© Shutterstock. com / Creative-HQ, Sibrikov Valery, Stocksnapper, LiliGraphie, обложка, 2018

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2018

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2018

Александра Дюма (1802–1870) недаром называют королем историко-приключенческого романа – и в наши дни он остается одним из самых читаемых авторов в мире. О чем бы ни писал прославленный француз – о мушкетерах, о короле Генрихе Наваррском, о Французской революции или о Средневековье – книги его с первых же страниц захватывают и увлекают читателя. Персонажи их ярки и многолики, действие развивается стремительно и причудливо, а стремление к свободе и утверждению человеческого достоинства неизменно торжествует над низменными побуждениями и происками врагов правды и добра.

В юности Дюма не получил практически никакого образования, и тем не менее уже в 20 лет с двумя луидорами в кармане отправился «завоевывать» Париж. Юноша мечтал стать драматургом. Для этого ему пришлось заняться самообразованием: один из друзей составил для него список книг, которые следовало непременно прочитать. Дюма часто посещал театры, изучая законы сценического действия, и в конце концов вместе с приятелем сочинил водевиль «Охота и любовь», который был принят к постановке. Молодой драматург вошел в круг литераторов романтического направления.

В 1830 г. во Франции произошла Июльская революция. Король Карл X был свергнут, а на престол взошел герцог Орлеанский, принявший имя Луи-Филипп. Дюма был в рядах повстанцев, штурмовавших королевский дворец Тюильри, он также выполнил ряд важных поручений генерала Лафайета, возглавлявшего национальную гвардию. А в 1832 г. Дюма пришлось бежать в Швейцарию, так как ему угрожали арест и суд. В Швейцарии были написаны новые драмы – «Наполеон Бонапарт, или Тридцать лет истории Франции» (1831), «Нельская башня» (1832), «Кин» (1836), которые принесли писателю широкую известность на родине.

Тем временем у Дюма родился грандиозный замысел: воскресить историю Франции в обширной серии романов. Первый из них – «Шевалье д’Арманталь» – был написан в соавторстве с Огюстом Маке и печатался из номера в номер в одной из парижских газет. Но вскоре Дюма наткнулся в лавке у букиниста на поддельные мемуары капитана-лейтенанта королевских мушкетеров, дворянина из Гаскони д’Артаньяна, служившего при дворе во второй половине XVII в. Авантюрист-мушкетер превратился в легендарного героя.

Роман «Три мушкетера» (1844) стал «супербестселлером» своего времени. Тогда даже ходила шутка: если и живет на каком-нибудь необитаемом острове Робинзон Крузо, то он наверняка читает исключительно «Трех мушкетеров». Вскоре на читателей обрушилась настоящая «литературная лавина»: c 1845 по 1855 гг. Дюма публиковал по 7–8 томов в год. За «Тремя мушкетерами» последовали «Двадцать лет спустя» (1845) и «Виконт де Бражелон» (1848–1850), «Королева Марго» (1845), «Графиня де Монсоро» (1846) и «Сорок пять» (1847–1848), затем – серия книг, описывавших закат французской монархии. А «Граф Монте-Кристо» (1845–1846), приключенческий роман из современной жизни, принес Дюма небывалую славу и крупное состояние.

Историки литературы утверждают, что из-под пера Дюма вышло в общей сложности около шестисот томов. Цифра невероятная, иному человеку даже за всю жизнь не прочитать столько книг. Все это многообразное и неравноценное литературное наследие было создано человеком, который не получил никакого систематического образования, зато обладал невероятным творческим потенциалом, жизнелюбием, пламенным воображением и способностью «оживлять» написанное на бумаге.

Говорят, что, достигнув пика популярности, Дюма обзавелся множеством помощников. Сегодня их имена известны: среди литературных сотрудников Дюма были маркиз де Шервиль, Бенедикт Ревуаль, Огюст Маке и Ипполит Оже. Все эти люди были литераторами средней руки, а их довольно бесцветные писания приобретали живость и блеск лишь после того, как проходили через руки мэтра. И это лишь подтверждает, насколько могуч был талант прославленного француза.

