– Вы забыли добавить отсутствие любых поселений на многие сотни верст, сильные ветра, сумасшедшие перепады температур и полную зависимость ссыльнопоселенцев от внешних поставок еды, лекарств и теплой одежды. Идеальное место для перевоспитания закоренелых преступников, не правда ли?..

Во-вторых, связи и возможности молодого чиновника были настолько велики и обширны, что даже сам генерал-губернатор Духовский не считал для себя зазорным советоваться со всего лишь надворным советником по тем или иным вопросам. А то и просить помощи – и, честно говоря, Николай Иванович его очень хорошо понимал. Трудно удержаться от искушения свалить часть своих проблем на человека, к коему время от времени запросто так заглядывают в гости молодые великие князья. Который свободно переписывается с министрами и генералами, всемирно известными учеными, крупными отечественными и заграничными фабрикантами. И чья Дальневосточная компания вот уже четвертый год подряд вкладывает в развитие захолустной имперской провинции многие миллионы рублей – что вполне закономерно отозвалось бурным ростом местной промышленности и деловой жизни. Особенно оживились купцы, первыми оценившие возможности и невероятное удобство единого прейскуранта всех агреневских компаний: товарный кредит, рассрочка платежей, техническое сопровождение и гарантийный ремонт сложного оборудования… Для дальневосточных негоциантов подобные слова звучали настоящей музыкой, а сам справочник быстро превратился в статусный предмет. Очень увесистый, кстати. Нет, правда! Солидный настольный том в тисненой обложке, под которой было четыре сотни страниц из плотной глянцевой бумаги, с отличной полиграфией и множеством красочных иллюстраций – и общим весом слегка за треть пуда. В смысле, без специализированных приложений, кои распространялись и считались отдельно…

– Ну если рассматривать все с этой точки зрения?.. Н-да, идея не так уж и плоха. А как вы считаете, Александр Яковлевич – можно ли надеяться, что каторгу на Сахалине упразднят?

– Насколько я осведомлен, Николай Иванович, шансы на подобный исход очень велики.

Третье обстоятельство плавно вытекало из первых двух: то, что не потерпели бы от простого надворного советника, легко прощали архимиллионеру и оружейному магнату. Высшей аристократии всегда были присущи легкая эксцентричность и высокомерие – и один конкретный князь был далеко не самым худшим представителем этой касты. Собственно, на памяти генерал-лейтенанта он, пожалуй, был одним из лучших! Наверное, именно поэтому Николай Иванович и «подсел» на дружеское общение со столь неординарной личностью.

– Прекрасно! Хотя бы одной заботой да меньше станет…

Хмыкнув, хозяин кабинета закрыл обработанный финансовый документ и едва заметно повел плечами, разминаясь.

– Позвольте поднять вам настроение еще больше, дорогой мой Николай Иванович?..

– Я весь во внимании?

– До меня дошел слух, что проект Манчжурской железной дороги[28] получил лестную оценку самого государя императора.

– О?! Ну не томите же – подробности, как можно больше подробностей!..

В отличие от своего начальника Духовского, всеми силами лоббировавшего прокладку конечного участка Великого Сибирского пути по землям Забайкальской и Амурской губерний, Гродеков был давним и последовательным сторонником железной дороги через китайскую Манчжурию. Всегда приятно отщипнуть кусочек соседских территорий в свою пользу – а уж ежели это слабый в военном отношении Китай, тогда и вовсе сам бог велел!

– Один мой приятель, близкий к соответствующим кругам, утверждает, что государь склоняется к варианту с образованием соответствующего акционерного общества. Русско-французского, скорее всего. С предоставлением оному всех необходимых концессий, дабы как можно более полным образом использовать производительные силы частного капитала.

«И даже на взятки не пришлось особо тратиться – вернее, не больше обычного».

Убрав отчет в дальний лоток, Александр счел, что на сегодня его служебный долг исполнен, и даже частично перевыполнен. Мало того что пятница, так еще и траур по безвременно усопшему дяде царствующего самодержца настоятельно рекомендовал поелику возможно сократить присутствие на служебном посту.

