, что он не пошёл на это добровольно?
— Конечно! — изумилась миссис Уилер, как будто эта мысль даже не приходила ей в голову. — Это же Michael! Он не может даже думать о таком, не то, что заниматься! Джим, это всё она! Я уверена! Она испортила моего мальчика! Я лично… слышала… — Женщина вдруг жутко смутилась, покраснев.
Хоппер удивлённо вскинул брови.
— О чём ты говоришь?
***
Майк чувствовал, как мягкая девичья ладошка буквально теряется в его пальцах, и он постоянно оборачивался, проверяя, следует ли Эл за ним. Но та верно шла буквально по пятам и каждый раз, когда он поворачивался, она перехватывала его взгляд, мило улыбаясь. А у самой в глазах не было ни единой приличной мысли. И Майкл чувствовал неожиданный прилив жгучего желания внутри, когда всё тело буквально ломило от возбуждения. Такое с ним было впервые, но он не променял бы эти ощущения ни на какие другие.
Они пробирались к его окну на втором этаже по крыше гаража. Уилер был уверен, что не закрывал его, когда уходил, так что они попали внутрь его комнаты без каких-либо проблем.
Весь дом уже давно спал, когда парочка с тихими смешками пробиралась в узкую белую раму. Но стоило им только оказаться внутри, как Эл толкнула Майка на его кровать, быстро забираясь на него сверху.
Она жадно припала к его губам, обхватив за щёки ладонями, и сама углубила поцелуй, время от времени прерываясь, чтобы дать ему отдышаться. Девушка сидела прямо на паху, крепко обхватив его коленями, и плавно покачивалась туда-сюда, потираясь об его джинсы. Майк остро чувствовал, как ему жарко, как ему нестерпимо хочется унять эту приятную тяжесть внутри, не испытываемую им никогда прежде.
Эл оторвалась от его губ и стала выцеловывать лицо, пока он глубоко дышал, пытаясь хоть немного выровнять дыхание, совершенно ошалевшим взглядом глядя в потолок. Он не видел её, но прекрасно ощущал, как её влажные от его слюны губы скользят по его скуле, линии челюсти, шее, как она грубо, но так сладко покусывает его кожу, оставляя яркие метки, тут же вылизывая их, как будто залечивая и извиняясь.
Девушка скользнула ниже, быстро расстёгивая пуговицы на его рубашке, которую подарила ему Карен и которую он очень не любил, но был вынужден надевать каждый раз, когда шёл на воскресную службу. Эл щекотала кончиком острого языка его светлую кожу, не тронутую солнечными лучами, и сползала всё ниже и ниже, оставляя за собой влажную дорожку, которая отдавала на воздухе приятным холодом.
Она добралась до его джинсов, ловко и быстро расправляясь с его ремнём и пуговицей, а потом выгнулась, игриво глядя ему прямо в глаза. И он видел в её глазах Рай. Он испытывал такие мощные эмоции и ощущения, которые не шли ни в какое сравнение со всем, что он чувствовал за девятнадцать лет своей жизни.
Майк блаженно закатил глаза, когда она коснулась его языком там, лаская. И его буквально выкручивало от острого наслаждения на покрывале, а сам он задыхался. В соседней комнате спала Нэнси, а за дверью напротив — родители и Холли, но его это совершенно не волновало. Сейчас самым главным была Эл и её божественно проворный язык, доводящий его буквально до экстаза. И как вообще можно было жить без этого всё это время?
Майкл приоткрыл как будто свинцовые веки, завороженно рассматривая, как медленно обнажается девушка. Она, заметив его тяжёлый и горячий взгляд, блуждающий по её телу, стала делать всё лишь ещё развратнее и неспешнее, нисколько его не стесняясь.
Эл стянула с себя свободную футболку, открывая его взгляду аккуратную обнажённую грудь и пока ещё не исследованную им смуглую кожу, которую он собирался попробовать на вкус уже совсем скоро. Он был уверен, что ощутит сладкий привкус спелых яблок. А пока ему оставалось только наблюдать за тем, как она оглаживает сама себя, как будто демонстрировала ему свою узкую талию и восхитительную грудь с набухшими и остро торчащими горошинами сосков.
Эл поднялась над ним, встав на кровать ногами, и начала расстёгивать свои джинсы, а потом медленно стянула их с себя. И он даже забыл удивиться отсутствию на её теле хоть какого-нибудь предмета нижнего белья, окончательно поражённый в самое сердце и убитый её бёдрами и трогательными коленками.
Она спихнула свои джинсы с кровати, оставаясь перед ним абсолютно нагая и такая совершенная. Она не прикрывалась руками, наоборот, позволяла ему наслаждаться открывшимся снизу чудесным видом.
— Нравится? — томно просипела она, обводя свои губы пальцами, а потом провокационно облизнула их, чуть склонив голову к плечу.
— Очень, — захрипел Майк и сам испугался своего низкого голоса.
А вот девушка явно словила от этого волну удовольствия, потому что её тело крупно вздрогнуло, и она закатила глаза.
— Хочешь? — снова задала вопрос Эл, смотря на него сверху-вниз.
— До безумия, — честно ответил Майкл, шумно сглатывая.
Она запрокинула голову и мягко рассмеялась, и этот смех затронул самые потаённые струны души Уилера.
— Так чего же ты ждёшь? — спросила Эл, покачиваясь над ним всем телом, заставляя его, словно загипнотизированного, следить за тем, как плавно двигаются её идеальные бёдра.
— Хороший вопрос.
Он сел, с трудом отрывая от кровати тяжёлую голову — в воздухе одурманивающе пахло спелыми яблоками. Майкл с трепетом обхватил её за узкие лодыжки, а потом заскользил ладонями вверх, лаская тёплую, практически горящую, кожу, которая на ощупь оказалась, как чистейший шёлк.
Девушка одобрительно улыбнулась ему, а потом зарылась пальцами в его волосы, взлохмачивая их. Он ловил от этого самый настоящий кайф. Он даже и не знал, что его кожа головы настолько чувствительная к чужим прикосновениям. Или всё дело в Эл?
Майк дошёл до её божественных бёдер, которые находились прямо на уровне его лица, и, не удержавшись, уткнулся в них носом, жадно вдыхая будоражащий аромат яблок.
Что же она делает с ним? Это ведь греховно… Он ведь святой мальчик, благословлённый самим Богом. Он держался девятнадцать лет, не помышляя ни о чём подобном даже во снах, а сейчас его руки обхватывают упругие ягодицы, идеально помещающиеся в его ладонях, а носом он поглаживает внутреннюю часть её бёдер, уже влажных и нетерпеливо подрагивающих в предвкушении.
