- Фирма называется "Глобал реал-эстэйт инвестмент", - Роб положил на столик флэшку и подвинул ее к Диме. - Тут копии нескольких документов компании, логотип, официальные телефоны, адрес электронной почты, и фотографии одного деятеля, который, предположительно, работает в фирме или работал до недавнего времени. Мне нужны его имя, адрес и телефон.

- Ты предлагаешь мне вскрыть их сервер? - поправил на носу очки Хитрый. - Это, Роб, нарушение закона. Меня за это могут...

- Я знаю, - кивнул Роб, как бы соглашаясь, - но мне очень нужно.

Он подчеркнул интонацией слово "очень", и, кажется, Хитрый понял, что дело серьезное, и Роб от него так просто не отстанет.

- Я попробую, - вздохнул Дима.

- Ты сделаешь! - поправил его Роб. - Сегодня, до ночи. И не спорь! От этого зависит жизнь моей девушки, и я не перед чем не остановлюсь. Ты это имей в виду.

- Ладно, ладно! - замахал руками Дима. - Ты меня только не пугай, Роб, а то руки будут дрожать, да и мозги у меня плохо работают, когда я тороплюсь или боюсь. А тут и то, и другое в одном флаконе!

- Ну, и не бойся! - согласился Роб. - Сделаешь, результаты пришлешь по этому адресу, - и он записал адрес электронной почты на салфетке. - Мы друг друга правильно поняли?

- Не сомневайся!

- Надеюсь, - сказал Роб, вставая из-за столика. - За работу, Дима! И мне тоже пора бежать дальше.

9.

Охранники ушли, и Лиза снова осталась одна. Правда теперь у нее было три одеяла - она просила одно, однако "предупредительный" Питер принес два, - кое-какая еда, питье и сигареты. Сначала ей показалось, что аппетита нет, и не будет, что ей не проглотить даже крошки, но средних размеров бутерброд с яичницей и фетой она съела без особых усилий, и воду выпила, оставив лишь немного на "потом". И даже сигарету взяла, хотя обычно не курила. Показалось, что табак поможет, позволит освободиться от тяжести на сердце и от страха, от холода и чувства одиночества.

Подложив одно одеяло под себя, и закутав им озябшие ноги, Лиза завернулась в два других, оставив свободной лишь руку с сигаретой. Одеяла были старые, нечистые, попахивающие плесенью и несколько влажные, но это было лучше, чем ничего.

"Вот же какие мы, прости господи, твари живучие!" - она вдруг с неприязнью подумала, что еще мгновение назад готова была радоваться таким мелочам, как подсохший бутерброд, наверняка купленный ее охранниками в каком-нибудь придорожном буфете, зажженная сигарета и ощущение тепла, появившееся после того, как она закуталась в эти ужасные одеяла.

"Все относительно... и тепло, и холод... и довольство, и нужда... Но я не хочу к этому привыкать! Не хочу, и не буду!"

Потом она задумалась над тем, кто ее похитил - не в смысле кто конкретно, а по чьему заданию, - и зачем. Но ничего путного в голову не приходило. Вернее, приходили всякие глупости, которым в качестве объяснительных гипотез - грош цена. Однако одно предположение все-таки показалось Лизе достойным рассмотрения.

"Кто-то хочет напугать меня до смерти!"

Да, да! Именно так: не убить, ведь убийство адвоката, да еще и близкого к правозащитникам - хотя, на самом деле, Лиза эту публику терпеть не могла, - могло стать событие резонансным. А вот пугануть, чтобы не лезла, куда не следует, такое вполне можно себе представить. Но, начав думать в этом направлении, Лиза довольно быстро обнаружила в своей теории многочисленные прорехи.

"А кто сказал, что похитить активного члена Лиги, это менее знаковое событие, чем убийство?" - возразила она самой себе. Но, с другой стороны, убить ее могли и прямо в баре или около него. Зачем же похищать, чтобы тут же и убить?

"Нелогично как-то..." - Однако еще вопрос, какова логика людей, способных пойти на откровенное преступление?

"А что если они не меня пугают, а кого-то другого?" - Да, в этом случае, дела ее плохи. Ведь пример на то и пример, чтобы быть запоминающимся.

