— Как интересно-то. А она мне про вас совсем-совсем ничего не рассказывала.　

— Совсем… совсем? — обречённо повторил он.　

Аристократическое лицо дрогнуло, а сам дедок ссутулился, прибавляя себе лет так десять.　

— М-м-м. Может. А вы не напомните?　

Его плечи едва заметно дернулись. Загорелся голубой, и мы перешли дорогу. Продолжили путь, а он молчал. Впереди показался мерцающий экран офиса Амсэров.　

Наконец, рукбах вздохнул и резко остановился.　

— Она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел, — глухо признался военный.　

Я удивлённо обернулась, обнаружив его в паре метрах от себя. Пришлось вернуться назад. Мужчина не двигался с места, разглядывая свои сапоги.　

— Я знал её отца, дара Амсэр. В том году был её дебют. Дочь дворянина из высшего круга впервые выходила в свет. Это был её первый сезон, но она сумела покорить каждого.　

Мимо со свистом промчался шаттл.　

— Лез'ха Гуьзгуьш Варцалай-рин стала главной любимицей всего светского общества Рукбах. О ней говорили совершенно все. Повсеместно. Я, в свою очередь, только возвращался с кампании под Суллой. Два месяца лишь слышал о ней, но, наконец, получил шанс увидеть по возращении в столицу.　

Надо же. Моя бабушка, оказывается, роковая красотка. Нет, её старые фотографии я видела, она, и правда, была очень красивой, но такого размаха планетарного масштаба я не ожидала.　

Рукбах поднял голову и очень грустно на меня посмотрел. Тяжело так посмотрел. Кстати, похоже, это он за мной с архивов шёл, и это его взгляд я постоянно чувствовала на своей спине.　

Почти чёрные глаза изучающе скользнули по моему лицу и рыжим волосам. Да, от бабушки у меня ничего не осталось. Разве что характер, который я и поспешила проявить.　

— Дальше-то что? — как будто и абсолютно незаинтересованно бросила я. А мне, на самом деле, очень-очень интересно.　

Военный печально усмехнулся и провёл по своим усам.　

— Меня приветствовала вся столица. Рукоплескал каждый дом, немудрено, самый молодой генерал…　

Слушая его, я не спускала глаз с его усов. Да точно он! Смольно-чёрные усы. Статный генерал. Вспоминались мне слова бабушки. Молодой, но отличившийся в боях.　

— … разумеется, лез'аук Варцалай-рин был самим радушием. Верхушка общества, дворя…　

Самоуверенный притягательный кретин. Но, кстати, жизнь его изрядно потрепала. Нет, рукбах отнюдь не был страшно постаревшим мужчиной, он выглядел скорее ужасно уставшим. Побежденным. Измученным. Хотя в, как мне показалось на первый взгляд, потухших глазах иногда проблескивали искры жизни.　

Я тряхнула головой, прислушиваясь к тому, что он рассказывал.　

— … на балу генерала Сиръаша Михраван-рин. Там я впервые лично увидел её. Гуьзгуьш… — Военный тяжело вздохнул. — Лез'ха Варцалай-рин.　

— Может, присядем? — предложила я.　

Спешно огляделась в поисках лавочки. Благо из парка мы вышли на аллею, и между небоскребов, действительно, обнаружилась одна под раскидистым деревом. А то есть подозрения, что дедок бы упал. Руки у него и до того мелко подрагивали на протяжении всего разговора, но вот коленки-то нет.　

Рукбах скривился, проследив за моим взглядом. Замялся.　

— А я устала, — заявила я и пошла к лавочке. — Не хотите посидеть, я вас не задерживаю.　

А сама надеялась, лишь бы он не ушел. Интерес внутри так и распирал. Особенно вспоминая последнюю фразу бабушки, которую она явно добавлять не хотела. Но вырвалось, я по её лицу заметила.　

«Я ему не собственность!»　

Мужчина опять вздохнул, но всё же меня догнал и присел рядом. И опять замолчал, заламывая пальцы.　

— И зачем моя бабушка вам теперь понадобилась?　

— Поговорить. Спросить. — Он не мигающие смотрел перед собой. — На большее я не смею надеяться.　

— Ну почему? — Я пожала плечами. — Она у нас женщина свободная, что хочет, то и делает. Дедушка Ваня уже пятнадцать лет как умер.　

Что-то в нём немного переменилось с этими словами. Рукбах выпрямил спину и сел прямо, поворачиваясь ко мне. Вселенская грусть на лице сменилась глубокой вселенской задумчивостью.　

— Скажите, дара Амсэр, а вы верите в любовь с первого взгляда? — вдруг спросил он.　

— Может. Не знаю. Вы вообще к чему это?　

Он слегка улыбнулся. Уголком губ, скрытых пышными усами.　

— Именно так было у меня с лез'хой Варцалай-рин. Я увидел её и больше не смог оторвать взгляда. Весь вечер смотрел лишь за ней, буквально ловил каждое её движение. О, как она пела! А танцевала! — Военный усмехнулся чему-то своему и провёл по своим усам. — Я как мальчишка робел пригласить её на танец, при том что мне на шею бросалась каждая дворянка и их матушки-интригантки, всё надеявшиеся заарканить меня в зятья.　

Я хмыкнула и отвела взгляд. Права была бабушка. Самодовольный кретин. На счёт притягательного не уверена, но что-то располагающее в нём было.　

— … я парил. Дара Амсэр, иначе никак не возможно описать то, как я себя чувствовал, пока танцевал с вашей… бабушкой.　

Его лицо приобрело мечтательно-глуповатое выражение. Ого. Похоже, всё ещё любит. Вот это открытие!　

— А потом-то что? — У меня от любопытства разве что глаза не горят.　

— Я твердо решил, что она будет моей. Стоило затихнуть последним нотам, как я поцеловал её ручку и сорвался искать лез'аука Варцалай-рин. Я просил её руки у отца моей любимой и получил его согласие. За тот сезон он выслушивал уже не первого жениха для дочери, но от такой партии как я не отказываются. Мой род, как и Варцалай-рин, один из пяти самых древних и влиятельных на Рукбах.　

Мда. Я уже жалела, что у меня не было бабушкиного веера. Огреть дедка руки так и чесались.　

— Был, — перебила его я.　

— Простите, что, дара Амсэр?　

— Был одним из самых влиятельных, — ехидно заметила я. — У вас так как бы небольшой переворотик случился.　

Рукбах поджал губы и отвернулся.　

— Допустим, — сквозь зубы процедил он. — Но тогда моё предложение получило одобрение не только лез'аука Варцалай-рина-старшего, но и его младшего брата и двух старших братьев лез'хи.　

А вот отсюда по-подробней.　

— Погодите, — снова перебила я рукбах. — А они… ну сейчас?　

— К сожалению, насколько мне известно, они погибли в Гражданской войне, дара Амсэр.　

— Вот как…　

На душе заскреблись кошки. Я пристально оглядела его тёмно-синюю форму. А он ведь ещё и всех предал. Перешёл на сторону этих, как их там… ивэ.　

— Мы были помолвлены, — тем временем продолжил мужчина, — я с нетерпением ждал нашей свадьбы. — Вздох. — Осыпал самую красивую женщину самыми красивыми цветами галактики. Высший свет в лице матушек дочерей, обделенных более моим вниманием, был возмущен. Но я видел лишь её. Гуьзгуьш. Не мог заставить себя удостоить никого иного более чем вежливым кивком.　

Я не выдержала и громко хмыкнула.　

— В наших кругах танцевать с одной единственной девушкой, даже невестой, или не танцевать ни с кем — это моветон, дара Амсэр.　

— Да ладно-ладно. Не спорю, — отмахнулась я. — И?　

— Мы целые дни проводили в компании друг друга. Разумеется, под чутким присмотром её братьев или престарелой гувернантки. Но я был безумно счастлив.　

— А бабушка?　

Дедок очень подозрительно осёкся и замолчал.　

— Я думал… думал, что тоже. Она бросила меня у алтаря.　

— Бросила? — удивленно переспросила я. На бабушку не похоже, размах не её.　

— Ударила веером, швырнула свои туфли мне под ноги и убежала, — сдался рукбах.　

А вот это уже на бабулю похоже. Допускаем, что у них это всё ещё что-то этакое означало, и совсем в её духе!　

— А вы?　

Мужчина пожал плечами.　

— Бросился за ней. Даже после… такого я любил лез'ху Варцалай-рин и был готов её добиваться сколько бы времени не потребовалось. Однако Высший моей решимости не разделял. Началась революция, и я был вынужден покинуть столицу. Она не отвечала на все мои письма. И пропала.　

— Так, стоять! — Я вскочила на ноги и уставилась на него. — Вы на чьей стороне воевали!?