Глава первая и последняя!

Всё! Сегодня меня окончательно развели с мужем. Как говорила героиня одной ненаписанной книги - «Он поднял на меня руку. Я сломала ему нос и два ребра».

Вранье, конечно, ничего я ему не ломала. Просто выгнала из дома, написала заявление и подала на развод.

Да и не ударил он - так, замахнулся. Впрочем, побоев мне и не понадобилось, хватило и того, что я застукала его на горячем. Впрочем, не мне судить, насколько его любовница была горяча.

С разводом проваландались почти год, муж не терял надежды наладить отношения - но сегодня все, слава Богу, закончилось. Не хотелось бы входить и в этот новый год с незаконченным разводом за плечами...

Бутылка мартини опустилась в магазинную тележку рядом с банкой оливок и упаковкой собачьего корма, завалившей деликатесы. Я была почти готова к празднованию светлого события, сейчас только во-о-он тех мандаринчиков нагребу, и всё, можно домой, нежная собаченька соскучилась по мамочке и кушать хочет!

Вообще, американский питбультерьер Идол принадлежал как бы бывшему мужу. Это он хотел собаку, это он покупал у знаменитого заводчика щенка от титулованных производителей - мне всё это было не нужно. И когда бывший смирился, что семейная лодка разбилась о камни прелюбодеяния окончательно, пса он попытался у меня забрать. Я его даже отдала, стиснув зубы, в конце концов, юридически это была его собака. И потом две недели вечерами рыдала в подушку, хотя даже после безобразной сцены с крашеной блондинкой не проронила и слезинки.

А через две недели бывший явился с моим сладким зайчиком на поводке, с перекошенной от злобы физиономией и, швырнув в меня собачьими пожитками, развернулся и молча ушел.

От общих знакомых я узнала, что за две недели мой послушный, воспитанный, идеально обученный пес разнес им с новой любовью квартиру, обвалил посудный шкаф и (предмет моего особого злорадства!) сожрал обуви в общей сумме на две полноценные зарплаты с премией.

Так совместный ребенок остался со мной - а нечего прогуливать собачью площадку и сваливать эту обязанность на жену, если уж завел серьезную собаку, я так считаю!

А мандаринов нужно брать побольше. Пару килограмм мы с зайчиком способны сожрать за два дня. Ну, ладно, в основном я, не буду сваливать на животное!

  Я потянулась за особо соблазнительной мандаринкой, и тут же получила по рукам! Чужой ладонью и статическим электричеством.

Очевидно, судьба в лице мужчины с такой же корзинкой, как у меня, решила, что не на куриц крашеных пенять надо, а жрать меньше, пусть даже и мандаринки...

Я с судьбой была не согласна и, бросив на отдернувшего руку соперника вызывающий взгляд, снова потянулась к тому же фрукту, выхватив его из-под самых пальцев противника. Рослый мужчина с взъерошенной модной стрижкой и дорогим парфюмом закатил глаза и демонстративно принялся набирать мандарины с другого края лотка. Как назло, именно они сразу стали казаться в сто раз оранжевее и привлекательнее. Отринув искушение потеснить мужчину и отвоевать себе часть соблазнительных витаминов, я принялась наполнять и собственный пакет, параллельно размышляя о бренности земного бытия.

Соперник вскоре ушел, а упоительный запах чужого одеколона еще некоторое время путался в ноздрях. Я, на всякий случай, прошлась к тому месту, где виделись мандарины моей мечты, и убедилась, что шибающий током незнакомец их все выбрал.

Все мужики одинаковы, пафосно подумала я, и покатила свою тележку вперед - а вернее, назад, к алкогольным рядам, вовремя вспомнив про соседа по лестничной клетке.

Мужики-то, может, все одинаковы, но конкретно этому я еще и пиво должна.

Я возилась с ключами, составив пакеты на пол, когда за моей спиной открылась соседская дверь.

- Как дела, Манюнь? - спросили сзади.

А я за сегодня так умоталась, что сил на полноценный скандал катастрофически не хватало, и ненавистное обращение осталось без внимания. Сосед, как всегда, был прекрасен - растянутый свитер, окурок в углу рта и недельная щетина.

