– Да, ходят слухи, что этот Тараканище жутко его боится, – подтвердил лягушонок Петя.

– Но тогда я должен появиться внезапно, – глубокомысленно заметил Чижик-Пыжик, – как пикирующий бомбардировщик.

Так, обсуждая свои планы, они добрались до сауны «Мойдодыр». Она виднелась издалека. Оттуда доносилась музыка – популярный шансон. Чижик-Пыжик встрепенулся и подмигнул Пете.

– Вперёд, зелёный! Я буду рядом и появлюсь в самый подходящий момент! Я уже готов к атаке! – воскликнул он и открыл дверь сауны.

Внутри пар стоял столбом. Бармалей и Тараканище в окружении бандитов пили и пели разбойничьи песни, страшные и угрожающие. Лягушонку Пете стало не по себе.

– Не ходи-и-те, дети, ни-и-и за что-о-о на свете в А-а-африку гуля-я-ять! – орал невысокий бородатый тип, который, скорее всего, и являлся страшным и кровожадным разбойником Бармалеем.

– И правильно! – неожиданно даже для себя проквакал лягушонок Петя. – Не надо вам никуда ходить!

Песня прервалась. Бармалей закашлялся, поперхнувшись.

– Это кто? – удивился Бармалей и сказал Тараканищу: – Пойди выясни и разберись!

Тараканище постарался вытянуться во весь свой невеликий рост. Хотя надо признать, что для таракана он был крупным. Расправил усы и заорал (удивительно, что при таких размерах он обладал столь сильным басом):

– А я сейчас кого-то съем! Ты кто такой и чего сюда припёрся? Когда я говорю – все звери дрожат и в обморок падают!

– Так уж и все? – переспросил, храбрясь, лягушонок Петя. – А как же Воробей?

– Воробей? – опешил Тараканище, и его грозные усы опустились.

– Воробей! – уже смелея, подтвердил Петя. – Нет желания с ним встретиться?

Но тут, видя, что Тараканище несколько опешил и растерялся, в разговор решил вмешаться Бармалей. Он извлёк из-за пояса большой, кривой, давно не чищенный кинжал и прорычал:

– Это что за зелёная козявка к нам заявилась?

– Сам ты – козявка! – обиделся лягушонок Петя. Его даже кривой кинжал не напугал.

– Что? – разозлился Бармалей, оглянулся на своих разбойничков и пиратов, а ныне законопослушных работников частного охранного предприятия «Лимпопо». Те, торопясь услужить шефу, повскакивали с мест и стали сурово и грозно смотреть на лягушонка.

У Пети пересохло во рту. Он мысленно простился с жизнью. Тараканище торжествующе захохотал. Заржали и Бармалей с разбойниками, видя, как оробел лягушонок.

Но тут «пикирующим бомбардировщиком» влетел Чижик-Пыжик.

– Я – Воробей! – прочирикал он, приведя Тараканище в панический ужас.

– Воробей?! – завопил он, кидаясь наутёк, теряя всяческое самообладание.

Чижик-Пыжик спланировал за ним. В бой с Бармалеем и его бандитами он вступать не собирался, поэтому просто схватил Тараканище за усы и вылетел за дверь сауны.

Лягушонок Петя, не долго думая, последовал за ними, стараясь прыгать как можно быстрее и дальше.

Авантюра удалась. Если бы Бармалей не растерялся от наглости Пети и Чижика-Пыжика, то он бы со своими разбойниками покрошил их в мелкое рагу.

Теперь необходимо уйти от погони. И если Чижику-Пыжику для этого надо лишь махать крыльями интенсивнее, то лягушонку Пете скрыться от преследователей было вряд ли возможно. Он, конечно, быстро прыгал, но не так, чтобы уйти от разбойников. Спасало то, что Бармалей и его головорезы после сауны были в простынях и шлёпанцах. В таком виде быстро не побегаешь. А Петя намеренно стал выбирать для своих прыжков самые большие и грязные лужи, что приводило чисто вымытых и распаренных разбойников в сильное замешательство. Так как мыться они не любили, то и пачкаться после такой серьёзной помывки им очень не хотелось, тем более отлавливая какого-то лягушонка для того, чтобы спасти противного приятеля Бармалея.

