— Похоже, что твоя вечеринка затеялась без тебя, — удивился Мэтт, пытаясь сориентироваться среди гостей.

Джейсон ухмыльнулся, пытаясь скрыть смущение, — он и сам был обескуражен таким неожиданным нашествием.

— На самом деле ни одна вечеринка не начинается толком до моего появления, — бросил он через плечо и растворился в толпе.

Мэтт взглянул на Алекс, цепко державшую его под руку.

— Ну что, теперь ты вполне счастлива? — спросил он, уловив восторженный блеск в ее глазах.

Она открыла было рот, чтобы ответить, но перед ними неожиданно возник Стив Грейнджер.

— Так вот где мы должны были встретиться, — произнес он, в упор глядя на Алекс и делая вид, что не замечает Мэтта.

Мэтт почувствовал, что свирепеет от неприязни к этому человеку. Было что-то такое в Стиве Грейнджере, что оскорбляло Мэтта, какое-то чрезмерное высокомерие и самонадеянность, которые вызывали у него самое настоящее отвращение.

Кроме того, в отношении Мэтта к Стиву, конечно, играла роль та манера, с которой Стив смел обращаться с Пиппой. Он, казалось, задался целью извести девушку и не упускал случая высказать едкое замечание или очередную колкость по ее адресу. Временами он прямо-таки доводил Пиппу до слез, сохраняя при этом самое что ни на есть невинное выражение, так что Мэтт не мог даже встать на защиту девушки, не привлекая к ней всеобщего внимания, а такая защита могла лишь унизить ее, и Мэтт, чувствуя это, молчал.

— Ты ехал за машиной Джейсона? — спросил он, уверенный, что Стива не было среди приглашенных Джейсоном на эту дружескую пирушку.

Стив не удостоил его ответом, а лишь мельком взглянул в его сторону. Мэтт почувствовал, как внезапно сгустился воздух вокруг Стива и Алекс, и попытался припомнить какие-нибудь мелкие детали, свидетельствовавшие о взаимном влечении этих двоих.

Внезапно Мэтт понял, что испытывает облегчение от того, что внимание Алекс переключилось с него на кого-то другого. Не говоря ни слова, он пошел прочь от этой парочки и вскоре обнаружил уютный уголок, со вкусом оборудованный под бар.

Именно там спустя полчаса и нашел его Джейсон.

— Пожалуй, ты принимаешь это слишком близко к сердцу, старина, — заметил он, кивая на откупоренную бутылку виски, стоявшую возле Мэтта.

Мэтт слабо улыбнулся:

— Не обращай на меня внимания.

Джейсон опустился рядом с ним на диван:

— Твоя птичка Алекс… Для тебя будет иметь большое значение, если я… Ты понимаешь?

Мэтт непонимающими глазами уставился на Джейсона, сквозь алкогольные пары пытаясь понять, о чем тот говорит. Внезапно его сознание прояснилось, и он расхохотался.

— Пользуйся моей добротой, — беззаботно смеясь, ответил он приятелю. — Не думаю, чтобы мы с Алекс стали искать продолжения наших отношений.

В глубине души ему хотелось именно такой развязки, и он это понимал. В конце концов, в чем могла быть загвоздка? Возможно, что в прежние времена Мэтт и не стал бы возражать против того, чтобы развлечься с ней и даже переспать, не испытывая к ней никакого влечения. Но с тех пор, как он встретил Пиппу, таких отношений ему уже было недостаточно.

Джейсон покачал головой, словно желая сказать, что потеря слишком велика для Мэтта.

— Хочешь, я приведу сюда парочку хорошеньких птичек? Уверяю тебя, они излечат любые твои страдания.

Мэтт взглянул на приятеля. От громкой музыки и выпитого виски у него раскалывалась голова, а кроме того, он испытывал тянущую незнакомую боль где-то в паху, вызванную, как он думал, слишком долгим воздержанием. Внезапно яркой вспышкой его мозг прорезала отчаянная мысль: черт бы побрал эту Пиппу, и как это она сумела так въесться ему в печенку!

— Не знаю, Джейсон… — не очень решительно ответил он.

Но Джейсон не дал ему договорить:

— Прости, но ты, несомненно, болен. Куда это годится, чтобы здоровый парень вроде тебя пришел на такую вечеринку и ни разу не дал волю своему горячему скакуну?

Мэтт рассмеялся. На самом деле он был слишком смущен и растерян, чтобы спорить сейчас с другом, и он страшно устал от бесплодных попыток разобраться в собственных мыслях.

— Черт возьми, а почему бы нет? — весело сказал он.

Завтра, при ярком целительном утреннем свете, он вырвет с корнем из своей души какие бы то ни было чувства к Пиппе и покончит с этим раз и навсегда. Сегодня же вечером он позволит себе расслабиться и плыть по течению, что бы с ним ни происходило.

— Вот и отлично, старина, — просиял Джейсон, поднимаясь и дружески похлопав его по плечу. — Мы быстро вернем тебя к нормальной жизни!

«Нормальная жизнь!» — с горечью мысленно воскликнул Мэтт, глядя вслед Джейсону. Что это такое? Мэтт был слишком пьян, чтобы размышлять над такими серьезными вопросами, и потому оставил эти мысли, еще раз приказав себе — расслабиться и плыть по течению. В результате, когда Джейсон вернулся в компании с великолепно сложенной высокой блондинкой, Мэтт взглянул на нее вполне радушно, и она бесцеремонно уселась к нему на колени.

— Привет, — хрипловатым шепотом сказала блондинка, приблизив к его губам свои полные губы, слегка тронутые бледной помадой. — Меня зовут Дэниэль.

Он рассеянно улыбнулся ей, краем глаза заметив, что Джейсон исчез. Тяжелый, настойчиво повторяющийся ритм оглушительной музыки сделал свое дело — подействовал на Мэтта отупляюще, так что ему стало казаться, будто музыка звучит где-то внутри него самого, а ее ритм бьется в жилах, становясь какой-то неотъемлемой частью его существа. Пышные ягодицы Дэниэль терлись о длинный ствол его члена, и вскоре Мэтт почувствовал, как его плоть встрепенулась, начала твердеть, наливаясь кровью, и наконец уютно устроилась в теплом гнездышке между ног девушки, не испытывая препятствия перед такой зыбкой преградой, как тонкая ткань ее платья.

Почувствовала это и Дэниэль: она хихикнула и заерзала у него на коленях, помогая ему найти удобное положение для его выросшего и набухшего члена в теплой ложбинке между своих ягодиц. Обняв ее за талию, Мэтт привлек девушку к себе. Осторожно взяв ее лицо ладонями, он провел кончиком языка вдоль ее пухлых красивых губ, слегка раздвинув их, потом наклонил голову и припал лицом к ее роскошной мягкой груди, вдыхая запах ее духов.

Дэниэль осторожно, но настойчиво отстранилась от него, затем встала, повернулась к нему лицом и, широко расставив ноги, опять села к нему на колени. Теперь она тесно прижималась своей промежностью к низу его живота. Обхватив ладонями его затылок, девушка нагнула его голову, так что он опять зарылся лицом в мягкую теплоту ее груди.

Когда Мэтт наконец вынырнул из душной жаркой темноты и глотнул воздуха, ему почудилось, что время остановилось, а все окружающее как-то вдруг потеряло четкость. Он попробовал оглядеться. Огромная гостиная Джейсона сейчас ничем не отличалась от ночного клуба, до отказа заполненного потными телами танцующих. Музыка достигла крещендо, верхний свет как-то незаметно сменился красными и голубыми лучами, метавшимися по комнате.

Мэтт чувствовал, что безбожно напился и абсолютно не способен ориентироваться в пространстве. Блондинка целиком завладела им, и ему показалось, что его обволакивает ее пышная плоть — эти полные бедра, приятную тяжесть которых он ощущал на коленях, женственная мягкая грудь, округлые руки, обнимавшие его, — он как бы растворялся в ней, согретый ее жарким дыханием.

В огромном зале было шумно, то и дело раздавался веселый смех, можно было различить и другие, более интимные звуки, об источниках которых Мэтту оставалось только догадываться. Дэниэль уверенно запустила свои длинные красивые пальцы в его волосы и, приподняв его голову, принялась целовать Мэтта. На ее губах он почувствовал вкус джина и губной помады. Этот вкус ни о чем не говорил ему и мог принадлежать кому угодно. Мэтт отдался этим поцелуям, не испытывая от них ни восторга, ни отвращения. Он чувствовал себя безвольной и покорной тряпичной куклой, не имевшей никакого отношения к налитому кровью возбужденному отростку горячей плоти, беспокойно трепетавшему под тесными брюками.