Оставался еще, правда, вариант с шантажом. Но Лиза, сколько ни думала, так и не придумала, кого собирался шантажировать неизвестный, и зачем, не говоря уже о том, что непонятно, почему именно с ее, Лизы, помощью. Кому она могла быть настолько дорога? Немногочисленным, друзьям и подругам? Активистам движения в защиту природы? Партии зеленых? Нет, никак и ничего тут не вытанцовывалось. И она фигура не того калибра, что бы Лиза о себе не думала. И друзья ее, и сотрудники отнюдь не те люди, которых обычно шантажируют с помощью киднеппинга.

За мысленным перебором вариантов и гипотез, Лиза, все еще слабая после большой дозы какого-то отнюдь не безвредного зелья, по-видимому, и задремала, проснувшись только тогда, когда до нее донеслись знакомые уже звуки - кто-то отодвигал засов...

1.

В три часа дня с Робом связался Абе Кройтер.

- Сопирин! - сказал он, не здороваясь. - Человека тошнило от передоза. Мой спец говорит, что рвотная фракция типична для женщины, и это укладывается в общую картину. Похоже, использовался сопирин в военной фасовке. Скорее всего, итальянский, у них спецназ карабинеров такими снабжают. Шприц-тюбик с готовой дозой, рассчитанной на крупного мужика. Женщины, конечно, тоже бывают немаленькие... Твоя подруга, как?

- Килограмм шестьдесят, - прикинул Роб. - Может быть, чуть меньше.

- Ну, вот ее и стошнило. Передоз.

"Будет болеть голова ... - автоматически отметил Роб, представлявший в общих чертах, как действует сопирин, и тут же спохватился. - Лишь бы была жива! Впрочем..."

Зачем колоть сопирин, если собираешься убивать?

- Я уеду на день-два, - чувствовалось, что Гном полон сомнений, и не знает, как поступить.

- Что-то случилось? - сразу же спросил Роб.

- Вообще-то, да... - нехотя признался Абе. - Не хотел тебе говорить, у тебя своих проблем хватает...

- Телись, давай! - потребовал Роб.

- Ну, я типа на похороны еду.

- И кто же умер? - насторожился Роб, предчувствуя недоброе.

- Реклер.

- Черт!

Виктор Реклер был одним из девяти. Третья тактическая группа, оператор связи, стрелок, сапер.

- Черт! - повторил Роб. - Как же это?!

- Странная история, - вздохнул Абе. - Поехал вечером в город, выпил пива, с кем-то поссорился, началась драка...

- Абе, - остановил приятеля Роб. - Их, этих тех, с кем дрался Виктор, должно было быть не менее десяти.

- Ну, я не стал бы преувеличивать, - возразил Гном. - Мы уже сколько лет не в деле, а сборы, сам понимаешь, ни по интенсивности, ни по длительности подготовки... А на гражданке, где ему тренироваться? На ферме что ли, с коровами? Но ты прав, мутная история. Чтобы штатские зарезали егеря, успевшего выпить на круг две-три кружки?

- Купи от меня цветы, - попросил Роб, остро ощущая свое бессилие, он просто никак не мог поехать сейчас с Абе, - и разузнай там, что к чему. Не верится мне как-то...

- Разберусь, - пообещал Гном. - И венок куплю. Ты не знаешь, кстати, Гризли телефон не менял?

- Нет, а что? - у Роба вдруг возникло нехорошее чувство, что неприятности только начинаются.

- Да, вот битый час пытаюсь до него дозвониться, а у него телефон то занят, то не отвечает, а потом и вовсе отключился.

- Не нравятся мне такие совпадения, - признался Роб.

- Да, и мне тоже как-то... Ладно, посмотрим! Ты тут осторожно давай! Если что, звони, я и оттуда кое-что смогу.

- Ладно! - согласился Роб. - Только ты тоже, Абе, дурака не валяй!

- Заметано! - пообещал Абе, и разговор закончился.

Роб в этот момент находился практически в самом центре города. Здесь было многолюдно, и, соответственно, легче скрываться, но, разумеется, Роб не только прятался. Он работал. Искал через знакомых и "знакомых знакомых" выходы на "Оракул", чтобы попытаться решить с ними проблему миром. В конце концов, никто не сказал, что разумные люди не могут договориться. Могут, конечно, надо только найти точки соприкосновения и обсудить возникший кризис без нервов и эмоций. А так, счет в игре пока равный. Они, имея в виду "Оракул", следили за ним, но он удрал. Они залезли к нему в дом, он их уделал, но ведь не убил, хотя мог. И, похоже, даже не покалечил. Пора переходить к дипломатической фазе.