Я задумчиво слушала речь мужчины, и с каждым его словом все больше понимала, что просто уйти и бросить моего «котенка» на произвол судьбы, я не смогу. Этот малыш, плотно сидит в моем сердце, и неважно мальчик он или кот. Я люблю Роя, и сделаю все, чтобы ему было хорошо. Поэтому мой ответ был логичен и предсказуем:

– Я очень люблю Роя, и конечно останусь. Только вот как с моим миром? Сколько времени пройдет? Меня особо искать никто не будет, но не хотелось бы вернуться в свой мир в следующем столетии или через века.

– Если исходить из того, через сколько времени мы нашли, Радея, и сколько ему лет сейчас, время у нас бежит намного быстрее чем в твоем мире. И даже если ты пробудешь здесь год, там пройдет всего несколько месяцев. Поэтому не волнуйся по этому поводу, и спасибо тебе большое, – поблагодарил меня Альвир, а потом спросил. – Света, а почему ты моего сына назвала Роем?

Я засмеялась и рассказала историю, о его шипении на весь мужской пол, про соседа, и как он обозвал малыша «героем»:

– А потом, когда я цепляла мелкому, подаренный ошейник, несколько раз назвала его Героем, потом плавно сократила до Роя, так и стала его называть, – пояснила я, улыбнувшись. Воспоминания были такими теплыми, что невольно поднялось настроение. Но вот мужчины были очень серьезны.

– Света, но когда вы попали в наш мир, на сыне не было никакого ошейника, – утвердительно сказал Альвир, вопросительно смотря на меня.

– Когда Рой стал проситься из дома, я попыталась его удержать, но он вырвался и оставил украшение у меня в руках. Я побежала за ним, а ошейник где-то бросила. А что?

– А как он выглядел? – как будто не слыша моего вопроса, со странным блеском в глазах, спросил Яромир.

– Старинная цепочка из серебра с кулоном. Прозрачный камень в виде сердечка, – не понимая, что так всполошило мужчин, пояснила я.

Мужчины переглянулись, и Ярослав пояснил:

– Понимаешь, серебро особенный металл. Именно из него делают многие артефакты. И скорее всего, именно этот ошейник скрывал ауру мальчика, и поэтому мы никак не могли его найти. А когда он вырвался, и украшение осталось у тебя в руках, то его аура вновь вспыхнула ярким пятном. Теперь все точно сходится. А то мы никак не могли понять, почему его аура сначала была, потом почти исчезла, а потом появилась вновь. Это многое объясняет. Жаль, ошейник остался в твоем мире, и мы не сможем его изучить.

– Не знаю, у нас же нет магии… Столько информации, прямо хочется взять бумагу и все законспектировать…, – я осеклась. Мысль, не дававшая покоя, сформировалась.

– Света, что случилось? – тихо спросил Альвир.

– Записка… У котят в коробке была записка… Старая такая, серо-коричневая бумага. Там было написано типа «Помогите им» или «Спасите их», что-то такое. Откуда взялась записка? – спросила я, удивленно смотря на братьев.

Альвир, открыл ящик стола и вытащил темную папку. Открыв ее, он достал серо-коричневый лист, протянул его мне и спросил:

– Такая бумага? – я утвердительно кивнула. Именно на такой замызганной бумаге и была записка. Альвир как-то криво ухмыльнулся и пробормотал:

– Все интересней, интересней. Найду этого доброжелателя, голову ему оторву… – Я вопросительно смотрела на мужчину, и ему ничего другого не оставалось, как объяснить мне все. – Это бумага, разработка магов, для удобства всех миров. Выучить все языки, просто невозможно. А так ты пишешь послание, и при переходе из мира в мир, запись переводится на язык того мира, куда переносится послание. Получается, перед тем, как открыть портал, детей положили в коробку и написали записку.

– Значит, детям не желали зла? Но почему их выкрали? И почему они в моем мире были в виде котят? – спросила я, чувствуя себя в центре какого-то вселенского заговора.

– А вот это, нам и предстоит выяснить, – поставил точку в нашем разговоре Альвир. – Уже время позднее, идите Света отдыхать. Утром вас с Радеем, переселять в покои правящей семьи. Надеюсь, ты сама все понимаешь. Просто пока мы не знаем, кто это сделал, а главное зачем? Поэтому вас там будет проще охранять.

– Да, конечно, я все понимаю, – согласилась я. Спорить не хотелось, да и ничего страшного в переселении в другую комнату, я не видела. Пожелав спокойной ночи мужчинам, я покинула кабинет.

В спальне, подложив ладошки под голову, сладко сопел Рой. Увидев, что я пришла, Кларисса поклонилась, и быстро покинула нашу спальню. Переодевшись, легла к мальчику, и в одну секунду он обхватил меня руками и закинул на меня ногу. Так в обнимку с малышом я и уснула.

Разбудило меня мягкое прикосновение к щеке. Я открыла глаза – в изголовье кровати сидел Рой и демонстративно вылизывал заднюю лапу. «Прибью зараза» – подумала я, и, сморщившись, повернулась на бок, накрывшись с головой одеялом. По мне кое-кто нагло прошел и, очутившись возле моей открытой ноги, схватил меня за палец. Отпихнув кота ногой, сквозь дремоту прорычала: «Рой, зараза толстомордая, прибью», и вновь попыталась уснуть. Внезапно раздалось жалостливое «мама» и я, подскочив, села на кровать, сонно оглядываясь. На краю постели сидел мальчик и обиженно смотрел на меня. События прошедшего дня красочными картинками пронеслись перед глазами. Почему-то мне казалось, что все это сон. Но, нет, как оказалось, я не сплю.

– Рой, маленький, прости меня, – я протянула руки к малышу, и он кинулся ко мне, крепко обнимая. Ребенок был голеньким. Оглянулась по сторонам, не понимая, где его одежда, и увидела ее на полу. Посадив ребенка, который не очень-то хотел слазить с колен, на постель, не вставая, подхватила вещи и стала его одевать. Еще вчера, я удивилась странному, свободному крою пижамной курточки и штанишек, но теперь все встало на свои места. При обороте Рой уменьшался в размере, и именно такой фасон одежды позволял ему спокойно выбраться из вещей. Одев ребенка, внимательно посмотрела на серьезное сосредоточенное личико, хмурые бровки, надутые розовые губки, и ласковым тоном спросила:

– Ну, и что мы это такие хмурые с утра? Что у моего мальчика случилось? – Рой смотрел на меня черными глазами бусинками и молчал. Захотелось дать самой себе подзатыльник, а то и два. Ведь я вчера хотела поговорить с Альвиром на эту тему, но абсолютно вылетело из головы. Придется разбираться самой. – Рой, ты же меня понимаешь?

Мальчик утвердительно кивнул. Ага, уже лучше.

– Ты скажешь, почему ты такой хмурый? – Рой отрицательно покачал головой.

– Почему? – я внимательно смотрела на мальчика, ожидая его реакции. И очень удивилась, услышав ответ:

– Не хочу, – и больше никаких объяснений. Мальчик соскользнул с кровати, дошел до ванной комнаты, потом развернулся, вернулся ко мне и, взяв за руку, потянул. «Наверное, в туалет хочет», – подумала я и поспешила вслед за ним. Опыта общения с детьми у меня не было, поэтому сейчас мы вместе постигали азы совместного общения. И нам даже это удалось. Потом мы умывались, и в шкафчике я даже нашла зубные щетки и мятную пасту. Могу сказать, это было весело. Рой дурачился и смеялся, немного баловался, и даже хулиганил. Видя довольную рожицу, блеск в его глазах и улыбку, я на все шалости Роя просто закрыла глаза. Наверное, это было самое лучшее утро в моей жизни.

Вернувшись в комнату, я задумалась, что одеть самой, и во что переодеть Роя. В это время раздался стук в дверь. Это пришла наша «добрая фея» Мэри. В руках девушки была стопка одежды.

– Доброе утро, – мило улыбаясь, поздоровалась она. – Я принесла чистую одежду для мальчика. Владыка ждет вас в столовой на завтрак.

– Доброе утро. Мэри я хочу принять ванну, мне бы белье, – шепотом, чтобы не услышал ребенок, сказала я. Об этом мире я ничего не знала, а вопросы накапливались снежным комом. Ведь мне столько всего требовалось, начиная от средств гигиены и заканчивая одеждой. Но как, оказалось, волновалась я зря. Кларисса, по просьбе Альвира, предусмотрела все. В левой части шкафа, в одном из выдвижных ящиков лежало новое нижнее белье и носки. Во второй половине дня, как отчиталась Мэри, придут сапожник и портной, чтобы я смогла заказать все, что пожелаю. А также все необходимое можно будет приобрести в городе.