– Вчера ты говорил совсем другое. О том, что Бог хочет, чтобы жизнь каждого человека считалась бесценной!

– Это тоже правда. Но воинская доблесть и самопожертвование важнее человеческой жизни. Пусть сострадание к людям воспламенит в твоём сердце отвагу, подобную бушующему пламени. И этот огонь зажжётся во многих тысячах сердец! Вы все вместе устремитесь по дороге своей Судьбы подобно неудержимому потоку! Вот чего хочет от тебя Бог!

Слова старого мастера проникли Алану в самое сердце. Он встал и произнёс речь, какой ещё никто не слышал в этой стране. Военачальники бросились к своим войскам и рассказали воинам, что сам Бог сегодня говорил устами их царя. И он сказал, что они разметут врагов, как осенний ветер разметает сухие листья. И это действительно было именно так. Ранним утром, когда войска противника ещё не успели построиться, воодушевлённые воины Алана набросились на них и разбили наголову. Весь день они гнали остатки громадного войска к границе, и только наступившая тьма остановила беспощадное избиение…

– Вот так дела! Получается, для победы важнее отвага, а не тактика?

– Нет. И то и другое одинаково важно. У воина должно быть горячее, воспламенённое отвагой сердце и холодная, трезво мыслящая голова. Тот непобедим, кто нашёл золотую середину! Именно этому научил царя Алана старый мастер. Именно внутренней гармонии учат шахматы всех мальчишек, которые играют в эту игру уже много тысяч лет.

– А шашки могут научить этой самой внутренней гармонии? Ну, хоть чуть-чуть?

– Нет. Но есть шашечная игра, которая справится с этой задачей не хуже шахмат. Она подходит и для мальчиков, и для девочек, и в неё можно играть как вдвоём, так и вчетвером. Она называется «Царь горы».

– Научи, Скамейкин! – взмолилась Алинка.

– Завтра научу, – пообещал Скамейкин, – а сегодня уже спать пора.

Ночью Алинке приснился плохой сон. Как будто она играла в своей комнате, и ей стало скучно. В доме было очень тихо. Она долго сидела, прислушиваясь, не загремит ли мама посудой на кухне. Нет… Ничего… Ни звука… Она пошла посмотреть на кухню.

Вроде всё нормально. Мама готовит обед. Режет овощи на суп. Вот она уронила картошку на пол. Но почему-то она упала совершенно беззвучно. Алина подняла картофелину и поняла, что она сделана из пластмассы. Она заглянула в кастрюлю на плите и удивилась. Там лежали пластмассовые овощи из детского кухонного набора. Хорошо, что и плита была игрушечная, а то бы случился пожар!

Алина только сейчас заметила, что и мебель на кухне была ненастоящая, да и сама кухня, похоже, тоже. Потолок был низкий, как в кукольном домике. Всё здесь было из пластмассы или из плюша. Всё ненастоящее, узкое, пыльное и душное. Звукам просто не из чего было здесь родиться. Если и появится какой-нибудь несчастный звук, то он сразу же погаснет в этой душной тишине.

Алина поглядела внимательнее на маму. Как же она готовит обед? Понарошку? А что же они тогда будут есть? Алинка всегда мечтала о том, чтобы мама играла вместе с ней в детские игры, и вот, похоже, её мечта исполнилась, но почему ей страшно, а не весело? Она подумала и поняла, чего боится: «А что если и мама ненастоящая в этом пластмассовом мире?» – вот какая мысль её пугала, но она боялась даже подумать об этом.

А как определить, настоящая мама или нет? Алинка, недолго думая, обняла маму: она была мягкая и тёплая, как всегда, но и подушка тоже мягкая, а батарея тёплая. А мама – она должна быть не такая: не должна быть похожа на плюшевую куклу. Мама должна быть звонкая! Когда мама звонко смеётся, кажется, что внутри у неё звенят натянутые струны. Как будто мама – это удивительный музыкальный инструмент. И когда она поёт – она сама играет на этом инструменте…

А потом она вспомнила, что давно уже не слыша, как поёт мама, а раньше она каждый день засыпала под мамину колыбельную. Наверно, она уставала на работе и ей не хотелось петь, но что если мама совсем разучится петь? Что если струны в её душе совсем ослабеют или даже порвутся? Тогда мама станет ненастоящей, пластмассовой? Алина поняла, что нужно срочно просыпаться и спасать маму. Но как? Как выскочить из сна в реальность?

