В тот вечер мы уехали с уверенностью, что завтра сможем забрать нашу девочку. Мы оба устали от событий прошлой ночи и всё что я хотел так это быстро принять душ, перекусить и лечь в кровать.

Как только мы вошли в квартиру, Зания направилась в одну из ванных комнат, а я пошёл на кухню приготовить нам что-нибудь поесть. У меня это уже вошло в привычку.

Я готовил ужин когда, услышал, что что-то обрушилось со стены и с громким звоном разбилось. Я поспешил посмотреть, что, блядь, происходит.

Зания, одетая только в трусики и топ, стояла посреди ванной комнаты в окружении осколков от разбившегося огромного зеркала со стены.

Взгляд на её лице привлёк моё внимание. Она была белой как простыня.

– Какого чёрта...? – Шагнул я дальше в комнату, ожидая объяснений.

Я не позволял нам всё это время сломаться под гнётом сложившихся обстоятельств и делал всё, что было в моих силах, стойко нести удар судьбы в связи с болезнью Миа. Но видимо Зания всё же сломалась. Да, она носила бремя намного дольше, чем я, но это было не по моей вине.

– Я задал тебе вопрос, что за чертовщина здесь произошла?

Я и не думал, что ответ Зании сломает меня через секунду.

– Я не беременна. – Прошептала она.

Её голос был полон боли, невыносимой боли, которую я почувствовал как свою.

– Я не беременна, Корд.

Господи, за что нам всё это?

Я попробовал взять себя в руки, и хриплым голосом спросил.

– Откуда ты знаешь?

Она помахала обёрнутым тампоном мне в лицо, как доказательством, прежде чем упасть на сиденье туалета.

Я принял удар и, отступив назад, развернулся и покинул комнату.

Горькое чувство разочарования расползлось внутри меня, разрывая душу.

Схватив пиджак со стула, я выскочил за дверь, испытывая вдобавок к боли от того, что у нас ничего не получилось, угрызения совести, что оставил Занию в таком состоянии одну. Но я был чертовски опустошён и просто не мог оказать ей поддержку.

Я сел в машину, желая поехать в больницу и увидеть дочь. Мне нужно было увидеть её миленькое личико, чтобы убедиться, что она всё ещё здесь и жива.

Я знаю, что поступил как мудак и просто сбежал от её матери в тот момент, когда она нуждалась в поддержке. Это был ещё один п*здец с моей стороны, но я ничего не мог с этим поделать.

Я просто хотел спасти свою девочку, разве это так ужасно?

Мы оба сделали Миа без проблем, так почему же случилось так, что Зании сложно забеременеть в этот раз?

Я уже был на пути в больницу, когда тяжёлая правда ударила по мне.

Какого хрена я делаю?

Я позволил своей ненависти и гневу скопиться до такой степени, что потерял из виду все приличия.

Я желал побыстрее сделать ребёнка, который помог бы исцелить Миа. Я не думал о нём как о маленьком человечке, у которого есть права и нужды. Я как бы обезличивал его всё время. Как будто он был научный проект.

Глубоко вдохнув, я съехал на обочину и положил голову на руль, пытаясь взять себя под контроль.

В голове стучала только одна мысль: наш будущий с Занией ребёнок будет частью меня, нас.

Он или она тоже нуждаются в любви и безопасности как любой ребёнок.

Чёрт, что творится в моей голове?

Когда же я стал таким мудаком?

Я почувствовал себя ещё более больным, и мне пришлось сражаться с тошнотой. Не имеет значение, что я чувствовал к Зании и тому дерьму, что она сделала – это был мой собственный ребёнок, а не средство достижения цели.

Я возненавидел себя за тот момент в прошлом месяце, когда довёл до абсурда свои действия и словно зверь насиловал Занию.

Кем я стал? Монстром. Но я исправлюсь ради Миа, ради…Зании и себя.

Я укрепил свою решимость сделать всё лучше и полюбить этого ребёнка пока он или она не были даже зачаты.

Надеюсь, когда он или она всё же появятся на свет, то никогда не узнают, каким козлом был их папа.

Обхватив руками голову, я вздохнул, потом сделал разворот и направился обратно к дому. К Зании.