Тараканище в последнее время превратился в «правую руку» разбойника, что вызывало чувство зависти у большинства морских злодеев. К тому же Тараканище частенько любил издеваться над простыми разбойниками. Некоторые из них сейчас тайно радовались, что Тараканище похитили.

Лягушонок Петя с удивлением заметил, что погоня отстаёт. Оставалось лишь допрыгать до ближайшего болота или канавы, что он успешно и сделал.

Час спустя лягушонок Петя и Чижик-Пыжик встретились в условленном месте. Тараканище пытался угрожать, кричать и возмущаться, но получалось это у него как-то не очень уверенно. И тут-то Петя, привыкший считать себя маленьким, неожиданно осознал, что он больше сурового Тараканища. И тут же возгордился. Сделав суровый вид, подошёл к преступнику и, грозно посмотрев ему в глаза, произнёс:

– Готов говорить правду?

– Какую ещё правду? – возмутился было Тараканище.

Но тут по-воробьиному прочирикал Чижик-Пыжик:

После этих слов Чижика-Пыжика Тараканище не на шутку перепугался:

– Э! Ты это, не очень-то! Чего это сразу с угроз? По-нормальному, по-человечески поговорить со мной сначала нельзя? А как же права человека? Что, Таракан уже не человек? Его обижать можно?

– Ну какой же ты человек? – поразился лягушонок Петя. – Ты ж таракан!

– Так я в общем смысле! – поправился Тараканище.

– У нас к тебе будет несколько вопросов, – важно сказал Петя, чувствуя за своей спиной поддержку Чижика-Пыжика. – Если скажешь правду – просто отпустим, и Воробей тебя глотать не будет! – тут лягушонок посмотрел на приятеля. Тот, войдя в роль Воробья, важно кивнул – дескать, глотать не буду тогда!

Тараканище обеспокоенно переводил взгляд с Пети на Чижика-Пыжика и обратно, его усы обвисли.

– Ну хорошо, – наконец сказал он. – Спрашивайте!

– Расскажи, как ты попал в редколлегию по подготовке школьных учебников? – спросил его лягушонок Петя.

– И всего-то? – обрадовался Тараканище. – Да я всё расскажу! Хотя вроде рассказывать-то нечего…

– Как же ты оказался в составе редколлегии? – поинтересовались Петя и Чижик-Пыжик. – Ты разве историк или литературовед?

– Нет, увы! – взгрустнул Тараканище. – Но мне чего-нибудь такого всегда хотелось!

– То есть ты не участвовал в создании учебников? – уточнил Петя.

– Не совсем так. Я же в редколлегии всё-таки состою! Просто мой дедушка (или прадедушка) был герой, про него даже Корней Чуковский писал. А я всегда хотел быть похожим на своего известного предка. И когда мне Мальчихиш-Плохишиш предложил принять участие в работе по подготовке учебника, то я сразу согласился.

– И что ты для учебника сочинил? – не особо вежливо поторопил его лягушонок Петя.

– Я? – смутился Тараканище. – Ничего. Я ведь ни читать, ни писать не умею.

– Ничего себе! Вот кто нам учебники пишет, а мы ещё по ним и учимся! – поразился Петя.

– Ну почему? – попытался возразить Тараканище. – Другие-то, наверно, работали над учебником! А меня для пущей важности позвали, отдавая честь моему дедушке!

– Не много чести в работе над таким пакостным учебником! – вырвалось у Пети.

Тараканище насупился, глазки его сверкнули, но он предпочёл промолчать. Он замышлял месть своим похитителям, но сейчас главное – самому уцелеть.

А Петя уже думал, как бы побыстрее всё рассказать Мише и Потапычу. И что бы ещё такого выспросить у Тараканища?

– А где проходили совещания вашей редколлегии? – задал он вопрос.

– В Лукоморской Боярской Думе. Там депутатом-боярином – Мальчихиш-Плохишиш, – ответил усач. – У него большие апартаменты.

– И тут без него не обошлось! – Петя хорошо помнил, сколько вреда доставил Мальчихиш-Плохишиш. – А как он на вас вышел?

– Так они с Бармалеем давно общаются, – растерянно сообщил Тараканище, – ещё со времён Больших Завоеваний!