- Отлично! Я теперь свободная женщина! - бодро отрапортовала я, продолжая возиться с замками.

- Ну-у-у... поздравляю, - отозвался он, с сомнением оглядывая меня.

Видимо, я выглядела недостаточно счастливой с точки зрения привалившегося к дверному косяку соседа.

- Вась, представляешь, он свою лохудру на работу приволок! Теперь она в соседнем кабинете работает, с коллегами общается и по коридорам ходит! - не удержавшись, пожаловалась я.

- Так он же, вроде, восстанавливать отношения хотел? - хмыкнул Василий, и сигарета в опасно дернулась, грозясь вывалиться на пол.

- Собирался. А как понял, что всё, поезд - тю-тю, так и притащил эту... Выходит, всё то время, пока он мне заливал, как хочет сохранить семью, он у нее жил.

- Козел! - с чувством выдал сосед, в этот момент моя дверь, наконец, открылась, и мы, обменявшись кивками, разошлись полностью довольные друг другом.

Василий, сосед, жил в этом доме, кажется, всегда. Но более-менее близко мы познакомились, когда на пару спасали второклассника-хулигана, разбившего стекло в подъезде, от гнева представителей дворовой общественности. Сосед вызывал мастера и связывался с родителями оболтуса, а я заняла круговую оборону, и старалась не допустить суда Линча над парнем местными бабульками. Как говорится - какие ужасные люди, одна от четверых еле оторалась!

Потом мы в четыре руки пристраивали в хорошие руки приплод дворовой суки, додумавшейся ощениться в зиму, и организовывали стерилизацию их непутевой маман. Василий тогда в лицо мне признался, что не ожидал от откровенно стервозной хозяйки в попу целованного питбуля, что она станет пачкать руки (и джинсы, и нарядные замшевые полусапожки), помогая бродячему животному.

Потом... да всякое было, Василий тот еще общественник.

По жизни сосед был талантливым компьютерщиком, способным заставить работать даже то, что изначально было сделано не руками, и дружить с ним было легко и приятно. А вот на шею сесть практически невозможно - я знаю, я пробовала. Поэтому, к примеру, сегодня, выгуляв Кекса, я понесу ему две бутылки светлого нефильтрованного за ремонт многострадального моего ноута. Денег сосед с меня не брал, а вот пиво - будь любезна.

Словом, руки-то у Васеньки были золотые, а вот характер - титановый, и весь он - сплошное редкоземельное месторождение драгметаллов, несмотря на то, что выглядел, как алкаш со стажем.

Кекс, также известный как Идол, нежная собаченька и мамин сладкий зайчик, встретил меня у порога, настукивая хвостом-прутом по стенам, я протянула к нему ладонь - и минут на пять выпала из реальности, чувствуя, как отступают беды, плавится броня и усталость, незримо давящая на плечи весь последний год, уходит прочь.

Пока я разбирала сумки, Кекс вертелся рядом, выразительно поглядывая и как бы намекая, что он все знает, и мне не скрыть от него мандарины. А потом я вставилась в куртку и удобные кроссовки вместо нарядных сапожек, Кекс вставился в намордник и мартингейл поверх адресника, и мы ушли на прогулку.

Бросая мячик, который раз за разом приносил мне шоколадно-белый счастливый пес, я искренне не понимала бывшего: как можно было променять натуральную блондинку и собаку - на крашеную и кошку?

Утро следующего дня началось как обычно: с прогулки, завтрака и ставшего уже привычным нежелания идти на работу. С появлением там нынешней бывшего, вдохновения и любви к труду во мне заметно поубавилось. Можно сколько угодно задирать нос и делать вид, что мне плевать, но, как не держи лицо, саму себя не обманешь. Мне было противно. Противно, неприятно, и обидно, и непонятно - за что? Это ведь он мне изменил, виноват - он, так за что он мне мстит? Так мелочно, так недостойно...

А где-то в одиннадцать дня телефон пискнул мне о сообщении.