Я собирался навестить нашу дочь без неё, когда точно знал, что она, наверное, тоже хотела увидеть ее. Чтобы как то успокоить себя я порадовался, что Миа с нами. Я вспомнил, как впервые увидел её. Как узнал о её болезни. Я вспомнил, как страдал вместе с ней с каждым приступом её боли.

И я забыл обо всем, что было на протяжении последних шести лет.

Как только я вернулся домой, то услышал плач Зании из-за двери и предположил, что должно быть ей очень плохо.

Старые воспоминания вернулись, и я почувствовал рефлекторную реакцию, которая всегда заставляла меня заботиться о ней. Она сидела в кресле, скрючившись от боли и обернув руки вокруг живота. Я подошёл и встал рядом с ней.

– У тебя таблетки с собой?

Она покачала головой, но не подняла её, чтобы посмотреть на меня.

– Времени не было. – Прошептала она.

Я вытащил телефон и позвонил своему другу. Не спрашивайте меня, почему я вспомнил название лекарства, которое нужно было Зании, но я вспомнил.

– Джон, сделай мне одолжение. Мне нужен рецепт.

Я рассказал ему все, и он ответил, что это не проблема, но ещё добавил, что Зании обязательно нужно попасть на приём к врачу.

– У тебя есть номер твоего врача? – Повесил я трубку.

– В моём телефоне.

Я достал телефон и передал его ей. Она нашла номер и позвонила, пока я рассеяно провёл пальцами по её волосам.

Зания вздрогнула. Потом замерла. Как будто она ожидала от меня удара, и я убрал руку как будто ошпаренный.

В итоге я всё же позаботился о ней так, как я привык.

Получив лекарства, я принёс его ей и после того как она выпила его, уложил в нашу кровать.

Конечно, было трудно иметь дело с разочарованием того, что она не забеременела, но я был уверен, что это ещё не конец.

Я не перестану пытаться, пока у нас не получится. Раздевшись, я лёг рядом с Занией и просто смотрел, как она заснула. Лишь только тогда, с тяжёлым сердцем я заснул сам.

Глава 16.

Это были мучительные дни ожидания исцеления тела Зании. Я был весь как на иголках пока подсчитывал часы и минуты до того времени, когда бы мы смогли попробовать снова.

С каждым днём я всё больше и больше проводил время с моей маленькой принцессой Миа, которая помогла мне осознать, что я действительно с нетерпением жду еще одного малыша. Я упустил свой шанс с нею и пропустил первые годы её жизни. Я пропустил всё. Пропустил то, как она появилась на свет, её первые слова и первые шаги. Я так много потерял. Но если Бог всё же пошлет нам ещё одного малыша, то я буду с ним с самого начала.

Я буду наблюдать, как мой сын или дочь растёт сначала в материнском животике, а после того как появится на свет – я защищу его или её от всего зла на свете. Чем больше я думал об этом, тем больше мне нравилась эта идея. Но всё же было одно «но». Мне было стыдно за то, что я намеревался сделать. Стыдно за то, что у Зании просто не было выбора кроме как родить еще одного ребенка от меня. Если бы не болезнь Миа, она бы никогда не захотела от меня рожать.

Я также признался себе, что скучаю по тому, чтобы быть внутри неё. Я не мог дождаться, когда уже вновь окажусь между ее бедрами и буду изливать в неё похоть, которую она пробудила во мне.

Так что дело было не только в том, чтобы сделать еще одного ребенка, а ещё и в том, чтобы хотя бы под этим предлогом быть внутри неё.

Я понял, что наконец-таки почувствовал себя живым рядом с ней, с тех пор как она оставила меня. Раньше я думал и планировал сделать так, что после того как она родит малыша, я отниму у неё детей и отправлю её как можно дальше, но теперь у меня созрел другой план... Я хочу ее связать со мной таким образом, чтобы она никогда не смогла оставить меня снова.

Я сделаю так, чтобы в ее жизни больше не было мужчин кроме меня. Она будет только моей. Только от моих ласк будет сходить с ума.

Тут же в голове пронеслись похотливые картинки, и я посмотрел вниз на свой член, который начал набухать вместе с моими мыслями.