Некоторую часть, а это доли процента, бьющей фонтаном энергии леди Флоренция Арон уделяла семье и семейным обязанностям. Супружеский долг, знаете ли? Семье доставалась далеко не львиная доля её свободного времени, чему домочадцы не только не препятствовали, но были неимоверно рады. Модные кутюрье, дорогие салоны красоты, плавательный бассейн, спортивные занятия и женский клуб отважно отнимали оставшееся время. «Слава Двуединоначалию»! – облегчённо вздыхала прислуга, когда домашняя фурия, окутанная шлейфом шёлковых накидок, исчезала в проёме служебного геликоптера, возносясь на очередной пункт длинного списка в ежедневном расписании.

Геликоптер сел на служебную стоянку на площади Двух Солнц. Статуя Великого Двуединоначалия величаво возносилась над мраморно-стеклянными небоскрёбами Гелиополя. Скульптура притягивала взгляд и одновременно подавляла гордыню горожанина умопомрачительной массивностью. Леди Флоренция Арон по трапу сошла на влажные от поливальных машин плиты из дорожного керамопласта. Следом за нею из геликоптера вышла и вся сопровождающая её «королевская рать» из официальных лиц. Этот благотворительный визит леди Гаафа Олдама сочла далеко не первоочередным. «Железная леди» отбыла в столицу по неотложным делам, связанным с финансами для Морского Флота Атлантиды, поэтому леди Флоренция с радостью «правила бал» без подруги.

Делегация прошла к храму Великого Двуединоначалия, озираясь вокруг. Двойная тень от Скульптуры легла на правую половину восьмёрочной площади – «Кольцо Немезиды», где был выход из храма. Левую часть площади – «Кольцо Солнца» и парадный вход в храм – заливал солнечный свет обеих звёзд. На мраморных ступенях, на постеленной лиловой ковровой дорожке с изображением двух солнц и отходящими от них лучами её ожидали священнослужители. В расшитых драгоценностями праздничных канареечных накидках, одетых поверх лиловых плащей, они выстроились полукругом под арочными вратами храма, «Вратами Солнца». Отец Менкаухор-ра со скипетром и жезлом в руках и елейной улыбкой на устах с приличествующим достоинством поприветствовал сенатора леди Флоренцию Арон и всю официальную свиту. Он протянул высокопоставленной прихожанке жезл с изображением двух солнц для целования.

Леди Флоренция Арон коснулась двумя пальцами солнечного диска, поцеловала их и приложила ко лбу в знак смирения по церковным обычаям атлантов. По официальному этикету и как глава правительственной делегации она протянула руку для пожатия. Святой отец придержал холёную руку женщины чуть дольше положенного для простого рукопожатия времени. Леди Флоренция Арон невозмутимо держала «официальное лицо». После того как другие официальные лица прошли ту же церемонию, гости и хозяева светского раута вошли через священные «Врата Солнца» в храм Великого Двуединоначалия.

Вошедшие оказались на небольшой платформе, имеющей форму восьмёрки. Фигурные решёточные заграждения, искусно выкованные из голубой стали, охватывали площадку. Рисунок детально воспроизводил древнюю легенду атлантов о первочеловеке на Земле и священном пророчестве и послании далёким потомкам. Тихая мелодия под руководством храмового ди-джея и его электронного микшера наполняла храм. Зал, возведённый в виде амфитеатра, создавал праздничное ощущение торжественности. Гипсовый скульптурный антураж настенных барельефов воспроизводил сложную символику религиозных мифов атлантов. Радиально расходящиеся лестницы-эскалаторы символизировали солнечные лучи.

Далеко внизу на арене сверкала прожекторами двухуровневая «Великая Восьмёрка». Разнесённые по высоте два кольца – два солнца – соединялись винтовыми лестницами с перилами из той же ажурной вязи из голубой стали. Подиум «Великой Восьмёрки» предназначался для большой праздничной службы во славу Великого Двуединоначалия. От монументальной архитектуры храма у членов делегации захватило дух. Трепет сопричастности к священным таинствам коснулся сокровенных уголков души каждого человека.

Один взгляд священнослужителя у сенсорного пульта управления, и платформа с людьми поехала вниз к «Великой Восьмёрке». Отец Менкаухор-ра возвышался на кафедре над пультом. Фалды лилового плаща развевались как знамёна, обдуваемые скрытым в полу вентилятором. Духовный атташе подготовился к официальной встрече по полной программе. Физика, химия, биология, акустическая оптика и акустическая голография, психология и социология – все научные достижения и высокие технологии атлантов регулярно привлекались в арсенал святой мистерии. Тщательная режиссура святых обрядов ритуального спектакля была отрепетирована поминутно, посекундно. Сложная композиция цвета, света и музыки. Лазерные и стробоскопические эффекты. Акусто-голографический стереофильм. Букет запахов ароматических углеводородов из священных курильниц. Всё это вкупе тонко воздействовало на человеческую биохимию, нервную систему и психику.

Звёздный голографический фильм-танец из небесных тел и зодиакальных созвездий блистал под куполом храмового амфитеатра. Люди плыли среди россыпи звёзд и галактик под величественные звуки электронного органа, виртуозно извлекаемые тонкими пальцами незримого маэстро. Печальный реквием первооткрывателям звёздных путей алел пламенем сердечного трепета перед их подвигом. Тихая песнь-баллада мягко вплеталась в древний рисунок поэтической памяти атлантов. Торжественная литургия, посвященная Двойному Весеннему Равноденствию, лучилась энергией жёлтой звезды – Солнца и голубой звезды – Немезиды. Отец Менкаухор-ра зычным басом прочитал молебен Согласия. Светлый гимн во славу Атлантиды завершил службу.

Платформа, совершив головокружительное путешествие по подъемникам «Великой Восьмёрки», символизирующей согласованную орбитальную траекторию двух солнц, поплыла вверх к выходу из храма – к «Вратам Немезиды». За «Вратами Немезиды» люди щурились от дневного света, вновь надевая солнцезащитные очки, за которыми они быстро спрятали влажные росинки в уголках глаз. Отец Менкаухор-ра умел выдавить слезу из горделивых и спесивых прихожан, используя порой недозволенные методы косвенного постгипнотического внушения. После его проповедей граждане прихожане становились мягкими и податливыми, любящими и любезными. Испытанная методика духовного атташе не подвела и сейчас. Люди молчали, пребывая в трансцендентальном состоянии отстранённости.

Главный священник выдержал положенную паузу для закрепления достигнутого эффекта и жестом пригласил гостей следовать за ним. Боковая лестница, неожиданно возникшая у стоп Скульптуры Двуединоначалия, привела их на уровень третьего этажа в соборный зал, который, впрочем, мало отличался от обычного кафедрального помещения для конференций.

Чашка горячего сакэ с желчью белой эфы на аперитив и экзотический обед из дичи с жареными бутонами и луковицами лилий были немедленно поданы младшими лиловыми братьями на самшитовый стол в тонкой фарфоровой посуде. Официальные представители с опаской проглотили сакэ с примесью, однако тепло разливалось по телу и приятно согревало после холодных и голодных сумерек в стенах храма. Вместе с теплом пришло и ощущение доверия, так терпеливо ожидаемое отцом Менкаухором-ра. Официальный приём перешёл в фазу доверительного диалога высоких договаривающихся сторон. Храмовники многого и не требовали, всего лишь несколько мест в Сенате Атлантиды от священного синода, да и всего-то. Казалось бы, мелочь? Главное для отца Менкаухора-ра – это не получить прямого отказа. Полуправдивые обещания политиков – уже победа!

– Уважаемая леди Флоренция, уважаемые члены Сената Атлантиды! – начал представитель священной хартии, ближайший помощник отца Менкаухора-ра брат Хор Малис, – мне выпала большая честь участвовать в нынешних переговорах. Позвольте зачитать список вопросов для совместного обсуждения.

Гости благосклонно кивали. Сенатор леди Флоренция Арон дипломатично «сделала» лицо внимательного слушателя, не отвечая никакими эмоциями оратору. Она лишь мысленно комментировала речь святош. Хор Малис набрал воздуха в лёгкие и храбро продолжил: