Святослав на Оке На Оку на реку со дружиной пришел Святослав – В ястребиный удел – луговые парящие дали. Родники говорили о Солнце в косматых лесах, И сырые дубы выступали навстречу волхвами. Тесно русскому сердцу в стенах – не берет его хмель. Дикой волей хмельно да простору безмерному радо. Покорять, брать в кулак, раздвигая пределы земель, Чтоб насытить глаза изобильем небес неоглядных. И в суровости дикой и мощи открылась Ока – Золотая вода – прочим водам и рекам праматерь. И щитами обрывов краснели ее берега, И мечом золотым отливали пески на закате. Ни котла, ни шатра – в частых звездах небесный покров, Вещий голос Оки, дышит жаром дичина на углях. Видел князь: просыпаются тонкие духи лугов, Развивая ковры, что до сумерек прячут по дуплам. И во сне по холмам продолжая дружину вести, У костра от земли наполняясь великою силой, Слышал князь: о былом и грядущем трава шелестит, И, добычу ища, проплывает сова молчаливо. За лугами – луга. И наткнулся на вятичей князь. «Ваши земли щедры, – и рукою кругом показал он. – Дань даете кому иль живете, зверями таясь?» И ответили князю: «Даем по щелягу хазарам». Не жирно ли хазарам славянские пити меды? Русским серебром звякать, копить соболей да куницу? Потемнела Ока, зашумели, волнуясь, дубы, В синеве грозовой заметались тревожно зарницы. И рече Святослав: «Как от ветра дорожная пыль, Да рассеется мрак, разбежится пред воями нежить! Кличут русские боги на Дон, жаждет крови ковыль!» И направил коня на хазарскую Белую Вежу. 14 января 2014 Древляне
Все гостям готово – яма вырыта На дворе широком теремном. Пахнут корни сладко, горько сыростью. Ждет земля – укрыть своим ковром. Ждут холмы, упрямые, набычились, Гордым сватам не ступить на них. Вон ладья плывет по-над Боричевым Мимо стен дубовых крепостных. Ждет земля – ладья идет по воздуху, В воздухе цветения дурман. От корявых веток бело-розовых Юным счастьем веет на древлян. Ветер бьется с красными одеждами, Золото слепит. Завидуй, люд: Над рекой ни конные, ни пешие, Честь от Ольги – на плечах несут! Усмехнутся: больше волку Игорю Быстрый Днепр не почерпнуть веслом. Разорвало крик его погибельный, Кровью мох древлянский напоен. Ольга ждет, все шепчет: «как аукнется», Веток бело-розовых белей. Князя нет, теперь она заступница Русским людям, Киевской земле. Отрок Святослав следит за вороном: Неужели смертен я?! Открой! Солнце-Бог кладет ему на голову Нестерпимо жаркую ладонь. 11 февраля 2015 Смерть Святослава Эта смерть и страшна, и чиста, как слепящий огонь, Без пелен погребальных, без желтого женского воя. Вот встает над порогами, черной бурливой рекой, Собирается с силами к бою последнему воин. Печенеги кругом, а дружина у князя мала, Не для всех, розовея, заблещет лучами денница, Чье-то сердце пробьет, задрожав опереньем, стрела. Мы хотим или нет, все равно нам придется сразиться. Где-то волны Дуная, как думы, идут чередой, Там начало Руси, там великая родина предков, Может, больше, чем битвы, любил он простор голубой, И дыханье степей, и калины цветущие ветки. Не затмит его славу историков новых орда, Ни хазарская ржавь, ни Сиона лукавые дщери, Его имя гремит, как грохочет в порогах вода, И взывает к потомкам окованный золотом череп. 17 декабря 2015 Ольга в Царьграде Измученная плеском черных волн, Соленых брызг тяжелым пенным градом, Качанием под чаек влажный стон, Княгиня Ольга приплыла к Царьграду. Еще в глазах черненым серебром Опасный путь – лесистые отроги, Шагает Днепр свирепо, напролом, Гремя, через скалистые пороги, Еще ладьи проводят в бурунах Мужи босые с хваткою медвежьей, И хмель в сердцах превозмогает страх Перед стрелой коварной печенежьей. Велик и страшен русский караван, С собою воинов взяла княгиня много, И дерзких варваров из полунощных стран Все держат в водах Золотого Рога. Все медлят греки, и не так война Страшит их – защитят святые главы, Смущает их, что русская жена С мужами будет говорить на равных. Но за язычницей угрюмой Русь лежит, Там мед, меха, там люд лесной и вольный. Империя воюет, ей нужны Отважные, а русский – лучший воин. И день назначен. Ольге предстоит, Рекут послы, как прочим иноземцам, На мраморе узорных царских плит Перед владыкой мира простереться. И в миг, когда свершается обряд, В завесах красных, в благовоньях дивных У трона птицы запоют-заговорят, Лев зарычит с серебряною гривой. Не до чудес ей! Пасть покорно ниц?! Ждать милости, как ждет толпа немая?! И, не скрывая грозовых зарниц, Княгиня голову надменно поднимает. Свежеют дали в пенных беляках, Над городом в высокой кроткой сини В полупрозрачных розоватых облаках Горит призывно белая София. 10 декабря 2015 |
