Никто, кроме Даниелы, делающей это ненавязчиво, с обещаниями об исполнении ею любых его развратных желаний. И от одного лишь воспоминания об этом Норману стало очень душно в переполненном людьми помещении, где они были у всех на виду, и где вроде бы каждый был занят своим делом, но все равно косился иногда в их с сыном сторону.

- Может, возьмем еду с собой и поужинаем в номере? – оценив состояние отца, вновь нацепившего на нос очки, предложил Мингус.

- Нет, – замотал головой Норман. – Не хочу пока возвращаться к себе, встречаться с Сингли и выслушивать ее причитания по поводу моего отвратительно вредного бургера и жареной картошки.

- Тогда ко мне? Дани мне в рюкзак и приставку положила.

- В номер, снятый и оплаченный Кантилльо? – задумчиво почесал заросший подбородок Ридус-старший. Как выбрать между надоевшей и утомившей его Сесилией и укравшим у него смысл его жизни Хосе?

- Хосе позволил мне брать орешки из мини-бара, – медленно водя пальцем по столу, изобразив на лице хитрое выражение, Мингус возвестил о разрешении, полученном от Кантилльо.

- Орешки, говоришь? Хм… Пойдем.

Почему бы и не воспользоваться разрешением Хосе и не опустошить мини-бар? Ну, подумаешь, Кантилльо потом придется заплатить чуть большую сумму, чем та, на которую он рассчитывал. Переживет…

- Черт, я, кажется, телефон в номере оставил, – удрученно похлопал себя по карманам Норман, вставая со стула. – Нужно вернуться и забрать его, но я не хочу видеть жалобный взгляд Сесилии.

- Я могу сбегать, – пожал плечами Мингус, протянув отцу ключ от своей комнаты. – Ты иди пока ко мне, а я сгоняю быстренько.

- Только ничего не ляпни ей там и веди себя прилично, – погрозил Норман сыну, уже заранее догадываясь, что ничего хорошего из всего этого не выйдет. Ему было стыдно за свое поведение и реакцию Мингуса на присутствие в его жизни Сесилии, но она сама продолжала оставаться рядом с ним, несмотря на то, что он этого не просил и тысячу раз уже прогонял ее прочь. Это ее желание и, значит, это ее проблемы. Он ей ничего не обещал. Он в ней не нуждался. Он сам позволял ей находиться рядом, зная, что это причиняет боль Даниеле и нервирует ее. Если можно это делать ей, то почему ему нельзя?

- Постараюсь, – хмыкнул Мингус, совершенно не позаботившись о том, чтобы убрать с лица озарившую его глупую ухмылку, сдающую все его намерения с головой.

- Уж будь любезен, – притворно укоризненным тоном, сведя брови, порекомендовал Ридус-старший. Разбираться потом с жалобами обиженной и дующей губы Сесилиеи он не собирался. Тратить на это свое время слишком дорого для него.

Взяв у отца его ключ от номера, Мингус быстрыми шагами направился по известному маршруту. Ему не терпелось показать папе, до какого он успел дойти уровня в одной из игр, в которую дома они обычно играли вместе. Поэтому стоило поторопиться и вернуть телефон его законному владельцу, пока Сингли еще что-то не натворила с ним, опять подняв не вовремя трубку.

Приоткрыв дверь, Мингус осторожно заглянул в пустую на первый взгляд комнату. Вспомнив, где отец велел искать сотовый, мальчишка шагнул к комоду, стоящему у кровати, и замер, прислушавшись к исходящим из ванной комнаты звукам разговора. Сесилия с кем-то болтала по телефону, явно не зная, что помимо нее есть кто-то еще в номере, в котором Норман час назад оставил ее совершенно одну.

- Нет. Он не со мной, – донесся до мальчишки пищащий, отдающий истерикой, голос девушки. – Да откуда мне знать? Эта Даниела притащила его сына с собой. И теперь он вместе с ним, бросив меня здесь, свалил на ужин, а мне пришлось заказать еду в номер. Я думала, мы пойдем на вечеринку…

Мингус зажал себе рот, чтобы не произнести и звука, хотя очень хотелось ворваться к Сингли и сказать ей все, что он о ней думает. «Эта Даниела», не эта, а его, их – Даниела. Единственная девушка, когда-то позволившая ему поверить в то, что его может полюбить еще кто-то, кроме родственников. И что он может стать для женщины его отца родным ребенком, о котором она будет заботиться и волноваться. Как Сесилия смеет так говорить о ней?!

