Дальше уползала гроза, глуше ворчал гром, реже всплескивали молнии. Бледнели и краски радуги, пока, наконец, совсем не погасли. И лишь осинки в конце луговины долго ещё светились красновато-жёлтым мягким светом.
Кстати, о лягушках. По поверьям русских крестьян, лягушки – это бывшие люди, затопленные всемирным потопом. У них, как и у людей, по пяти пальцев на руках и ногах – четыре долгих и один коротенький. Придёт время, и они снова станут людьми, а мы, ныне живущие, обратимся в лягушек.
11 мая поминаются в святцах апостолы Иасон и Сосипатр, а также мученик Максим. В народе – Максим и Ясон. Примечают Месяцесловы: если ночь на Максима с Ясоном тёплая и звёздная – к богатому урожаю; ясный восход солнца – к ведренному (ясному и солнечному) лету. Православные почитали святых Максима с Ясоном как исцелителей от лихорадки. Верили в народе: если лихорадящего напоить берёзовым соком, собранным из верхней части ствола в этот день, то он непременно выздоровеет, ведь в Максимов день, в отличие от всех остальных, берёзовый сок обладает наибольшими целебными свойствами. А ещё верили, что тёплый ветер в день Ясона – тепляк-здоровяк. Нужно выйти на перекресток, дождаться тёплого южного ветра, набрать его в ладанку, а ладанку надеть на больного. Это верование из нынешних Месяцесловов. Исток ему, опять же в «Сказаниях русского народа» И. П. Сахарова: «Больных, страждущих весенними лихорадками, в Тульской губернии начинали поить с этого дня берёзовым соком. Перед этим временем всегда их купали в дождевой воде, а другие вытирали сбережённым мартовским снегом. День ясный и тёплый всегда предвещал больным здоровье. В туманные и холодные дни никто не прибегал к этому средству. Суеверные старушки и здесь находили себе дело: с обетными ладонками выходили на перекрёстки и дожидались попутного, тёплого ветра с юга. По их понятию, ветер южный приносил с собою здоровье и поселялся в обетную ладонку, которую после надевали на больного. Уверенность в средстве и простая жизнь были лучшими целителями их болезней».
Поминается этот день и в «Круглом годе сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа» А. А. Коринфского, как «день, страшный для белых берёзонек: во многих местах принято в это время пробуравливать их до самой сердцевины и нацеживать в кувшины бегущий из них сладковатый на вкус, расположенный к быстрому брожению весенний сок – “берёзовицу”. Немало гибнет кудрявых красавиц лесного царства из-за лёгкой добычи этого напитка, до которого лаком деревенский люд. “Берёзовицы на грош, а лесу на рубль изведёшь!” – замечает об этом слово седовласой народной мудрости. “Пьяную берёзовицу навеселяют хмелем!” – словно отвечает ей легкомысленная молодёжь. Деревенские лекарки-знахарки собирают берёзовый сок и не для лакомства-питья, а на пользу болящему люду. Более всего они пользуют этим весенним снадобьем страждущих-маящихся неотвязной лихорадкою». Дальше любезный Аполлон Аполлонович повторяет патриарха Ивана Петровича. Ни в одном другом старорусском Месяцеслове, ни в «Церковно-народном» Ивана Плакидыча Калинского, ни в «Русских простонародных праздниках и суеверных обрядах» профессора Московского университета и знатока московских древностей Ивана Михайловича Снегирёва, Максимов день не упоминается.