Алина огляделась вокруг. На самом деле она сейчас лежит на своём детском диване в своей комнате и спит. Или это только её тело лежит на диване, а она сейчас здесь? Но где находится этот пластмассовый мир? И где найти дорогу из этого мира в мир реальный? Может быть, это только фантазии в её голове? Но от этого нисколько не легче. Непонятно, как вылезти из своей головы и проснуться…

Она решила выйти из дома, посмотреть, что там снаружи. Снаружи оказался их двор. Во сне он был каким-то странным. Он был похож на полянку в лесу. Нигде не видно многоэтажных домов, только деревья. В их доме тоже куда-то делись девять этажей, их квартира оказалась на первом. Алина заглянула с улицы в окно. Бедная ненастоящая мама продолжала варить понарошку обед из пластмассовых овощей. «Может быть, попробовать маму разбудить?» – мелькнула у неё мысль. Нет, это была глупая мысль.

«Скамейкин может помочь!» – вспомнила Алина. Но где его найти, она не знала. Или можно было просто сидеть и ждать, пока сон закончится. Она попробовала ждать. Но ничего не получилось. Во сне отсутствовало привычное течение времени. Можно было так просидеть тысячу лет, и ничего бы не произошло. Может быть, есть способ включить время? А вообще как оно работает, это время? Пока оно не пропало, Алина не задумывалась о его существовании. Как не задумываются о воздухе, которым дышат, о сердце, которое бьётся в груди, о жизни, которая утекает куда-то каждое мгновение…

Вот чего не хватает в этом застывшем ненастоящем мире. Течения Жизни! А ведь где-то здесь, во внутреннем мире, течёт её жизнь. Она вспомнила, как об этом рассказывал Скамейкин. Где-то должна быть вода: ручей или река. Только надо найти эту реку. Алина пошла вперёд наугад и не успела сделать несколько шагов, как оказалась на берегу полноводной реки. Так бывает во сне.

Как было приятно опустить руки в свежую прохладную воду! Алина сняла обувь и вошла в воду по щиколотку. А потом она почувствовала свои ноги по-настоящему и поняла, что просыпается. Ещё через мгновение она проснулась в своей кровати и спрятала под одеяло замерзшие ноги.

Ещё некоторое время она нежилась в постели и остро переживала вот это новое чувство, принесённое из сна. Это было острое ощущение жизни, которая текла через её тело, подобно полноводной реке. Это было очень приятно. А ещё было здорово слышать звуки. Каким звонким и упругим был реальный мир! Алина постучала ногтём по спинке кровати. Здорово звучит! А потом вспомнила, зачем она так спешила проснуться. Надо маму спасать!

– Доброе утро, мамочка!

– Доброе утро, солнышко! – ответила мама приветливо.

– Мамочка, а спой что-нибудь, пожалуйста!

Мама рассмеялась звонко. И Алина явственно услышала, как внутри мамы зазвучали золотые и серебряные струны. А потом мама запела, и Алина окончательно успокоилась. Мама была настоящая.

Тревожный сон растаял, но в душе остался тревожный осадок. «Может, выкинуть из головы вот это чувство, что с мамой что-то не так? Или рассказать Скамейкину?» – Алина решила рассказать, хотя ей так хотелось забыть про «ненастоящую маму»! Она умылась, позавтракала, потом уселась рисовать. Вспомнила про новую игру, которой обещал научить Скамейкин, и окончательно забыла про страшный сон.

Скамейкин сдержал обещание. Как только Алина усадила его возле шахматной доски, он начал рассказывать про игру «Царь горы»:

– Расставь шашки, как для игры в уголки, по девять штук. Хотя в эту игру можно и вчетвером играть. Позовём Брус Ни и Питера?

– Конечно! – Алина усадила медвежонка и пингвина с разных сторон доски.

– Привет, ребята! – поздоровался Скамейкин. Но никто не ответил. Брус Ни, как вы помните, дал обет молчания. А мистер Питер, видимо, был погружён в глубокую молитву.