- Ну и что я должна сделать? Он уже даже не позволяет прикасаться к себе, а на людях ведет себя так, словно я вообще никто. Я рассчитывала, что смогу вытеснить ее из его жизни. Что он будет выводить меня на публику, но что я имею сейчас? Практически ничего!

О чем она вообще говорит? Мингус встряхнул головой и весь напрягся, обратившись полностью в слух. Что надеялась получить от отношений с его отцом начинающая модель, было понятно с самого начала, но то, что она так легко и откровенно будет об этом говорить с кем-то еще, было странным. Конечно, она, с ее актерскими способностями, вряд ли претендовала на какую-то премию, но все же…

- Нет. Да. Какого хрена, Келли?! Это личное… Хотя, нет, больше он не засыпает в ответственный момент, – хохотнула Сесилия за дверью. – Он тогда был в невменяемом состоянии. Только и твердил о ней, о том, как сильно любит, и что он полный дурак. Я даже раздеть его толком не успела. Отлучившись на кухню на пять минут, я вернулась и обнаружила его, скрючившегося на краю кровати: громко храпящего и прижимающего к груди подушку. Представляешь, у него слюна текла по подбородку… Это то еще зрелище, скажу тебе.

Мингус нахмурился, вслушиваясь в каждое сказанное Сингли слово. Отец не спал с ней тогда. Она ему говорила, что все было. Но теперь стало понятно, что она просто обманывала, чтобы поссорить Даниелу и Нормана. Все, о чем она думала, это только о своей собственной выгоде, но не о том, что рушит семью, мир в которой устанавливался годами. Годами доверия, которое подверглось проверке и испытанию из-за одной слишком много возомнившей о себе идиотки.

- Я не знаю, Келли, долго ли еще смогу все это терпеть. Всю эту ненависть его фанатов в интернете, презрение его сына и отсутствие интереса со стороны самого Нормана. Он же никогда меня даже не защищает, просто затыкает и велит сидеть в номере. Я для него словно должна была стать бессловесной заменой Даниелы.

А на что она вообще надеялась? Что сможет завоевать сердце его отца? Дура! Никчемная дура!

- Единственное, что меня держит около него сейчас, это лишняя возможность засветиться перед камерами. Ведь за этот месяц я получила три предложения о работе. Меня заметили, и черный пиар, видимо, тоже пиар.

Мингус еще минуту потоптался около двери, сжимая в руках свой телефон, на который ему для подтверждения стоило все же записать то, что он слышал. Но он так и не успел вовремя включить диктофон, и теперь просто прокручивал в голове все, сказанное Сесилией. Не став и дальше выслушивать ее хныканья и капризы, теперь перешедшие на тему того, что Норман ей не покупает никаких подарков, Мингус глазами отыскал аппарат отца и, подхватив его с комода, двинулся на выход. Ему необходимо было рассказать услышанное отцу. Сказать ему, что он не изменял тогда Даниеле, что они могут еще все объяснить ей, что она обязательно выслушает его и что непременно все поймет!

========== Часть 59 ==========

Иногда самые тяжелые раны наносит тот, кто очень хочет этого избежать. Лорел Гамильтон «Нарцисс в цепях»

Остановившись в главном холле гостиницы, Мингус, прямо на глазах у застывшей в паре метров от них Сесилии, собрался рассказать Даниеле о том, что узнал прошлым вечером. Но рот ему открыть не дал вовремя подоспевший Норман, хлопнувший сына по плечу так, будто тот поперхнулся и ему срочно требовалась помощь.

- Привет, Дани! – улыбнулся ей Ридус-старший, подмигивая. Заметив, что в ближайшем окружении отсутствует основная причина его раздражения – Кантилльо, Норман позволил себе вздохнуть свободнее. – Как утро? Доехали нормально? Алекс хорошо себя чувствует? – затараторил он, не дав насупившемуся Мингусу ни единой возможности вставить хоть слово.

Взглянув на ничего не понимающего подростка, Норман мотнул головой, показывая, что сейчас не время и не место для столь важных откровений. Дождавшись от сына разочарованного согласного кивка, старший Ридус выдохнул, продолжая счастливо улыбаться. Он обязательно все ей расскажет, но только наедине, там, где он сможет верно донести до нее то, что сам узнал вчера. Ведь она в настоящее время почти не слушает его, сбегает или затыкает, не позволяя ему даже что-то объяснить или привести доводы, которые могли бы помочь их воссоединению. Но сейчас у нее не будет другого выхода. Лорен обещала, что она притащит Дани на закрытую вечеринку, чего бы ей это не стоило. И в этом Норман мог положиться на свою подругу.