Попытался я найти, почему христианские святые Иасон и Сосипатр пользуются славой таких лекарей, да не сыскал в православно-популярной литературе. Выяснил лишь, что апостол Иасон служил епископом и за евангельскую проповедь был заключён в темницу. Его бросили в котёл с кипящей смолой, но когда увидели невредимым, уверовали во Христа. Было это в I веке. А святой мученик Максим вместе с братьями пострадал при императоре Диоклетиане. После долгих истязаний Максиму и его братьям отрубили головы. К целительству зловредных лихорадок, как видите, никакого отношения. Может, где и пропустил что важное, вполне допускаю, ведь простой русский люд и к святым относился и относится по-простому, как к своим покровителям и помощникам. Обращается к ним и в радости, и молит о помощи в тугую годину. И Божьи споспешники, знамо дело, не пропускают просьб мимо уха, а ходатайствуют о бедах наших и горестях перед Всевышним. Одно только – знай, кому с каким делом бить челом. Тут ведь надо не только чтоб услышали твои мольбы, но и поняли и прониклись, потому что наиболее полно понять ситуацию и принять близко к сердцу, способен лишь тот, кто и сам побывал в этой шкуре. Но лихорадкам противостояли деды наши и другими способами, без святых, хотя и не менее экзотично. Так, чтобы излечиться пекли двенадцать пирожков или пряников, шли с ними на перекрёсток улицы или в лес, клали эти пирожки, завязанные в салфетку, на землю и проговаривали: «Вот вам, двенадцать сестёр, хлеб-соль, полноте меня мучить и отстаньте от меня!» Или – на трёх хлебных корках следует написать: «Азия, Озия, Елозия», положить на божницу за образа на три дня, после чего больной три дня подряд съедает по одной корочке натощак. А то и брали обыкновенного паука, заключали его в ореховую скорлупу, обшивали тряпкой и эту ладанку вешали на шею больного. Паук в скорлупе начинает вить паутину и той паутиной опутывет лихорадку. И ещё – увидишь весной первую гадюку, отруби у неё голову, которую и засуши. Голова гадюки, повешенная на шею хоть на один день, излечивает какую угодно лихорадку.
В 2008 году день пришёлся на воскресение третьей недели по православной Пасхе – Недели жён мироносиц. Бабий праздник. Моргосье. От слова «моргосить» – кокетничать, подмигивать, строить глазки. Это праздник замужних женщин, который они отмечали втайне от мужчин и незамужних девушек. В праздновании могли принимать участие только те женщины, которые имели детей, и были в состоянии родить ещё. Как правило, таинство ритуала происходило на берегах лесных рек и озёр. В этот день все женщины – именинницы.
12 мая святцы поминают девять мучеников Кизических. В народе – Девять мучеников. Продолжая дело Максима с Ясоном, девяти мученикам молились от девяти напастей, которые могут одолеть весной. А. А. Коринфский так характеризует этот день: «День девяти мучеников считался в старые годы тоже днём целений. “Девять святых мучеников, Феогнид, Руф, Антипатр, Феостих, Артём, Магн, Феодот, Фавмасий и Филимон”, – причитали-нашёптывали ведуны-книгочеи над болящим: “исцелите раба Божия (имярек) от девяти недуг, от девяти напастей: чтобы его не ломало, не томило, не жгло, не знобило, не трясло, не вязало, не слепило, с ног не валило и в Мать сырую землю не сводило. Слово моё крепко – крепче железа! Ржа ест железо, а моё слово и ржа не ест. Заперто моё слово на семь замков, замки запечатаны, ключи в окиян-море брошены, кит-рыбой проглочены. Аминь”. Этот заговор, произнесённый в урочное время, оказывал, по мнению суеверных людей, неминуемое облегчение больному; но только, – добавляли они, – и сказать-то наговорное слово надо не спроста, а “умеючи”». Словом, получается, что болезни, от которых следовало молиться девяти мученикам, сходны с лихорадками. А лихорадки олицетворяли собой великое множество болезней, причём не только простудных. Но Месяцесловы предлагают кроме заговоров ещё и более действенные, на мой нынешний взгляд, методы. Вот некоторые из них. Кору с однолетних веток осины, собранную ночью чтобы никто не видел, высушивали в печи, мелко крошили или даже мололи и варили в воде. Отвар пили по стакану, перед приступом. Лечились также подсолнечником. Лекарство из него приготовляли так – цветущий зонтик нарезали пластинками, сушили и настаивали на водке. Настой пили по три рюмки в день перед едой. Простуды лечили настоем молодых сосновых шишек на вине. А кора ивы, тоже растёртая в порошок, заменяла хину. Примечают Месяцесловы: ясный восход солнца – к ведреному лету; много летает по вечерам майских жуков – к жаркому лету, засухе.
13 мая – день апостола Иакова Зеведеева, брата святителя Иоанна Богослова, одного из двенадцати апостолов. В народе – Иаков Апостол, Яков Звездоночный, Яков Тёплый. Примечают Месяцесловы: тёплый ветер в тихую звёздную ночь на Якова – к сухому ясному лету и урожаю; предвещал обильные хлеба на полях и тёплый с дождём Яковлев день.