Дуэт сей разделить на части.

Об этом я не понаслышке

Зная, молчание сохраняю,

На незаметные интрижки

Редко в сердцах я отвечаю.

Лучше меня никто

Не знает мое – Я!

Все остальное ничто –

Я сам себе судья.

Между телом и душою

Дух не портит отношения –

Его постоянного присутствия

Я прошу Всевышнего.

Все что незримо –

Подлежит сомнению,

Даже любовь?!

В придачу вдохновение.

Дух определяет

Вектор направления,

И чуть ли не кнутом

Гоняет душу в теле.

Плохо, когда он властелин

Ее в пятки загоняет

И тело, как осиный сук от ветра,

Трясется все в ознобе.

Возможно, хоть раз

трус он иль смельчак

Испытав экстрим, становится другим.

Неуязвимо защищенным до абсурда,

От преобладания в нем избытка духа.

Я сам завидую таким

И попадая в крайне неприятное

состояние

Стараюсь не забывать о том,

Что он при мне – дух, который мне

никогда не изменяет.

Он не конь и не жена,

Труп тот, кому дух изменит

Это – целая страна

С пограничными заставами.

Поражало меня присутствие духа

Со скалистой горы Харакора

В моем брате Артуре – царство ему небесное.

Я его за руки в детский сад водил,

Отчаянной смелости человек Он был.

Такие, как Артур, своих на поле брани

не оставляют.

Его таким воспитал его отец Умар,

Который тоже рано ушел от нас.

Он души не чаял в единственном сыне,

Я свидетель того, как они одинаково сильны были духом.

01.06.2016 г.

Звезды ночью в чистом небе,

Чтоб надежду людям дать,

Тем, кому еще в утробе –

Счастья с гор желала Мать.

Уходя на время Солнце

За собой тянет мрак,

У людей тускнеют лица –

Начинают хлопотать.

Все хотят дождаться Солнце,

И к утру здоровым встать,

В том числе седые старцы,

Кому некуда спешить?!

Тот росток, что с почвы бьется

В землю силой не загнать.

Счастье всех с утра куется –

Так адыги говорят.

На востоке еще утром,

Когда первые лучи вижу

В одеянии любом, стоя, я

его встречаю.

То, что нам Светило дарит

Люди называет днем –

То в подгузниках, то без них

Он без стука входит в дверь.

С картой мира у руля

Хорошо стоять Светилу,

В штат к нему проситься зря

Руль, никому Он не доверит.

Помню в детстве хьэнщигуащэ*

Когда за руки водил,

Мольбам моим внемля –

С неба неделю дождь лил.

Если б жил я на Сахаре

Всегда был бы дождям рад,

И с соплеменниками в паре

Босым бегал бы как сайгак…

Ила много ль принесет

дождевой поток,

МЧС передает – ожидаются дожди?

Я живу на склоне лет

меж высоких гор

Куда река повернет

попробуй угадай.

Когда власть возьму я в руки

Узел сложный разрублю,

не прошу чинухам

страдания свои.

Унесет вода шедевры.

они у меня в столе

Издать их нет времени

я с лопатой во дворе.

Солнца в небе смотрю нет

уже давно сумерки.

Следует готовиться к худшему –

опасно ночью засыпать.

*Хьэцигуащэ – большая обрядовая кукла, которую "водили" во время засухи и обливали водой, чтобы пошел дождь.

28.05.2016 г.

Здравствуй, город Тырныауз!

Дней минувших светлый образ.

Тяжело с тобою порознь

Коротать мне дни без муз.

Славен был горняцкий город

Молибденом и вольфрамом.

Все ракеты с Байконура

Стартовали с гор-металлом.

Не причастен я к тем стартам,

Ни на йоту своим вкладом,

Разве дядя мой Хачим

Под землей успех ковал.

Рудокоп он был великий

Всем шахтерам бригадир,

Отстающую бригаду

Вывел в лидеры один.