В промежутках между большими романами Дюма создал ряд повестей и новелл, героями которых стали полулегендарные личности Средневековья, эпохи Возрождения и Нового времени. «История знаменитых преступлений» – обширный цикл, созданный писателем между 1839 и 1856 годами. В данное издание вошли три повести этого цикла. Каждая из повестей – это полновесная жестокая драма, полная страстей, интриг, тайных умыслов и хладнокровных убийств. Изощренная жестокость позднего Средневековья, борьба за власть, инцест, гнетущий разврат и месть в атмосфере итальянского Ренессанса и, наконец, история немецкого студента-романтика, чей кинжал, ставший символом борьбы за гражданские свободы, когда-то воспел Александр Пушкин…

Разумеется, современные исследователи по-иному смотрят на многие события и обстоятельства, описанные Дюма в этих повестях. Хорошо известно, что он вольно обращался с историческими фактами, а недруги постоянно обвиняли писателя в том, что он слишком «легковесен». Но не в том состояла его цель. Задача Дюма – обнажить и предъявить читателю архитектуру человеческой души и непреодолимую силу страстей и обстоятельств, толкающих героя к преступлению. И это ему удается практически всегда. Свидетельством тому – неувядающая слава Александра Дюма.

В ночь на 16 января 1343 года мирный сон неаполитанцев был внезапно нарушен колокольным звоном всех трех сотен церквей этой благословенной столицы. Посреди всеобщей растерянности, причиненной столь внезапным пробуждением, легко было вообразить, что Неаполь с четырех концов охвачен огнем или что вражеская армия, таинственным образом высадившаяся на берег под покровом ночи, намеревается вырезать всех его жителей до единого. Однако очень скоро стало известно, что этот скорбный, повторяющийся через равные промежутки времени перезвон призывает верующих помолиться за умирающего и городу ничто не угрожает – в опасности один лишь король.

Уже не первый день в замке Кастель-Нуово царило сильное беспокойство: высочайшие сановники королевства дважды в день собирались на совет, а вельможи, наделенные привилегией посещать монаршие покои, выходили оттуда обремененные глубочайшей грустью. Смерть короля – неизбежное зло, однако, когда не осталось сомнений в том, что он умирает, неаполитанцы испытали искреннее огорчение, которое читателю будет легче понять, если мы добавим, что тот, кому вот-вот предстояло отойти в мир иной после тридцати трех лет и неполных девяти месяцев правления, был Роберт Анжуйский – самый справедливый, мудрейший и славнейший монарх из всех когда-либо занимавших трон Сицилии. С собой в могилу он уносил сожаления и похвалы всех своих подданных.

Солдаты с воодушевлением вспоминали продолжительные войны, которые он вел против Федериго и Педро Арагонских, Генриха VII и Людвига VI Баварского, и сердца их стучали в унисон при воспоминании о славных походах в Ломбардию и Тоскану; духовенство превозносило короля Роберта в благодарность за то, что он неизменно защищал Святой престол от атак гибеллинов, и за все те монастыри, больницы и церкви, которые он основал в своем королевстве; мужи науки считали его самым просвещенным королем христианского мира, и только лишь из его рук Петрарка пожелал принять лавровый венок поэта, а потом три дня отвечал на вопросы касаемо всех отраслей знаний, которыми король Роберт его удостоил; правоведы, восхищенные мудростью законов, которыми благодаря его величеству обогатилось неаполитанское законодательство, нарекли его Соломоном своего времени; аристократия радовалась всем тем мерам, что были им предприняты ради сохранения ее привилегий; простой люд прославлял его великодушие, набожность и доброту. И все они – священники и солдаты, ученые и поэты, вельможи и плебеи – с ужасом думали о том, что бразды правления теперь перейдут в руки чужестранца и юной девушки, и вспоминали слова Роберта, который, следуя за гробом своего единственного сына Карла, на пороге церкви обернулся к баронам королевства и в слезах воскликнул: