-- Чёрт! -- выругался Гилберт и пошарил по одежде в поисках телефона, однако карманы встретили его копыта пустотой. Постепенно к юноше вернулись силы. Слева раздался тихий стон, буйвол резко обернулся на звук.

-- О-а-а... -- стон повторился.

-- Вероника! -- встревоженный Гилберт вскочил и сильно ударился плечом обо что-то твёрдое. Кряхтя от боли, он на ощупь стал подбираться к буйволице и через несколько шагов наткнулся на живое тепло. -- Ники, ты как? В порядке?

-- Что, где... -- бессвязно бормотала девушка. -- Гил, ты...

-- Я здесь, -- Гилберт опустился на холодный пол рядом с ней и ласково обнял за плечи. -- У тебя телефон тоже не с собой?

-- Где мы, Гил? -- задала встречный вопрос Вероника. -- Почему здесь холодно?

-- Не знаю, -- ответил Гилберт, затем отпустил Веронику и стал шарить копытами по стене в поисках выхода. -- Телефон твой у тебя?

-- Нет, -- последовал после короткой паузы ответ. Исследовав место заточения, Гилберт понял, что это какая-то комната, потом, вновь нащупывая в густом мраке дорогу, двинулся к взволнованно дышащей Веронике, но по пути споткнулся обо что-то железное. Едва удержавшись на ногах, он развернулся.

-- Лестница! -- выдохнул буйвол и осторожно поднялся по стальным ступеням. Путь наверх привёл его к наглухо закрытой двери, тоже из стали. Гилберт забарабанил в неё обоими кулаками.

-- Откройте! -- яростно закричал он. -- Откройте, или я за себя не отвечаю. Быстро! Выпустите!

Пять минут напрасных усилий и бессмысленных криков -- и Гилберт, яростно дыша, опустил отчаянно болящие кулаки.

-- Твою мать! -- прорычал буйвол и медленно спустился к Веронике. Дотронувшись до её плеча, он почувствовал, как буйволица дрожит -- даже мех не спасал от холода.

-- Х-холодно... -- пробормотала она, трясясь всем телом.

-- Иди ко мне, -- сказал юноша и, обняв возлюбленную, ласково прижал к себе. Обоим стало немного теплее.

-- Похоже на какой-то подвал, -- обрела способность мыслить Вероника. -- Кто нас увёз? Что вообще случилось?

Тут в голове Гилберта ракетой взвилось то, происходило до провала в памяти, и он яростно ударил по полу кулаком.

-- Эрик, мразь!

Неожиданно сверху раздался щелчок отпираемого замка. Гилберт быстро вскочил и устремился по лестнице. Когда дверь распахнулась, буйвол с яростным рычанием ударил по морде появившегося в проёме большого белого медведя. Готовый к возможному нападению Рэймонд стряхнул с себя Гилберта и, ловко скрутив его, повалил на живот.

-- Давай-ка без глупостей, парень! -- пророкотал медведь, заведя оба копыта пленника за спину. -- А то могу забыть, что нам велели вас не трогать!

Ещё два медведя спустились один за другим в подвал, откуда вывели Веронику. Девушка отчаянно вырывалась.

-- Пустите меня, пустите! -- кричала она. -- Кто вы такие?

-- Не трогайте её! -- взвился Гилберт, вывернув голову до боли в шее. Буйвол пытался освободиться из-под могучего веса толстого хищника, но Рэймонд прижал его мордой к полу.

-- Успокойся, быстро! -- рыкнул медведь. -- Никто вам не причинит вреда, если будете разумно себя вести.

На язык юноше просились такие слова, которые его отец не одобрил бы. Огромным усилием воли справившись с собой, он перестал вырываться. Рэймонд, даже не запыхавшийся, спокойно спросил:

-- Теперь лучше владеем собой? Посмотри на них.

Не говоря ни слова и сохраняя невозмутимые выражения на белых мордах, остальные незнакомцы, как один, отогнули в стороны полы пиджаков. В свете ламп коридора блеснули пистолеты. Рэймонд понимал, что это было лишним -- он и в самом деле не собирался вредить молодой паре, помня наставления брата.

-- Дай подняться хотя бы, -- выдохнул Гилберт, Осторожно поднявшись, он повернулся к Веронике и возвышающимся над ней медведям. -- А вы отпустите её.

Рэймонд кивнул охранникам, оба отошли назад. Буйволица подбежала к Гилберту и прижалась к его плечу, тёплому и надёжному. Сам Гилберт на мгновение повернулся к Рэймонду. Буйвол не знал имени медведя, но его морда показалась смутно знакомой.

-- Стой, я же тебя недавно видел! -- воскликнул он.

-- Идите в гостиную, -- распорядился медведь, не обратив никакого внимания на слова Гилберта, и пошёл вперёд. Шумно сопя, Гилберт пошёл по длинному и широкому коридору, Вероника, не отпуская юношу, неуверенно шагала с ним, то и дело оборачиваясь на идущих сзади невозмутимых медведей. Страх в ней был уже не такой сильный, как в холодном и тёмном подвале, но мелкие крупицы этого страха рассеялись по уголкам сознания.

-- Всё хорошо, не бойся, -- шёпотом подбадривал девушку Гилберт, пока они шли к гостиной.

В огромной комнате, обставленной дорогой мебелью, их уже ждали. При виде сидящего на диване медведя Гилберт и Вероника не смогли сдержать удивлённого возгласа:

-- Вы?

Их голоса, смешавшись, прокатились под высоким потолком гостиной, они оба узнали зверя. Борис Козлов медленно поднялся с дивана.

-- Здравствуй, Гилберт, -- без улыбки произнёс медведь. -- Я прошу простить меня за это представление, но это было необходимо.

***

-- Я даже не знаю, где его искать, -- угрюмо произнесла Анабель, прижимаясь к плечу мужа. Они с Рикардом и МакРогом ехали по ночным улицам Зверополиса. -- Никто из одноклассников их не видел, ни к кому не заходили. Ни к Гривиусам, ни к Остроклыкам, ни к Когтинсам.

-- Я не знаю даже, куда звонить, -- вздохнул Буйволсон.

-- А если его вообще нет в городе? -- повернулся к ним Рикард.

-- Так, не впадайте в панику, -- попытался утешить буйволов МакРог. -- Я позвоню остальным полицейским, а ещё...

-- На дорогу смотри! -- неожиданно рявкнул Рикард. МакРог резко вдавил в пол педаль тормоза, и огромный джип остановился буквально в трёх футах от молодого бурого медведя. Зверь, сжимая бутылку с пивом, быстро отскочил и возмущённо замахал лапами. Пахучий напиток выплеснулся ему на грудь и живот.

-- Ты слепой? -- заорал МакРог, высовываясь из окна.

-- Не надо гнать с такой скоростью! -- огрызнулся медведь, и в этот момент Буйволсон узнал его.

-- А ну-ка стой, Эрик! -- выскочил капитан из джипа. -- Сюда иди.

Глаза медведя расширились в изумлении, затем морда расплылась в гадкой ухмылке.

-- А, капитан! -- протянул Эрик, но с места не сдвинулся. -- Ночи доброй! Почему не спим? Ах, точно, на страже закона и денно и нощно!