Клавдию осталось бежать метров двадцать, когда самые ближние уже были на месте, откуда раздался громкий хохот. Оказалось, у кого-то из парашютистов, когда раскрылся парашют, сразу сбросивший скорость падения с 30 метров в секунду до пяти, с ноги сорвался сапог. Это именно он, свистя в воздухе голенищем, летел к земле, а неопытные ребята приняли его за падающего человека.

Впечатлениями делились до самого вечера. И даже после отбоя ещё долго разговор то и дело возвращался к ощущениям от первого прыжка. Даже не склонный к экстремальным выходкам Клавдий поддался всеобщему настроению, разделяя восторг от первого прыжка. Но перед вторым и третьим у него снова сердце билось намного сильнее обычного. Наверняка ребята тоже боялись, но все старались не показывать вида. Как-никак, теперь они были настоящими коммандос, а настоящим коммандос не пристало проявлять чувство страха.

«Милый, как же я рада, что получила от тебя письмо. Оно пришло в один день с извещением на бандероль, поэтому я сначала прочитала письмо, а потом уже побежала на почту за ведьмочкой. Я эту Бабу Ягу, Бабульку-Ягульку буду называть Ведьмочкой. Ты специально такую мне купил? Она чем-то очень напоминает мне меня. Правда-правда! Я долго смотрела в зеркало на себя и на

Ведьмочку. Наверное, мы с ней характером похожи, но это я ещё выясню со временем, потому что она теперь будет моим основным собеседником. Я была у мамы ровно неделю. Дома, конечно, хорошо, но я очень скучаю по тебе, поэтому не усидела и вернулась в надежде, что тут меня ждёт твоё письмо. И предчувствия меня не обманули. Милый, ты пиши мне каждый день! Я очень без тебя скучаю! От безделья решила сделать тебе сюрприз – занялась перестановкой мебели. Но, как всегда, одно дело непременно тянет за собой другое. Отодвинули вчера с Сашкой шкаф, а за ним обои намного темнее, теперь придётся переклеивать всю комнату. Сашка обещает помочь. Он такой прикольный! И почему мы с соседями так мало общались? Сейчас допишу тебе письмо и поеду покупать обои и клейстер. Вечером после работы приедет Маринка, и мы втроём быстренько поменяем обои, чтобы завтра я могла прибраться, а потом с Сашкой поставим мебель по-другому и устроим втроём небольшое новоселье. Я же должна отблагодарить их за помощь! Так что, как видишь, на ближайшие дни у меня полно всяких дел. А как ты? Как твоя служба? Сашка говорит, что даже завидует тебе, что тебе удалось вырваться на два месяца в Прибалтику. Там ведь сейчас очень хорошо? Сашка говорит, что «партизаны» на сборах отдыхают по полной. Он три года назад был две недели на военных сборах здесь, в пригороде. Говорит, целыми днями валяли дурака, пили пиво, вечерами ходили в посёлок на дискотеки, что это хорошее дополнение к отпуску. Так что ты там пользуйся возможностью, отдыхай, загорай. Всё, милый, заканчиваю писать, поехала искать обои. Говорят, сегодня в мебельном магазине ожидается привоз. Обнимаю! Целую крепко-крепко! Люблю! Скучаю! С нетерпением буду ждать твоего письма! Кстати. А почему у тебя обратный адрес: «Москва, в/ч…. Если ты говоришь, что находишься в Литве? Что-то я запуталась. Дойдёт ли это моё письмо до тебя? Или ты шутишь про Прибалтику? И Ведьмочку купил в Москве? Всё-всё! Убегаю. Чмоки-чмоки!»

– Вот ёлки-палки! – думал Клавдий. – Сашка – гад! С соседями они общались совсем мало. Так, перебрасывались ничего не значащими фразами. Да и то больше с родителями Сашки. Особенно – его матерью. Она иногда заходила по старой памяти, потому что почти каждый вечер бывала у бабушки, скрашивая её одиночество. А теперь, когда после женитьбы Клавдия бабушка переехала к его родителям, отдав молодым свою квартиру, тётя Лиза иногда заходила позвонить своим подружкам, постоянно справлялась о самочувствии своей бывшей соседки, сетовала, что поставить телефон ей давным-давно обещают, но никак не доходит очередь. Вроде бы уже и Сашкино начальство ходатайствовало, чтобы провели без очереди, и муж через своих знакомых пытался найти блат, но пока всё заканчивается обещаниями. Так что, если можно, она будет иногда пользоваться их добротой – бабушка-то никогда не отказывала. Хорошо, что она в войну была медсестрой в госпитале, поэтому как ветерану войны, единственный в подъезде телефон ей провели без очереди. Вот и приходили все к ней, когда кому позвонить надо. Клавдий радушно отвечал, что когда надо, пусть они попрежнему приходят и звонят, не жалко. И соседи этой добротой пользовались постоянно. Правда, Сашка заходил очень редко. А тут, ишь ты, зачастил и даже помогать вызвался. Явно решил приударить за молодой женой соседа, пока того дома нет.

А что? Вполне вероятно! Алла – девушка красивая, весёлая, добрая, почему бы и не приударить?

От этих мыслей сделалось грустно, и захотелось домой.

Свет вспыхнул среди ночи.

– Подъём! Боевая тревога! Быстро одеваемся, получаем оружие и бегом – строиться! – во всё горло орал полковник.

Едва построились в две шеренги и успели рассчитаться, как подъехали крытые грузовики.

– По машинам! Первая и вторая группа – в первую, третья и четвёртая – во вторую, пятая и шестая – в третью, и остальные – в четвёртую. Приказ получите на борту самолёта. Колонна, за мной!

Полковник запрыгнул в свой УАЗик, и грузовики потянулись за командирской машиной, набирая скорость. Сколько ехали, Клавдий не понял, потому что почти сразу задремал, так же, как и остальные. Проснулись, когда машины остановились.

– Выходи строиться! – раздалась новая команда. – В две шеренги становись! Равняйсь! Смирно! Товарищ генерал-майор, отряд для выполнения задания построен. Командир отряда полковник Синцов.

– Вольно!

– Вольно!

– Товарищи офицеры, перед нами поставлена задача – десантироваться в заданный район и занять оборону в тылу противника. Вопросы есть?

– Никак нет!

– Подробности задания получите на борту. Желаю удачи! Командуйте!

– Справа по одному на борт самолё-о-та… бего-о-ом марш!

По рампе начали взбегать внутрь и строиться вдоль бортов, как показывали пилоты. Полковник взбежал последним. Взревели двигатели, рампа поднялась, боковые створки закрылись, самолёт начал рулёжку, а ещё через несколько минут оторвался от взлётной полосы и стал набирать высоту.

Неожиданный подъём среди ночи, эта спешная погрузка в самолёт с оружием, заставляли обдумывать самые разные варианты, вплоть до того, что в какой-то братской стране снова повторились чехословацкие события, и теперь им тоже по просьбе руководства этого государства придётся принимать участие в наведении конституционного порядка, как это делали в 68-м.

Монотонное гудение двигателей постепенно усыпило десант, и очень быстро все заснули. Проснулись от раздавшегося сигнала приготовиться к десантированию, Клавдий посмотрел на часы – летели три часа. По восемьсот километров в час, примерно две с половиной тысячи километров. Албания? Скорее всего, именно в этой стране, не совсем советской и не капиталистической, живущей по своим отличным от всех законам, о которых почти ничего не писали в наших газетах и не говорили по телевидению, вдруг возникла необходимость военного присутствия. Да! Вот и пришло время становиться Героями Советского Союза или бесславно погибнуть.

– А задание нам так и не объяснили, – пронеслось в мыслях Клавдия. Командир тоже проспал что ли? И как теперь быть?

Между тем двигатели немного затихли, открылся грузовой люк, заморгал красный плафон и противно завякала сирена.

– Первый пошёл! За ним бегом, бегом, бегом! – подгонял выпускающий. В два потока один за другим бросились к зияющей пустоте, пропадая где-то там, в предрассветном мареве.

Клавдий помнил рассказ инструктора, что при десантировании ИЛ-76 сбрасывает скорость до трёхсот и даже меньше километров в час, но это всё равно в два с лишним раза больше той, на которой они прыгали с АН-2.

Добежав до края, Клавдий просто упал ничком, и будто лёг на воду. Ощущение действительно было близким к этому, настолько высока оказалась плотность воздуха на такой скорости самолёта. Отсчитав 501, 502, 503, дёрнул кольцо, провалился камнем на длину строп, и только после этого сильный рывок дал понять, что парашют благополучно раскрылся. Неподалёку под куполами парили товарищи. Солнце ещё не взошло, но землю хорошо было видно. Почему-то природа не отличалась от привычной, и первое, что пришло в голову – внизу явно не Африка и не Турция. Там не должно быть берёз.