– Двадцать процентов необходимых сумм вложит казна, еще двадцать пять-тридцать – частные русские финансовые учреждения, все остальное внесет консорциум из шести французских банков.

«Первый из которых имеет прямое отношение к потомкам одного хитроумного еврея, и еще два находятся в статусе союзных. Вот пускай барон Альфонс Ротшильд и попробует построить пробную версию КВЖД[29] – а я посмотрю, чем ему помочь в сем нелегком деле».

– Кстати, один мой компаньон прислал на пробу несколько новинок. Надеюсь, вы не откажетесь помочь мне в их беспристрастной оценке?

Сбитый с толку столь «плавной» сменой темы разговора, Гродеков молча наблюдал, как из недр стального несгораемого шкафа для важных бумаг появляются три красиво оформленных упаковки.

– Это у нас что?.. Тутовое бренди.

Если верить этикетке, то внутри литровой емкости плескался светло-коричневый нектар крепостью в восемьдесят полновесных градусов.

– Текила из сока голубой агавы.

Водка из далекой Мексики отличалась приятным золотистым цветом, и крепостью всего в полсотни градусов. Пятьдесят пять, если точнее.

– Мескаль?..[30] Гм, видимо, что-то сугубо местное. Николай Иванович, ваше слово: с чего начнем?

Отставив квадратную бутылку чуть подальше, Гродеков удостоверился, что и на ее этикетке присутствует хорошо знакомый ему товарный знак товарищества «Н.Л.Шустовъ съ Сыновьями». Сколько он в свое время выпил «Рябины на коньяке», «Рижского бальзама» и знаменитой «Зубровки»! Да и простонародными «Спотыкачем» и «Ерофеичем» по молодости лет не брезговал…

– Князь, ну право же?.. Мы ведь на службе.

– Так не пьянства окаянного ради, а токмо здоровья для?.. Опять же, и повод весомый имеется.

– Это вы о безвременно покинувшем нас?..

«Действительно, мог бы и пораньше дуба врезать дорогой наш Алексис!»

– Да-да, о нем. Достойно жалости, конечно.

Чпок!

Раскупорив мескаль, гостеприимный хозяин разлил двадцатипятиградусную «затравку» по хрустальным емкостям. Не с тутового же бренди начинать?

– Благодарю-с!..

Приняв и неспешно выцедив бокал аперетива[31], Николай Иванович аккуратно промокнул специальным платочком кончики губ и усы. Провел рукой по начавшей седеть аккуратной бороде, довольно кашлянул и явственно покосился на бутылку с… хм, «соком из самой сердцевины голубой агавы».

– И как вам?

– Весьма-с!..

Бутылка с текилой моментально сдалась напору опытных рук – но исключительно по причине винтовой пробки.

– Победа, Александр Яковлевич, победа!!!

«Вот же… не кабинет, а проходной двор какой-то!»

Вошедший быстрым шагом генерал-губернатор Духовский выглядел весьма возбужденным – правда, в самом хорошем смысле этого слова. Глаза горели, большие усы грозно топорщились, в правой руке белел бланк телеграммы-«молнии», а сама фигура выражала крайнюю радость и чуть ли не победный экстаз!.. В общем, сразу было понятно, что его превосходительство распирает какая-то важная новость. Наткнувшись взглядом на картину дегустации алкогольных напитков, глава военной и гражданской администрации Приамурья резко остановился и с недоуменной укоризной протянул:

– Господа?!

– Сергей Михайлович, прошу не судить строго: мы сочли уместным немного помянуть светлую память его императорского высочества Алексея Александровича.

– О!..

Недовольная складка меж седых генерал-губернаторских бровей немедля разгладилась – а заместитель Духовского с некоторым удивлением обнаружил на столе третий бокал, накрытый тоненьким ломтиком черного хлеба.