- Не...Я Барсук по-уличному. А поп Мафусаилом окрестил.
- А малого Тимохи у вас не сыщется?
- Ты что думаешь у нас тут Тимохамёт волшебный спрятан? - издевался старик.
- А малого тебе...Есть какой-никакой. Тимох!
Из избы вышел мальчик с куском хлеба в руке.
- Ты жилец дворовый? - спросил Каракут.
- Ну я.
- Ты то мне и нужен. - улыбнулся ему Каракут.
Конец 6 части.
Часть 7.
На сваленных в кучу бревнах собрался весь клан славных Колобовых. Выше всех дед, отец посередине, а юноша почти у самой земли. Тимохе младшему места и вовсе не досталось. Стоял перед Каракутом.
- Чего молчишь, казак? Хотел Тимоху вот тебе Тимоха. - сказал дед.
Каракут начал расспрашивать.
- Вы что с царевичем во дворе делали, Тимох?
Тимох обернулся назад за дозволом.
- Деда?
- Давай, Тимох. Вины твоей ни в чем нету.
- Ну? - насупил брови малой.
- Во что играли-то? - мягко спросил Каракут.
- Так в горелки поначалу.
- С царевичем?
- Куда ему. Хворый он. Пробежит чутка и дышит как деда на бабке.
Раздался веселый жеребячий смех юноши. Его прервал звучный, крепкий отцовский подзатыльник.
- Я те дам. - погрозил мужик.
- Это я те дам. - дед отвесил мужику точно такой же подзатыльник.
- За что, бать?
- За то, что они у тебя над дедом родным смеются. Как годуешь?
Каракут снова спросил.
- Значит в горелки?
- В горелки...- согласился Тимоха. - У меня трещотка была. Ух, знатная трещотка. Так мальцы за мной бегали, чтобы вроде отобрать.
- Отобрали?
- Куда им? А потом царевич прибежал. С мамкой и нянькой. И мы в ножички играть затеяли.
- Кто ж предложил-то?
- А дёжка какой-то.
- Какой такой дёжка?
- А мимо проходил. Видит, что у царевича ножик и говорит: такой ножик, нечего ему на поясе делать.
- Что это за дежка? - допытывался Каракут.
Отец объяснил.
- Это у нас так мужиков называют, которых во дворец берут на работы. Голь перекатная об одну одёжку.
- Но мы не такие. - сказал дед - Нас Колобовых на Угличе всякий знает.
- А кто не знает, тот в Угличе не бывал. - влез юноша.
- В ножички играли? - задумался Каракут. - В землю что ли?
- Не. В тычку.
- В круг садили?
- А то куда же..
Каракут достал нож. Нарисовал маленький круг на земле. Размером с рублевик. Потом с невероятной быстротой и точностью засадил ножик в круг от бедра, локтя, плеча и лба.
- Так было?
От изумления Тимоха только выговорил.
- Ну, пожалуй, круг поболе был.
- Да. Справный казак. - добавил дед.
Юноша возразил.
- Справный? Тут в ножике все дело. У него напруга по всему лёзу идет.
- Попробуешь? - протянул нож Каракут.
- Не...- смутился юноша. - Сегодня никак...С утра хвораю. Молока ледяного потянул.
- Молока...Тетеха. - укорил отец.
- Осип Волохов так могет. - сказал младший Тимоха. - Мог.
- Волохов? А он что?- заинтересовался Каракут.
- Так подходил к нам...Тоже ловко сажал...У царевича глаза разгорелись.
- А Волохов?
- Ушел.
- Значит, не было его, когда на царевича хворь напала?
- Я не видел...Там суматоха началась...
- Так. А царевич?
- Взял ножик.
- Попал?
- Куда ему.
- Вижу, любил ты царевича?
- По службе любил...А так...Больно дрался много...И не ответишь как следует...Служба.
Дед не преминул похвастаться.
- Тимоха у нас большим человеком будет. Пока подгорчичником ходит, а старый Прокоп уйдет, так и горчичником станет. Степан обещал.
- Большой человек. - бросил Каракут. - Всю жизнь на стол горчицу ставить.
- Это смотря на чей стол.
- Всю жизнь холопствовать.
- Не понимает казак. - сказал отец.
- Красоту порядка не чует. - сказал дед.
- Воля любого порядка дороже.
- Воля...А хлеб ростить кто будет? Горшки лепить. Железки, которыми ты вольный человек, с головы до ног увешан...Коли все вольные порядка нет. Порядка нет и жизни нет. Разор и смятенье.
- Дальше рассказывать? - заскучал Тимоха.
- Говори.
- Царевич ножик бросал. Ни разу не получилось. Разозлился. От солнца закрывался. Попробовал от шеи стрельнуть и тут его затрясло. Упал на землю и давай биться...Мы кровь увидели, и давай орать. Тут все сбегаться начали.
- А ножик он так к шее приставил? - показал Каракут.
- Кажись так. А как иначе?
ХХХ
Торопку привязали к лавке. Позорно, в одном исподнем. Чудесный кафтан Устинья разложила на столе и щедро посыпала его солью. Говорила, как ни в чем не бывало.
- Узвар грушевый вязок, а соль все одно вытянет. Макеевна и не заметит.
Торопка укорил Огурца.
- Что ж это, батюшка Огурец. Как это? Сами же со мной. За ноги пособлю.
- Не ведал я, Торопка.
Даша объяснила.
- Казаки матушку чудесным зельем опоили. Будто она умерла, а на самом деле заснула крепко-крепко. А потом проснулась?
- А руки зачем связали?
- Это ты к чему надобно подобрался. - одобрил Рыбка.
- Не скажу. - замотал головой Торопка. - Да и кто мне поверит?
- А матушка? Матушка у тебя жинка нетерпимая к сплетням. Не терпит она когда сплетня мимо нее пролетает.
- Сказал же...Не скажу. Батюшка Огурец?
- Охо-хо, грехи наши тяжкие. - вздохнул Огурец и начал развязывать Торопку.
ХХХ
С трудом митрополит Геласий выбрался из аглицкой кареты. Огляделся. Посольство остановилось прямо в лесу. Подбежал служка. Митрополит зло отмахнулся.
- Куда идти?
- Здесь недалече. - поклонился служка. -На полянке ждут.
- Посох дай.
- Пасхальный?
- Совсем сдурел. Простака давай.
Опираясь на крепкий и без всяких изысков посох, Геласий вышел на поляну. Там его ждали Шуйский и Вылузгин.
- Чего это ты, князь, надумал? - спросил Геласий. - Вон он Углич...Там бы и собрались.
- Обговорить кое-что надо, владыко.
- Так говори. Чего томишь, князь. - сказал Вылузгин.
- Что же. Тогда так. Как в Угличе окажемся, Нагие на нас по одиночке набросятся.
- И зачем это? - спросил Геласий.
- Затем что им терять нечего. Совсем у них край.
- Да про что ты, князь? - не понимал Вылузгин.
- Ладно. По-другому зайду. Мы здесь люди свои и скрывать нам нечего. Иногда долговременная польза совсем не видна, когда она за горами из сегодняшней алчности. Так сказано в писании.
- Что сказано?
- Там што хошь сказано. Тебе ли не знать, отче.
- Чего темнишь, князь? Говори напрямую.
- Напрямую. Так напрямую. Когда Нагие вам подарки начнут совать.
- Что ты, князь. - возмутился Вылузгин.
- Я князь, ты дьяк. Нам ли не знать как все устроено. Вы посулы Нагих берите. Течение жизни не задерживайте. Что хотите то и обещайте, но все будет так как я скажу.
- Не справедливо. - сказал Вылузгин.
- Не справедливо. - согласился митрополит. - И греховно, словно, во втором послании к коринфиням побывал. Значит к истине приобщился.
ХХХ
Торопка в старой рясе попа Огурца, вместе с Дашей шел по улице. Сбоку бежал Барабан.
- А за кафтаном завтра приходи.- говорила Даша.-Матушка сделает как новый будет.
- А ты?
- Что я?
- А ты завтра будешь?
- А тебе зачем?
- Да так. Незачем. Так будешь?
- Буду. А ты, кудлатик, будешь?
Торопка зло сказал с ревностью.
- И никакой он не кудлатик. Барабаном его кличут.
- Барабашка. Барабан. - гладила Дарья собаку.
- Блохастый он и слюни пущает.
- А у тебя кафтан малиновый и что? - рассмеялась Даша.
