Затем дедушка Станимир проверял на полках в сене, много ли куры снесли за ночь яиц, и собирал тёплые белые и кремовые яйца в старую корзину, которая стояла в углу сарая, заботливо приготовленная им с вечера. Когда большая плетёная корзина наполнялась доверху, дедушка накрывал её плотно крышкой и удовлетворённо покидал курятник, направляясь на кухню.

Бабушка леди Изольда Арон, относительно регулярно навещавшая супруга в имении, в такие утренние часы ожидала супруга на кухне в преддверии свежего омлета, который дедушка Станимир отменно готовил. Пока кухарка заваривала чай из целебных окрестных трав и накрывала на стол к завтраку, дедушка Станимир спешил похвастаться полной корзиной свежих яиц от пернатых любимцев. Бабушка Изольда таинственно улыбалась в ответ, хитро шурилась и поддакивала кухаркиным дифирамбам в адрес дедушки и его образцово-показательного курятника. Леди Изольда Арон была далека от куриных дел супруга и её как всегда волновал исключительно лишь «курятник» в Сенате. О чём она, впрочем, помалкивала ради триумфа семейной идиллии. Выходные дни пройдут в фамильном замке Аронов в тишине на природе, где можно вволю отоспаться, и она с головой опять окунётся в глобальные задачи по благоустройству родной Атлантиды. Это ли не мечта для сенатора со стажем!?

Сегодня сэр Велизар был уверен в себе как никогда. Символичный день наступил. Ещё бы! Сегодня вечером должен состояться приём в честь выпускников Школы Второй Ступени, среди которых и его любимица – младшая дочь, не просто Адельфина, а леди Адельфина Арон. Последние десять – пятнадцать лет он всё собирался взяться наконец-то за воспитание детей или хотя бы младшенькой девочки. Казалось, только вчера он рассказывал ей долгими зимними вечерами поучительные сказки и истории, а по редким выходным дням помогал решать трудные задачки по геометрии. Выросла младшая дочка и превратилась в леди. О том, что выросли и давным-давно стали самостоятельными две старшие дочери Актиния и Лидия, сэр Велизар сейчас и не вспоминал. За них он оставался целиком и полностью спокоен: обе нашли занятие далёкое от парламентских игр и были счастливы. Быстро дети растут. Он и не заметил, как это произошло.

Возможно, к началу знаменательного торжества в городе успеет прилететь и его величавая супруга леди Флоренция Арон – мать Адельфины. Возможно. Если оторвёт свои пышные бёдра от сенаторского кресла. Однако прибытие дражайшей половины мало заботило сейчас сэра Велизара, гораздо сильнее беспокоили совсем другие мысли. Эта тема волновала его несколько месяцев. Хотя, пожалуй, он вряд ли мог облечь невысказанную тревогу во что-то вразумительное и оформившееся, и причин тому было несколько. Если же анализировать – к чему сэр Велизар никогда не был склонен – то всё началось с той странной смутной истории, в которую он попал абсолютно нечаянно… Той весной, когда ему по долгу службы пришлось побывать на Восточном Побережье Атлантиды в местечке Аквадос, недалеко от одноимённой крепости «Аквадос».

Именно той весной сэра Велизара беспокоил, по-видимому, возрастной кризис. Ему хотелось перемен. Нет, не государственных! Обычно уравновешенный, покладистый мужчина, он был далёк от глобальных мыслей за судьбу Атлантиды. Внутри него кипел и бурлил котёл иных страстей. Он плохо слушал официальных докладчиков, ибо на всех заседаниях витал где-то там, в заоблачных высях. Романтические видения приглашали сэра Велизара за горизонт желаний, и жажда приключений терзала его душу. Предвечерние часы перед ужином нечаянный романтик часто проводил на берегу океана и смотрел на бурлящую стихию. Он слушал сладостно шумящую музыку океанского прибоя.

Низкий убаюкивающий тембр набегающих волн усмирял страсти, навевал блаженно-радостное спокойствие и давал безграничную силу воли. Волна поднимала кучерявую шапку пены на осанистой гордой шее гребня и гоголем плыла к берегу. Апофеозом грациозной симфонии был плеск воды, разбивающейся о прибрежные подводные камни. Искрящийся в лучах заката фонтан мелких брызг и водяной пыльцы кодой завершал арию из оперы морских пучин. Оперы океана разнились по стилю и звучанию. Каждый вечер на берегу близ крепости «Аквадос» можно было видеть красивого мужчину, который приходил к океану и подолгу смотрел вдаль. Он где-то читал, что энергия моря способствует возвышенным размышлениям человека. Сэр Велизар с упоением слушал морскую музыку, вбирая великую энергию прибоя, и размышлял. Когда море клокочущих мыслей успокаивало морщинистую рябь, и их течение становилось величественным и спокойным, он покидал берег, уходил в крепость, одухотворённый и полный надежд.

Однажды днём, после утомительных многочасовых ревизий в местном управлении сэр Велизар Арон решил выбраться на природу и побродить по живописным здешним окрестностям, подышать свежим прибрежным океанским воздухом в сочетании с запахом весеннего разнотравья. Как утверждает его домашний эскулап Царгус, отрицательно заряженные аэроионы снимают переутомление. Он шёл по узкой извилистой тропинке, вдыхая приятный аромат молодых, распускающихся на деревьях и кустах почек, только-только выбросивших нежно-зелёные клейкие листочки. Стоял полдень двойного весеннего равноденствия двух светил Атлантиды.

Восточное жёлтое солнце и северное голубое солнце – светила двойной звёздной системы – приятно припекали на бугорочках и полянках. Природа просыпалась. Рафинированный горожанин с интересом наблюдал таинство рождения Весны и ренессанса флоры и фауны.

Из маленьких неприметных суглинистых норок выползали сонные насекомые. Они расправляли нежные прозрачные крылышки, подставляя их всему солнечному спектру от инфракрасного тепла до мягкого ультрафиолетового рентгена, под действием их лучей крылышки обретали жёсткость, необходимую для полёта. Жучки и козявки спешили погреться и набраться свежих сил для предстоящего трудового летнего сезона. Молодая жёлто-зелёная поросль тянулась к свету, жадно впитывая ультрафиолет, торопилась запастись зелёной энергией хлорофилла. Под ногами человека шуршала прошлогодняя, давно пожелтевшая сухая листва. Он всё шёл и шёл, думая о чём-то философски неуловимом. Непонятно каким образом, его мысли отвлекались на созерцание лесного пейзажа, на копошащихся в листве мелких пушистых непуганых зверьков, разнокалиберных грызунов. Из-под шуршащей листвы проглядывали тонкие невысокие стебли новой травы, настойчиво заявляющие о приходе тепла и новой жизни. Рядом с бледно-изумрудными ростками пырея ползучего распустились низкорослые ярко-синие крокусы-водосборы. Голубое и жёлтое сияние солнц обласкало трёхлистные сочно-фиолетовые фиалки с исчезающе тонким изысканно-сладким ароматом ранней весны. Шафранные первоцветы раскручивали барашки соцветий, поворачиваясь вслед за солнечным светом.

Тропинка неожиданно свернула вправо и вскоре превратилась в утоптанную грунтовую дорожку. Ноги сэра Велизара несли его по ней как бы сами по себе. Несколько минут ходьбы, и вдали показалось уютное крестьянское селение с высокими деревянными и аккуратно сложенными из брёвен избами. Каждый дом был тщательно обнесён нехитрым деревянным забором – какой из хвороста, какой из струганных остроконечных досок. За заборами виднелись ухоженные фруктовые сады, где хозяева жгли костры из прошлогодней пожухлой листвы, подбеливали деревья и подстригали ненужные ветки. Бело-розовым цветом цвели груши-авокадо, кудрявые медовые яблони и одомашненный борнеол. Нежные пятипалые лепестки трепетали в порывах весеннего зефира и привлекали множество медоносных пчёл и ос, которые тучами роились над ними, собирая нектар. Весенние работы кипели в полном разгаре. Запах палёных листьев ударил в ноздри и защекотал обоняние. Сэр Велизар остановился напротив одного опрятного двора и залюбовался удивительно слаженными движениями трёх крепких девушек, помогавших, очевидно, отцу, трудившемуся поодаль. Девичьи руки проделывали плавные лебединые движения, словно танцевали вальс в ритме весны. Всё кругом пело и пахло пробуждающейся природой и вешним трудовым азартом.