Не стань он парткомом цеха

Мог Героя получить,

Как бы было это лихо!

Я, его племянник, в будущем

поэт,

В Ленинграде в Музее славы

Ему бюст сейчас стоит,

Хоть иные нравы

К нему людей поток.

Помню дядя с большой зарплаты

Мне длинные рубли всегда давал.

Я тогда был олигархом,

Вкус к деньгам я потерял.

Благодарен я Хачиму

Для меня примером был,

Повзрослев как он когда-то

Младших быть людьми учу.

Всем шахтерам-взрывникам

С опозданием Спасибо!

Бригадира уважая

Берегли они друг друга.

Памятуя о былом

Я в парткомы не пошел

К званию Героя

мною выбран иной путь.

Хоть в шахтерской каске

Я под землю не спускался,

Верен я своим друзьям

С кем меня жизнь свела.

Это, у нас родовое –

от наших предков,

испокон века,

С кем хлеб насущный делишь

Ни в чем не подводить.

Когда муза засыпает

И меня берет тоска

Я в Тырныауз приезжаю

Здесь заоблачные горы

меня в детство возвращают.

г. Тырныауз, 22.05.2016 г.

Ночью снился Фонд?

Стабилизационный!

И большой пирог, рядом две персоны.

С детства я любитель

кондитерских изделий

С этим все понятно

сон в руку.

Денег, я небольшой любитель

зачем мне снились баксы –

голову ломаю.

Такой большой пирог

я один не съел бы,

И, когда взял нож в руки

пирог разрезал на троих.

Таким большим ножом

обычно я баранов режу.

Правда в отсутствие детворы,

чтобы те

не привыкали к крови.

Нож чуть ли не с кинжал

может я и не взял бы в руки.

Просто у тех двоих

они были заняты –

И крепко-крепко держали Фонд.

Даже во сне, что я остался Человеком

мне это льстит – клянусь!

Соблазн большой был.

Коммунальные услуги меня так доконали,

супруги сердце был шанс завоевать.

Помня историю с золотой рыбкой

Я счел за лучшее про сон ей не рассказывать…

Бедная, давно мечтает видеть меня

коррупционером.

Знает, что они живут как у черта за пазухой

Не покупают дорогих лекарств,

выезжают на отдых за рубеж,

И их куры денег не клюют, хотя носят

золотые яйца.

Тех двоих, я не запомнил на лицо,

Несмотря на то, что чай мы распивали при

дневном свете.

Я, такой отважный, был с ними по-простецки,

за одним столом сидел.

Тогда я думал не о Фонде, а том что есть,

что потомкам рассказать.

Не проснись я в то утро под пение петуха,

От Стабилизационного Фонда кое-что досталось бы.

А чем все закончилось, я вам не могу сказать.

Проклятой птице я содеянного не простил

такие сны может в жизни раз бывают.

2015 г.

Кинжал по рукоять

всадив словом в сердце.

Заставила страдать

омская принцесса.

Лучше б мне не знать

про эту ЖД-станцию.

Которая стоит

века на Иртыше.

Мне жизнь там стала каторгой:

Целых пять ночей –

О ней я только думал

пока жил в "Иртыше".

Без нее домой мне ехать не хотелось

С нею в Сибири жить,

почему-то захотелось?

Макушки Харакоры тогда мне не приснись

Стать мог я омичом

вам всем святым клянусь.

Какой бумагомарака может скажет некто,

Но я с занозой в сердце

о былом пишу.

Чернобровая азиатка по паспорту

Гульнара

Своим высокомерием меня обескуражила.

В системе Госснабжения тогда я не работай

Холодностью задетый

совсем мог приуныть.

В фазе социализма по уши купаясь

человек я был при деле.

Аж со связями в Москве-мегаполисе!

С бывшими друзьями здороваясь не за руки,

Я метил далеко по карьерной лестнице.

Жизнь иных балует бывает ненадолго.